О. Шеремет - Вне времени
— Тук-тук, — тихонько сказала, надеясь, что появится создатель сна, а вместе с ним — и толика света.
И правда — впереди зажегся огонь, мерцавший, будто его заслоняли качающиеся ветви деревьев. Я поторопилась к нему, цокая каблуками. Каблуками? Ну-ну.
— Зеркальца не найдется? — поинтересовалась у фигуры, сидящей ко мне спиной в высоком кресле.
— Сколько угодно, — он махнул рукой в сторону, и тогда я увидела, что загораживало свет голой лампочки, болтающейся в пустоте. Это были зеркала — всевозможных размеров, в различных рамах, парящие вокруг по странным траекториям. Всё это, во вселенской холодной черноте, создавало неуютный и пугающий образ… но я попыталсь придать своему голову бодрое звучание.
— Симпатично. Хотя, конечно, не Юдашкин.
В проплывшем мимо зеркале наконец-то рассмотрела наряд — легкое платье из полупрозрачной ласковой ткани. Серо-зеленое, открывающее плечи и шею, но прячущее кончики пальцев. Покружилась, позволяя платью подняться веером и потом опуститься, обнять колени.
— Два самых страшных кошмара в однм сне, — спокойно заметил Дар, наконец повернувшись лицом.
— Твои комплименты с каждым днем всё изящнее. Предложишь девушке присесть или сам встанешь?
Тот поморщился, но вытянул откуда-то из пространства кресло, такое же, как у него.
— Я уже не властен над своими снами?
— Не волнуйся, я просто мимо проходила, — я села прямо, глядя на дроу. — Извини, если помешала… просто. Как странно.
— Что? — он явно заинтересовался, отмахнулся от осколка зеркала, повисшего над самым его ухом.
Пришлось собраться с силами и объяснять, чуть запинаясь: когда мне некуда идти и не у кого просить совета… я всё время прихожу к нему, к самоуверенному и нахальному темному эльфу. Вот ейчас мне нужно найти Алхаста, а я не знаю, как это сделать, и времени не так уж много, и…. И я понимаю, что бывшему Стражу сейчас не до меня, но…
Он внимательно выслушал, даже не меня позы. Потом призадумался, прикрыл глаза.
— Да всё нормально. Правда, не подозреваю, как тебе помочь — но сейчас что-нибдуь придумаю.
— Я знала, что ты это скажешь, — не смогла удержать улыбку.
— Это самая меньшая из моих проблем, — честно признался Дар и протянул мне руку. — Идем?
В этот раз я не дала страху захватить меня под пристальным и мягким взглядом золотых глаз — кивнула и взялась за его крепкую ладонь. Не хочу тебя бояться — не хочу…
А разве можно спорить со словами "не хочу"?
(1) Ай — яп. "любовь"
Глава 6
ЛАЭЛИ
Дар замер на секунду, цокнул языком. Я стояли позади, крепко держась за его руку, доверяя любому пути, который он выберет. На миг даже пришла крамольная мысль — а не забить ли на остальные птушествия в царстве снов, не остаться ли здесь?..
— Вот сюда, — дроу кивнул в сторону тропинки, мощеной желтым кирпичом. — Тебя проводить, Элли?
— Хочешь попросить мозги у Волшебника Изумрудного города?
Скорее сердце. Мозгов у тебя в избытке.
— Для тебя.
— Какой ты стал заботливый накануне курсовой.
— Кстати, — парень нахмурился. — Почему ты не готовишься? Я же, как и полагается мозговому центру операции, буду стоять в сторонке и важно кивать.
— Ах так, собираешься всё свалить на хрупкую девушку?
— Не такая уж ты и хрупкая, если выдерживала меня в течение целого года.
— И выдержу еще девять, не сомневайся.
Мы снова вскарабкались на вершину наших отношений — когда души так же близки, как и разумы. И каждый раз после такого случалось нечто, что отталкивало нас друг от друга на долгое время.
— О чем ты думаешь? — с подозрением поинтересовался Дар.
— Боюсь, не о курсовой.
Он рассеянно улыбнулся, поднял лицо к черноте, окружавшей сияющую желтую дорогу. Вот впереди показался хрустальный, мягко звенящий шар сна.
— Тебе туда. Не знаю, правда, зачем.
Тепепь я стояла на шаг впереди, смотрела в глаза другу. Хочется задержать этот миг, потянуть его еще хоть чуть-чуть…. Страху нет места в мире снов.
— Иди, — Дар отступил назад. — Лети к своему голубку, голубка.
Если бы в его голосе была хоть тень насмешки, я бы не полезла за словом в карман. Но голос дроу был тих и серьезен — и большого труда стоило мне кивнуть и побежать вперед, разрывая ниточки, протянувшиеся между нами.
Сон Алхаста был пуст и сер. Голая равнина, покрытая высохшей желтоватой травкой — и далеко впереди, под свинцовыми низкими небесами, я увидела скорченную фигурку.
— Алё, гараж! — завопила через всю унылую равнину. — Подъем, трубит пионерский горн, призывает выполнить свой долг перед дедушкой Лениным.
Фигура, слегка покачиваясь, выпрямилась во весь рост, и я замедлила шаги. Это был явно не Алхаст. Существо, стояшее на потрескавшейся от засухи земле, обладало гуманоидной внешностью, но скорее человеческой, а не эльфийской. Точнее, я даже приписала бы его в родственники Морфею и прочим альвам, ангелам и пери, выходцам из Асгарда, Верхнего мира. У него тоже было невероятно изящное, женственное телосложение и большие глаза с синим белком, без зрачков. И крылья. Четыре черных, изрядно потрепанных, драным плащом свисавших с узких плеч существа.
— Здравствуйте.
Он кивнул и продолжал взирать на меня с меланхоличным и жадным любопытством. Потом посторонился, открывая вид на какую-то яму в земле. Естественно, я наклонилась над ней — и ощутила топот малеьнких мурашек по спине. Несмотря на то, что я маг и вообще обладаю крепкими нервами…. Это была разверстая могила. А в ней лежал Алхаст.
Я присела на колени, провела ладонью по мраморной щеке друга. Нет, не нравится мне всё это, — об этом я и заявила чернокрылому альву. В несколько более грубых выражениях, возможно — но примите во внимание моё ПСС… то бишь ПостСессийный Синдром.
— Какого дьявола?!
Чернокрылый покачнулся, опустил глаза.
— Я гений Смерти(1), — признался тихонько.
— Это был не ответ на мой вопрос, — я вздернула подбородок. — Попробуем еще раз. Какого дьявола?
— Мне непонятна семантика твоего вопроса, — парировал гений, храбрым, но дрожащим голосом.
Боишься? Как говорится, мало боишься. Вспомнив, как вели себя однокурсники, играя в покер неделю назад, я аккуратно взяла собеседника за воротник и подтянула поближе.
— Учитывай все негативые коннотации, что придут тебе на ум: мне не нравится твоё присутствие здесь. Мне не нравится, что Алхаст не помнит свои сны. И мне, побери тебя монахи, совсем не по душе, что остроухий проводит ночи в могиле, как какой-нибудь упырь без роду и племени. Я ясно выражаюсь?
