Евгения Биткова - Гренадёры
Выйдя из дома, я радостно начала греться под солнечными лучами. Погода с каждым днем становилась теплее. Скоро придет жаркое лето. О, Гренка на своем неизменном месте.
— Доброе утро! — поздоровалась я, садясь рядом на мосток.
Дама подняла «абажур» с глаз, приветливо улыбнулась.
— Доброе утро, дорогая. Я вижу, вы тоже пришли принять солнечные ванны? — спросила она, переворачиваясь на живот ко мне лицом.
— Я решила проветриться и отдохнуть после уборки, — ответила я, снимая шлепки и щупая ногой воду.
— Разумеется, моя дорогая, вам нужен отдых. Особенно после такой бурной ночи, — многозначительно согласилась она.
Ничего не заподозрив, я беззаботно согласилась.
— Да, ночь действительно была бурной.
Госпожа Гренколив довольно усмехнулась, пододвигаясь ко мне поближе.
— В ваши годы я тоже сгорала от страсти, — выпуская очередное облачко дыма, проговорила она.
— Страсти? — удивилась я, пытаясь вспомнить, горела ли в желтых глазах страсть. Только не говорите мне, что у него брачный период!
— А как без нее? Двое юных созданий, поддавшихся пылким чувствам! Ох, как я вам завидую!
— Эм… — протянула я. По-моему, я чего-то не понимаю. — Извините, а, собственно, о чем разговор? — решила разобраться я, старательно пытаясь достать пальцем ноги водомерку.
— Как о чем? Да вы не смущайтесь, моя милая! Я говорю о том, как вы провели страстную ночь в объятиях того молодого человека. Ким, так его, кажется, зовут?
— Что?! — Я чуть не свалилась с мостков. — Ничего не было! У меня ночью от ветра разбилось окно. А Ким первым прибежал на мой крик.
— Ну разумеется, — произнесла Луиза тоном, говорящим «знаем мы эти разбитые окна», но больше не приставала.
С трудом успокоив свое сердце и разыгравшуюся фантазию (у меня даже аппетит пропал), я справедливо решила, что настала моя очередь задавать вопросы.
— Простите, госпожа Гренколив, я слышала, с вами здесь произошел несчастный случай. Не могли бы вы о нем рассказать?
— О, это было просто ужасно, моя дорогая! — пронизывающе начала она. — Прошло два дня после моего приезда. Обычно я провожу все время на пристани, где загораю, или у себя в номере. Но в тот день я решила пройтись по лесу. Не иначе как темные силы меня туда повели. Я шла, ничего не подозревая, любуясь красотой дивного леса, как вдруг почувствовала, что почва уходит у меня из-под ног! Я еле успела отскочить в сторону! Знаете, в моем возрасте такие акробатические движения даются весьма нелегко. Когда я решила посмотреть, что это было, там оказалась волчья яма, весьма умело замаскированная, и в ней торчали колья! Представляете, какой ужас! Мне чуть дурно не стало, когда я представила свое тело, насквозь пронзенное ими. Нет, такая смерть явно недостойна меня. Я рассказала об этом случае хозяину гостиницы. И самое поразительное, он сам удивился, что здесь оказалась волчья яма. Ведь на острове волки не водятся. Кому она могла понадобиться? Вот что я вам скажу, моя дорогая, — никогда не изменяйте своим привычкам. Видите, что иначе происходит.
Занимательный рассказ, и, правда, зачем нужна волчья яма? Разве что она была рассчитана не на волков.
— А где находилась яма?
— На другом конце острова, возле развалин башни.
— Башни? Здесь раньше были какие-то постройки?
— Насколько мне известно, Восьмерово озеро расположено на границе Запада и Востока. Этот остров располагается в нашей стране, а вон тот, соседний, — женщина указала на пятно, виднеющееся на горизонте, — принадлежит Востоку. Раньше по озеру проходило множество торговых судов. Подобная доставка товаров была намного эффективнее и безопаснее, чем везти груз в обход по земле, ведь тут имеется прямая связь двух государств. Наш остров был своего рода портом, принимающим товары с кораблей Востока и доставляющим их на материк уже своими кораблями. Странная система, но она работала. Только это было сто лет назад. Потом правители сменились, отношения с Востоком испортились, и порт забросили. На острове вскоре вырос лес, порт развалился, и здесь построили маленькую гостиницу.
А я и не знала. Нужно будет рассказать Киму, когда он вернется.
— Спасибо за познавательную беседу.
— Всегда рада с вами поговорить, моя дорогая.
Стоит прогуляться по лесу, заодно и посмотреть на него при дневном свете. С тропинки я не сворачивала и вскоре уткнулась в поваленное дерево, преграждающее дорогу. Интересно, это то самое дерево, которое чуть не убило охотника? Не мешает осмотреть. Деловито обойдя ствол и даже постучав по нему костяшками пальцев, я не вынесла ничего умного. Сюда нужно вести Кима. Единственное, что я могу сказать, — дерево и впрямь сухое и трухлявое. Я вздохнула. Проку от меня, только в мордобоях участвовать и могу. Я бросила взгляд на то место, где произошел слом, пригляделась.
— Что это? — спросила я сама себя и уткнулась носом.
— Ой, извините. Я не знал, что здесь кто-нибудь есть, — раздался смущенный голос за моей спиной.
Я подскочила. Передо мной, смущенно опустив глаза, стоял парень лет двадцати со светлыми волнистыми волосами, одетый в сиреневый свитер и окутанный зеленоватым шарфом. В руках юноша держал бинокль. Ага, любитель птиц!
— Все в порядке. Я просто изучаю работу термитов, — отходя от дерева и улыбаясь, сообщила я. — Вы не знаете, это ли дерево чуть не упало на охотника?
Юноша слегка побледнел, но все же ответил:
— Точно сказать не могу, но, кажется, оно.
— Понятно. Вы себя хорошо чувствуете?
Птичник испуганно отступил.
— Да, хорошо. А почему вы спрашиваете?
— Вы ничего не ели вчера на ужин и сегодня на завтрак. Я беспокоюсь.
— У меня плохой аппетит, но в остальном все хорошо. Спасибо за беспокойство, — скромно улыбаясь, поблагодарил он.
— Ясно. Меня зовут Акира, а как вас?
— Мирт. Приятно познакомиться.
— Взаимно. За кем наблюдаем? — спросила я, указывая на бинокль в его руках.
— За зеленушкой.
— Кем?!
— Это такая небольшая птица. Она получила свое название из-за окраса, — пояснил парень. — Вы можете услышать, как поет сейчас самец зеленушки.
Я прислушалась. «Ж-ж-ж», — было все, что я услышала.
— Я слышу только жужжание, — разочарованно призналась я.
— Так это и есть его пение! Пение самцов не очень музыкальное и громкое. Но зато концовка, это самое жужжание, разносится далеко.
— А, здорово! Вы много знаете о птицах?
— Достаточно. Я знаю около пятидесяти видов птиц, их повадки, пение и другие характерные черты, — скромно признался Мирт.
— Потрясающе! — восхитилась я. Парень смущенно покраснел. — Вы приехали сюда, чтобы наблюдать за птицами?
