Кристина Белик - Рожденный вечно властвовать
Холодный дождливый сентябрь сменился октябрем.
За эти годы, что он провел в приюте, его старый деревянный стульчик почти развалился и Том боялся на него садится. Краска на платяном шкафе выцвела, а пружины матраса повылазили наверх, так что на них стало совсем неуютно спать.
Хотя глаза у Тома и слипались, завтра был выходной, и Том не спешил засыпать. Он пару раз зевнул и залез под одеяло. Сперва ему казалось, что он засыпает, а потом Том почувствовал, как будто парит, это было странное не известное до этого чувство. Он смутно видел какое-то не ясное пространство. Ему казалось, что он летит в нем, ветер обдувал его кожу и Том чувствовал, что ему холодно, все дальше и дальше он летел, погружаясь в неизвестное. Он что-то видел, но поначалу не мог разобрать что. Картина смутности сменилась огромными голубыми облаками. Том опустил голову вниз и увидел огромную пустыню, песок был повсюду, летя все дальше, и дальше Том понял, что под этим песком есть что-то такое, что ему было очень важно, но вот что?
Головная боль накатилась на него, и он понял, что если он не прекратит полет, то не вернется из него живым. Сперва ему было трудно вырваться из этого сна, а потом он почувствовал, что все кончается, еще несколько минут Том чувствовал, что парит, а потом он открыл глаза. Оказалось, он лежал под одеялом, рубашка, которую он не снял, прилипала к телу. Голова все еще болела, но уже не так сильно.
Это был сон, сказал себе Том, всеволишь дурной сон. Он прикрыл глаза и постарался успокоиться, все прошло, только чувство, что он забыл что-то важное среди песка осталось.
Страна Мартак или огненная страна существовала на планете Акорт вот уже не одно столетие - она была тесно связана с пространством отделенным от самой планеты Акорт, что подчеркивало ее необычность и важность. Безымянные ворота, которые загорождали проход в страну мрака были выстроены заклинаниями, а в темных безжизненных для людей краях обитали разнообразные существа: бардлаки, витемьстолы, скирсы и другие. Как и любые живые существа, они жили своей жизнью, в своем уголке планеты - не трогая и не причиняя вред людям, но людям свойственно причинять вред тем, кто обитает рядом с ними.
Нынешний правитель огненной страны Гадетс поставил во главе охранников Безымянных ворот триаду. Надеясь, что они место него будут делать всю грязную работу и подержат мир и спокойствие в огненной стране.
В огромной комнате с черными стенами стоял круглый стол, окало этого стола стояли три длинных разукрашенных деревянных трона, на которых и восседали трое названых - триада. Кто они были люди или нечто другое, пожалуй, знал только Гадетс, и это была его самой большой тайной. В золотых мантиях они сидели за круглым столом и совещались.
-Он играет двойную игру, - сказал один из них.
-Ты думаешь, - ответил другой.
-Уверен, слишком многое наш правитель Гадетс не договаривает. Его молодость вечна практически как наша, но он человек возможно у него есть свои секреты, а возможно он и сам принял в свое время кровь избранного.
-Это не возможно сразу опровергнул другой.
-Возможно, все как говорит повелитель времени Вренгер. "Мы пройдем по линии времени своей судьбы, чтобы увидеть свой итог ведь мы сами авторы своей жизни".
-Да только он сам не автор своей судьбы, - усмехнулся тот, кто был ростом выше всех в триаде. - Ни мы, ни Вренгер не авторы в своей судьбе, а может быть это и правильно ведь мы не люди, а всеволишь волшебные создания планеты Акорт.
Они еще долго обсуждали друг с другом предатель ли Гадетс и что им делать с Темным господином, и выдержат ли Безымянные ворота его натиск. Но слишком многое было не известно триаде и поэтому они не могли предсказать дальнейший ход событий.
Наступил еще один день рождения. Он надеялся, что этот день рождения будет чем-то необычным в этом году. Том мечтал снова почувствовать полет в облаках. Он так и не забыл своего сна. В этом сне он чувствовал себя очень необычно. Это было прекрасное загадочное чувства, Том ощущал себя сильным, великим, властным, он желал, чтобы это повторилось. Но теперь, когда прошло так много времени, он плохо помнил, что именно вызвало у него такую эйфорию. Остались только приятные воспоминания, загадочные ощущения, что это великолепно.
Иногда Томас пытался экспериментировать, пытаясь себя погрузить в эти загадочные сновидения. Пытался уснуть сидя, но все было напрасно. Сон не повторялся, и он смирился с этим. Засыпая 18 июля, он надеялся увидеть себя парящим, но так и не увидел.
Это лето было для Томаса необычайно долгим и скучным. Он много думал о своей жизни, иногда вспоминал Роджера. Том чувствовал, что все больше замыкается в себе, отдаляясь от окружающего мира. Он еще чаще стал сталкиваться с директором, тот всегда дружелюбно улыбался и здоровался с ним. Том все еще иногда размышлял о загадочном кинжале и камне, но пришел к выводу, что это были всеволишь красивые сувениры.
Смотря на себя однажды в зеркале, Том понял что повзрослел. Высокий для своих 13 лет с густыми черными волосами и красивыми синими глазами, он был одинок и погружен в свой внутренний мир. Любуясь на красивые высокие каштаны и березы, Том понимал, что они его самые лучшие друзья. Дни шли, и вместе с ними шла жизнь Тома, делая его с каждым днем взрослее.
Она шла по серому коридору приюта. Невысокая слегка полноватая Инжаалина Августовна была женщиной в возрасте 37 лет. Ее волосы были аккуратно прибраны, строгий наряд из серой юбки и такого же пиджака всегда говорил, что она женщина с большим опытом работы. В отличии большинства своих коллег она была очень пунктуальной, но не одно из этих качеств так и не оценил директор приюта - Алан Фротел, что весьма расстраивало Инжаалину Августовну. Ей казалось, что она вкладывает в работу всю свою душу, и это было действительно так. Иногда Инжаалина Августовна была гораздо строже по отношению к своим воспитанникам приюта, чем следовало, дети видели в ней мегеру и избегали ее. Часто Инжаалина сама считала себя такой.
Она прожила со своим мужем Инрико 15 лет. Их совместная жизнь начиналась хорошо, но позже Инрико стал злоупотреблять алкоголем, соседи стали поговаривать, что он изменяет Инжаалине и, в конце концов, когда она однажды вернулась домой после ночной смены в приюте, то обнаружила пустой шифоньер и прощальное письмо под подушкой, наверно много выплакала слез тогда Инжаалина. Вся ее молодость была потрачена в пустую на человека, который по-настоящему не любил ее вот уже ни один год их супружеской жизни. Оставшись сама, Инжаалина полностью погрузилась в работу, зализывая ей свои раны. Детей в браке с Инрико у них так и не было, и Инжаалина часто задумывалась, а ни это ли стало причиной их разрыва. В приюте у нее не было близких подруг, ну за исключением, пожалуй, Маребеки, которая привыкла брать и получать от жизни все.
