Нэнси Холдер - Воскрешение
Правда, ужинать с незнакомкой ему не хотелось, он мечтал поскорее найти Николь. На лбу выступили бусинки пота. Что происходит? Он же сам на себя не похож!
В результате Илай все-таки ответил — по-французски: он отказался давать машину, а в конце послал обоих куда подальше. Немного взбодрившись, колдун развернулся и пошел по своим делам.
ЖЕРО И ЕВА
Дувр
Свет-тьма-свет-тьма-свет-тьма-свет…вращалась призма белого маяка, предупреждая корабли об острых как зубы, скалах, что опоясывали берег, таились на скрытых приливом мелях... Звякнули буйки; пронзительно закричали чайки; пурпурные гребни волн взмыли до небес и опали, скрыв происходящее в глубине вод.
Под их прозрачными, точно лед, покровами Холли порывисто обвила Жеро руками и прильнула к его губам — он ответил и на объятие, и на поцелуй. Их ноги то сплетались, то разъединялись, как русалочьи хвосты. Теплое дыхание Холли наполнило его рот, горло, легкие... Стало жарко, даже слишком. Обжигающее пламя струилось по венам, раскаляя каждую клеточку тела. Безумно, безумно жарко... Жеро со стоном рванулся в сторону, но внезапно обнаружил, что их руки связаны между собой традиционными черными шелковыми шнурами, какие используют при хэндфастинге — на викканских свадьбах. Он пытался заговорить, но губы девушки плотно зажимали рот.
Точно смертоносная ундина, воплощение водной стихии, Холли начала высасывать из колдуна воздух. Воздух выходил со свистом, быстро, словно пожираемый огнем кислород... Жеро осторожно хлопнул девушку по спине. Холли задрожала, резко отпрянула, — и тут колдун понял, что она смеется. Полу прикрыв темные глаза, девушка тряслась от беззвучного хохота. Она откинута голову, раскрыла рот, и высосанный из легких животворный воздух пузырьками устремился к поверхности моря, такой бесконечно далекой...
Покачивающаяся над черной водой луна постепенно уменьшалась и тускнела, по мере того как Жеро с Холли опускались в бездонную пропасть моря. Плотно сжав губы, колдун дергал руками, отчаянно мотал головой — он изо всех сил старался высвободиться, старался объяснить, что это не игра, что они в опасности. Он испепелял «ундину» гневным взглядом, отчаянно брыкался...
Позади Холли колыхалась водоросль с желтыми глазами неведомой рептилии, нависая над девушкой, будто сказочное чудовище.
Водоросль сосредоточенно смотрела на ведьму, два листка превратились в клыкастую пасть... А девушка по-прежнему смеялась, увлекая Жеро глубже и глубже.
Чудовище опустило голову, потянулось за Холли, его пасть распахнулась, обнажив острые зубы-ракушки, сверкающие, точно жемчуг. На длинном слизистом зеленом языке тускло блеснул череп
Илай! Так вот он где... Мертвый, ободранный до костей — как и отец. Череп, крутясь, выкатился из пасти кошмарной водоросли.
— Холли! — пронзительно крикнул Жеро.
Эхо вопля разнеслось по всему бушующему морю, ударилось о скалы и разбилось вдребезги. В небо взмыл столп искр.
Близилась смерть. В легких не осталось ни глотка воздуха — Жеро истратил весь запас на предупреждающий крик.
А Холли все смеялась, глядя, как возлюбленный извивается в ее объятиях. Она резко дернула его, один раз, другой — и выпустила. Грациозно ухватившись левой рукой за водоросль-чудовище, правой девушка толкнула Жеро в плечо. Колдун рванулся обратно, пытаясь удержать возлюбленную, — она ведь не догадывается, что происходит!
Но почему ей не нужен воздух?
Холли опять оттолкнула Жеро; он опустился еще ниже, и девушка, размахнувшись, с силой ударила его ногой в лицо. Хрустнул сломанный нос, хлынула кровь; за алой завесой Жеро уже не различал лицо Холли. С трудом вздохнув, он лишь хлебнул воды. «Ундина» снова захохотала.
— Adieu, — сказала она, — mon Jean, mon homme, ma vie...
Улыбка на губах девушки погасла, лицо исказилось от ненависти. Колдун понял: это не Холли, а ее покойная прародительница Изабо, которая шестьсот лет назад поклялась убить мужа.
— Холли, — заговорил он, — это же я, Жеро. Я не... Je suis Jean, et tu est ma femme, Isabeau. Да, я Жан, и ты — моя жена, Изабо. Только ты тоже умрешь! — крикнул колдун, хватая ее за лодыжку. — Умри со мной!
— Жеро! — воскликнула Ева, встряхивая его за плечи, — Все в порядке, это просто сон.
Колдун медленно открыл глаза: ах да, Дувр... комната в мансарде... пансион... За спиной Евы косо, под острым углом, спускался потолок. В зеркале на стене Жеро увидел свое обезображенное лицо, искаженное гримасой.
Девушка встревоженно склонилась над колдуном, ее белая шелковая ночная рубашка с длинными рукавами напоминала средневековое платье. Сам он спал в длинной теплой футболке, спортивных брюках да еще укрывался несколькими одеялами.
Тишину прорезал гудок туманного горна. Ромбики стекол в свинцовом переплете окна содрогнулись от удара ветра. Колдун, тяжело дыша, изо всех сил пытался сохранить хладнокровие. От Евы пахло цветочным шампунем; жар ее тела, может, и рассеял царящий в комнате холод, но только не тревогу Жеро.
— Не прикидывайся дурой! — резко выпалил он, — Колдуны умеют убивать во сне!
— А-а, снова приснилось, что тебя прикончила Холли?
С каменным выражением лица Жеро молча скинул одеяла, так что Еве пришлось на шаг отступить. Он не желал, чтобы его успокаивали — или делали вид.
В простенькой комнатке с оштукатуренными деревянными стенами стояли две одноместные кровати; по требованию колдуна их раздвинули в стороны, а в образовавшийся проем поставили тумбочку. На постели Евы мерцал голубой экран лэптопа.
«Интересно, она уже доложила Верховному ковену, что мы снова в пути?»
Девушка, разумеется, обещала хранить в тайне их местонахождение, пока они путешествуют вместе, но разве колдуны держат слово?
— Чай будешь? — спросила Ева, кивая на электрочайник.
Сразу видно — британка! Вечно думаете, что чаем можно разрешить любую проблему.
Колдунья, похоже, обиделась, но Жеро плевать хотел на ее обиды.
— Я ушла из ковена, — сказала она, махнув рукой в сторону лэптопа.
Жеро расхохотался.
— Вот как? Написала заявление об увольнении?
— Ну а сейчас кто прикидывается дураком? По-твоему, я только и жду, чтобы ко мне подослали убийцу?
Ева развернула к нему монитор компьютера: в центре, поверх нескольких окон и фотографии черного кота («Колдуны духов-помощников не держат... Видимо, просто домашний питомец»), было открыто электронное письмо. Сообщение гласило: «Если отыщете кого-нибудь из братьев Деверо, передайте, что двери Верховного ковена для них всегда открыты. Правлению клана Мур пришел конец; от Майкла Деверо они сами нас любезно избавили, — Брайсон Сарасенс, Верховий ковен».
