Александр Абердин - Кир Торсен против двенадцати лордов тьмы
– Кузьмич, Анюта рассказала нам о том, что произошло с Алёнкой и теперь я очень хочу знать, что ты успел сделать до этого часа, и что будешь делать дальше? Будь добр, доложи.
Мне нечего было делать, как честно сказать ему:
– Кир, я вчера отправил на Сковородку восемнадцать ублюдков и замочил четырёх чичей-чабанов. Эти козлы насиловали девушек, ну, и сам понимаешь, иначе я не мог поступить. Завтра я намерен смотаться в Кабул, разгромить там один бордель, освободить из него девчонок, а потом отправить на Сковородку Хаджи-Ахмеда, хозяина борделя, и разведывательно-диверсионную группу капитана Джексона. Эти скоты сначала зверски истязали Лену и её сестрёнку, а потом, исполняя какой-то сатанинский ритуал, убили Сашеньку. Ну, а сколько народа я там ещё накрошу, про то мне, сам понимаешь, совершенно не ведомо. Да, если даже это будет любая половина жителей Кабула, меня это не остановит. Всё равно они там почти все талибы.
Кирилл сосредоточенно посопел носом, кивнул в ответ головой и сказал мне спокойным и невозмутим голосом:
– Всё ясно, Кузьмич, никакого плана у тебя нет, а потому мы с Ио идём с тобой. Бордель мы возьмём без особого труда и прямо среди бела дня, с Хаджи-Ахмедом тоже проблем не будет, но вот с америкосами придётся повозиться. Во-первых, эту группу нам так просто будет не найти, а, во-вторых, их нужно будет как-то выманить за пределы базы. Не станем же мы брать её штурмом и устраивать массовое побоище. Сейчас невозможно составить план операции, нам нужны точные разведданные, а их мы можем получить только на месте. Поэтому давай ляжем сегодня спать пораньше, а завтра утром, точнее совсем чуть свет, отправимся прямиком в Кабул. Кстати, Кузьмич, тебе бы не мешало пошарить в базе данных Пентагона и ЦРУ, тогда мы точно будем знать, с кем нам придётся иметь дело. И вот ещё что, старик, поскольку это всё-таки солдаты, я сам разберусь с ними.
Такое заявление Кира мне совсем не понравилось и я попытался возразить ему, решительно сказав:
– Сержант, я, к твоему сведению, старше тебя по званию и у меня с америкосами имеются свои собственные счёты ещё с Афгана. Из меня, благодаря им, Тетюр столько железа когда-то выковырял, что на хорошую гантелю хватит. Поэтому дай мне возможность самому разобраться с мучителями моей ученицы.
Кир не был бы Киром, если бы не хлопнул рукой по столу, и не рыкнул сердитым голосом, сузив глаза для важности:
– А я здесь рыцарь Мастера Миров и отвечаю за всё, мастер Козмо, и тебе, хочешь ты того или нет, придётся подчиниться моему приказу и сделать так, как я скажу. Поэтому нечего тут изображать из себя Зорро, речь идёт о серьёзной карательной операции, а не о каких-то шалостях в саду у дяди Вани.
– Тоже мне, приказчик нашелся. – Хмуро проворчал я, но всё же был вынужден сказать в конечном итоге – Ладно, хрен с тобой, лыцарь постельного образа, пусть будет по твоему, только учти, нам при этом нужно будет ещё и заняться девушками, сделать так, чтобы в их памяти не осталось никаких следов о перенесённых ими страданиях, а тут мне даже Тетюр не помощник, поэтому уже ты не должен путаться у меня под ногами и, тем более, давать какие-нибудь советы.
