Крис Эванс - Тьма, выкованная в огне
Мрак на мгновение сгустился больше, и в тронном зале стало совсем холодно.
— Она пробудила меня, чтобы я служил Ей. И ты будешь служить Ей.
В сторону Гвина змеей скользнула тень руки. Там, где следовало находиться ладони, расцвел ярко-алый огонек.
— Алая звезда?! — Гвин невольно склонился ближе. — Та самая, Звезда Востока? Вы ее нашли?
Огонек исчез.
— Нет еще. Но она вернулась. Ее ищут. Служи Ей верно, и наградой тебе станет безграничная власть!
Каждый слог вонзался в тело его милости ледяной иглой. Он позволил себе оторвать глаза от тени, однако не знал, где сфокусировать взгляд. Вице-король ждал угроз — их не последовало. Наконец до него дошла вся бесполезность разговоров о вещах и без того очевидных. В случае отказа служить Ей исход возможен лишь один, и последует он незамедлительно.
— Чего же Она требует?
Сам по себе вопрос никак не мог считаться изменой. Гвину требовались сила и власть для развития империи в верном направлении. И если для этого необходимо сменить одну королеву на другую, что ж, его долг повиноваться!
— Не посылай войска в Луугут-Йор.
Его милость изобразил негодование.
— Но вести о мятеже на востоке распространяются повсюду! Разумеется, ее величество ждет от меня, что я немедленно направлю войска для его подавления.
Тьма заклубилась интенсивнее. Черное пятно, казалось, высасывало все тепло из окружающего воздуха.
— Не делай этого. Им нужно время, чтобы вырасти и приступить к поискам.
Гвин принял самую что ни на есть царственную позу и уставился на тень в упор.
— Сдается мне, Ее сила не настолько неодолима, как кажется! Разумеется, я могу удержать имперскую армию, по крайней мере на время, но и вы должны понимать, как сильно я при этом рискую! А раз так, то стоит задуматься, почему я вообще должен это делать.
По залу внезапно пронесся порыв ветра, фонари вспыхнули и погасли, зал погрузился во тьму. Гвин отступил назад, и его словно придавило чем-то неимоверно холодным и тяжелым. Вице-король больше не мог шелохнуться. Он даже не мог сказать с точностью, какая сила удерживает его на месте: воля Ее посланца или банальный ужас. По затылку и плечам заструилось чужое ледяное дыхание, точно ветер с холодной горы. Ее горы. А затем ему прошептали в самое ухо, и каждое слово врезалось прямо в мозг:
— Потому что смерть — это только начало!
Фонари вспыхнули снова. Гвин был один.
Прежде чем кликнуть свиту, он долго сидел в одиночестве, дожидаясь, пока перестанет трепыхаться сердце и просохнет мокрое пятно на штанах.
Глава 10
Конова пробудился от нежного поцелуя. Он улыбнулся. Ночной кошмар растаял, превратившись в отдаленное воспоминание. Теплое дыхание ласкало кожу, мягкие губы скользили по щеке, распространяя сладкий аромат овса…
— Уйди, скотина! — рявкнул он, открыв глаза и отпихивая морду мерина.
Животное оскалило зубы, топнуло копытом, а эльф откатился у него с дороги и одним движением вскочил на ноги.
— Я смотрю, вы успели подружиться! — улыбнулась Висина, которая подошла погладить лошадь.
За ней хвостом увивался Сержант Лориан.
— И вы тоже, — буркнул эльф.
Он принялся отряхиваться и тут же замер. Боль в сломанных ребрах исчезла!
— Что произошло?
Кавалериста вопрос явно озадачил.
— Мы ехали всю ночь, сэр, хотя вы, я так понимаю, большую часть времени проспали. Перед рассветом мы остановились на пару часов, чтобы остальные тоже могли вздремнуть. А теперь вот снова отправляемся. До лагеря всего пара часов!
— Отчего же мы остановились на отдых так близко от лагеря? Разве мы не могли сразу доехать до него?
— Лошадям тоже отдых требуется, — пояснил Лориан. — Если гнать их слишком долго, можно и насмерть загнать. Даже единороги не могут бежать без отдыха, а этим скакунам до них далеко.
— А вам доводилось ездить на единороге, сержант? — поинтересовалась Висина.
Она деловито растирала бока мерина пучком травы. Конь обернулся и начал щипать траву у нее из рук.
— С пятнадцати лет ни разу не доводилось, — улыбнулся кавалерист. — К тому же они больше предпочитают женщин. Темпераментные существа!
— Единороги или женщины? — уточнил Конова.
Висина фыркнула, а сержант внезапно смутился.
— Ну ладно, пора двигаться. Через пять минут по коням! — объявил он, направляясь к своим подчиненным.
— Приятный мужчина. — Висина нарвала мерину еще травки.
— Ага, просто душка, — поддакнул Конова, глядя вслед сержанту.
Мерин скосился на эльфа и копнул землю передним копытом.
— По-моему, кто-то добивается вашего внимания! — рассмеялась Висина, протягивая животному пучок травы.
Мерин шумно понюхал ее ладонь, заржал и взял подношение крупными желтыми зубами.
— Вы, похоже, со всеми умеете найти общий язык.
Эльф подобрал горсть опавших листьев и рассеянно принялся чистить ими лошадиный бок.
— А вы, похоже, ни с кем.
— Ну да, я ухитряюсь пробудить в разумных существах все самое худшее, что в них есть.
Конова тер все сильнее, пока на землю не посыпались клочья шерсти, оставив лишь покрытую красными пятнами голую кожу. Мерин замотал башкой и задергал шкурой.
— В чем дело? — Эльф уставился на девушку. — Нам подсунули больную лошадь?
Девушка покачала головой.
— Эти лошади родились и выросли в Калагрии. Здешний климат им не подходит. Очередное насилие над природой: увозить животных так далеко от дома…
— Понимаю, что вы имеете в виду. Двуногим тоже приходится несладко.
Висина цыкнула зубом.
— Но у вас-то есть выбор, а у этих существ нет. Вот почему мой народ терпеть не может… — Она запнулась. — Вот почему выходит, что ваша империя нарушает природное равновесие.
Конова не испытывал ни малейшего желания ввязываться с ней в новый спор, а потому продолжил чистить мерина.
— Смотрите, вот как надо. — Висина обошла лошадь и встала рядом с эльфом. Отобрав у него листья, она сунула ему в руку пучок травы. Ее ладонь легла поверх ладони Коновы. — Вот так, нежнее, нежнее. Вы ведь не свежевать его собираетесь.
Она стояла совсем близко. Рука девушки была мягкой и теплой. Эльф украдкой вдохнул ее запах, но на сей раз от нее куда больше пахло лошадью.
— А вы правы, — заметила Висина.
— Насчет чего?
— Насчет этого животного. Точнее даже, большинства из них. Конечно, здешний климат для них не идеален, но дело не только в этом. Они действительно больны.
— По дому тоскуют? — предположил Конова.