Кир улыбнулся мне своей печальной улыбкой и кивнул головой в знак согласия. В общем-то он был прав. Хоть на Земле, хоть в любом другом мире он был командиром нашей группы и отвечал за всё. За исключением того времени, что находился на Ильмине, в отпуске. Только тогда я мог действовать без оглядки на него и все его рыцарские полномочия. А вот относительно ответственности Кир был полностью прав. За каждую провинность спрашивали именно с него, а не с Тетюра, Ио, меня и уж тем более с Атиллы. Мы ведь были всего лишь магами и обеспечивали его всем необходимым для работы, хотя, по правде говоря, пахали мы ничуть не меньше него, а если это было нужно, то сражались с нечистью не щадя жизни.
После этого разговора мы убрались с острова так и не сварив здоровенных омаров, которых наш дракон наловил аж целых два мешка. Вот в чём Кир был прав полностью, так это в том, что мне следовало влезть в базу данных американцев и выяснить, кто такой капитан Джексон, рожа которого крепко врезалась в мою память. Так же хорошо я запомнил лица всех остальных членов его отряда и поскольку мне не составляло никакого труда влезть в любую компьютерную сеть, то именно этим я и занялся, поручив Леночке варить омаров, объяснив, что с ними нужно поступать точно так же, как и с обычными раками. Кир, который был на взводе, отправился в подвал, чтобы поупражняться там с мечом и пообломать тяжелым стальным макиварам все выступающие части. Это его обычно успокаивало.
Мне пришлось посидеть за компьютером добрых три часа, чтобы выяснить, что капитан Чарльз Сэмюэль Джексон, который родился в одна тысяча девятьсот семьдесят втором году в Атланте, являлся кадровым сотрудником ЦРУ и возглавляя специальное подразделение, занимавшегося всяческими грязными делами по всему миру. Судя по его длинному послужному списку, он был на хорошем счету в своей конторе, ему и его людям доверяли самые ответственные операции, об истинном характере которых я мог только догадываться. В Афгане этот отряд находился уже почти полгода, а до этого ловили в Ираке генералов Саддама Хусейна и, похоже, весьма успешно, так как были награждены какими-то медалями. У меня теперь имелись личные дела всех этих мерзавцев и единственное, что мне не было известно, так это их местонахождение, зато я знал имя их непосредственного начальника, который тоже находился в Кабуле. Этого типа звали Роберт Мастерсон и он имел чин полковника.
Как только с этим делом было покончено, я вышел из кабинета и присоединился к своим друзьям. Они сидели на веранде, пили пиво, лакомились омарами и, глядя на звёзды, весело шутили. Ну, это была обычная практика Кира. Таким образом он просто хотел отвлечь Лену от волнений о завтрашнем дне. По пути на веранду я прихватил с кухни полдюжины здоровенных копчёных лещей и они вовсе не испортили никому вкуса омаров. Когда Кир взглянул на меня вопросительно, я молча протянул ему свои очки и минут десять он изучал собранное мною досье. Иоланту оно совершенно не интересовало и, уж, тем более, не могло заинтересовать Леночку. Девушка надела на себя лёгкое ситцевое платьице, под которым ничего не было и сразу села ко мне на колени, но это не помешало мне выпить четыре бутылки пива, хотя в своём белом платье в красный горошек, она была просто прелестна.
Наутро я покинул Леночку едва только начало светать и даже не стал будить её поцелуем. У меня было такое впечатление, что я знал эту девушку уже целую вечность, но больше всего меня поражало в ней то, что она полностью изменилась с момента нашей первой встречи. В мою память чётко врезался облик прежней Леночки, о которой я узнал всё с помощью своей магической мозгокрутки. И вот что удивительно, вчера вечером я лёг в постель с совершенно другим человеком. Не думаю, что она забыла хотя бы один день из своей прежней жизни, но в ней сегодняшней ничто не говорило о том, что на её долю выпали такие страдания, так сильно изменила её магия преображения. Став, можно сказать, дочерью Атиллы, она не утеряла нежности, мечтательности и какой-то удивительной возвышенности чувств, но в то же время обрела редкостную целеустремлённость, настойчивость, душевное спокойствие и уверенность в своих силах.
