Александра Селявина - Веда
„Протрите поверхность камня“, — простонала Славуня. — „Ну не тяните же.“
— Давайте расчистим поверхность, — вы же не против, Илья Игоревич? Декан естественно тоже бросил все свои дела и присоединился к нам.
— Нет, конечно. Элен, я думаю, что все уступят это право вам, ведь вы же обнаружили этот алтарь.
И тут мы все изумленно выдохнули. Поверхность камня покрывали руны. Многих я не знала, но в центре явно была руна — Алатырь. А по сторонам света уже известные мне Сила, Радуга, Мир, Чернобог.
— Ты знала, — прошептал декан.
— Она, — ответила я так же тихо.
— Ну и что с этим делать дальше?
— Не знаю, сейчас спрошу.
„Славуня, что делать дальше?“
„Не могу сказать.“
„Что?“ — Такого я явно не ожидала.
„Скажу только, что в центре тайник. Но открыть вы его должны сами. Думай девочка, ты все знаешь.“
Я медленно водила по поверхности камня рукой, он был чуть теплый.
— Олеся, — тихо позвала меня Элен. — Проведи еще раз.
Я выполнила ее просьбу.
— Смотри, когда ты проводишь по определенным рунам, то камень меняет свой цвет.
А ведь Элен права. Я уже более медленно провела по нему рукой. Конечно, камень не менял цвет полностью, но приобретал оттенок различных цветов. И конечно, руны, но которые он реагировал были те саамы, которые уже не раз мне встречались. Но в каком порядке их нажимать?
— Ну Алатырь — это начало и конец всего. Он должен идти или первым, или соответственно последним. — Размышляла я вслух. Меня все внимательно слушали. — Мир — порядок, Чернобог — хаос. А здесь они расположены: Мир вверху, Чернобог внизу. Так, Радуга — это путь к алтарю, сила — способность следовать по этому пути. Радуга слева, Сила справа. Ого, а не кажется ли вам, что получается крест. Но разве такое может быть? Ведь крест — это символ, который используется в христианстве, а здесь язычество. Илья Игоревич? — Я развернулась к нему.
— Не знаю, Олеся. Возможно, что многие символы, в том числе и крест использовали намного раньше, а мы их просто заимствовали. У тебя есть мысль, как это использовать?
— А как крестятся, справа налево, или наоборот?
— Справа налево.
— Тогда попробуем. Сначала коснемся центральной руны — камень приобрел красный оттенок. Затем Мир — оранжевый. Казалось, что все затаили дыхание.
Теперь — Чернобог. Алтарь приобрел нежный желтоватый оттенок. Дальше Сила — изумрудный цвет. И, наконец, Радуга — получился цвет неба ранним безоблачным утром.
— Ничего, — расстроено проговорила я.
— А ты попробуй опять замкнуть на Алатырь. — Посоветовала Элен.
Так, небо приобрело более насыщенный оттенок, и опять ничего.
— Смотри, получилась почти радуга, — Джейсон подошел ко мне. — Не хватает только фиолетового.
А ведь он прав!
— Может стоит замкнуть круг, он как бы символизирует вечность, замкнутый цикл.
— А что, можно попробовать, но в какую сторону и откуда начинать?
Я чувствовала молчаливую поддержку Славуни, ободряющий взгляд декана, он наверное тоже советуется со своим Велесом. Но тот тоже скорее всего молчит.
— Смотри, алтарь ведь сам по себе нейтрален. Так? — Джейсон возбужденно жестикулировал и по сути ни к кому конкретно не обращался. — Мир вверху, а Хаос внизу. Что если алтарь служил для проведения и светлых, и темных обрядов, в зависимость от того, как его замкнуть. — Он вдруг остановился и посмотрел на меня.
— Возможно. Ну что, — я обвела взглядом всех присутствующих. — Кого будем вызывать к жизни?
— Давай светлый обряд. — Сказал декан.
— Протестую, — закричал Влад.
— Протест отклоняется. Мы не в суде. Я уже решил. — Все таки Илья Игоревич может быть разным. Вот и сейчас он показал, кто на самом деле здесь старший. То есть можно было понять: пусть дети шалят до поры, до времени, но решения принимать все — равно ему.
„А почему тогда я алтарь активизирую“, — вдруг стало мне обидно. — „Пусть он этим и занимается.“ Нет, ну что у меня сегодня за настроение.
„Он не может. Силы не хватит. Алтарь может открыть или ведьма, или волхв. А он не то, не другое. И знает об этом“.
„А я тогда кто?“
„Ведьма“, — Славуня казалось погладила меня по голове.
„Что, этакая старая карга с бородавкой на носу?“ — возмутилась я. — „Этакая Баба — Яга?“
„Вспомни, что значит слово ведьма, а Ягу не обижай, она же берегиня. Она Богиня-Покровительница детей-сирот. Она собирала их по городам и весям, и доставляла в свой Скит. Делала Она это для того, чтобы спасти от гибели остатки Родов Расы Великой“.
„Так почему же про нее пишут только плохое, раз она такая белая и пушистая?“
„А про Медусу?“ — повысила голос Славуня. — „Почему ты сегодня со всеми споришь, обижаешься?“
„Прости“. — Мне и вправду стало стыдно.
„А ведьма, если ты не в курсе, значит ведающая женщина. Хотя какая ты ведающая“
Оказывается, что обидеть можно даже богов.
— Тогда начинаем от Мира и идем по часовой стрелке. — Я очертила круг.
Мы замерли. Сначала ничего не происходило. Затем Алтарь вспыхнул ослепительно белым светом и …в центре камня открылась ниша.
„А разве не ты должна была появиться?“ — Растерялась я.
„А ты не совсем тот обряд провела“, — все еще обиженно ответила Славуня.
— Тайник. — Влад кинулся к нему и тут же с воплем отпрянул. — Черт, как больно.
— Что случилось? — Мы удивленно посмотрели на него.
„Не суй руки, куда не просят,“ — ехидно проговорила богиня.
— Олеся, попробуй ты. — Декан посмотрел мне в глаза.
„Конечно, дамы вперед. А если и меня ударит?“
Джейсон словно прочел мои мысли и ободряюще взял за руку. Бояться я не перестала, но почувствовала уверенность, что если что случится, он меня защитит.
Протянув руку, я почувствовала слабое, но настойчивое сопротивление. Камень словно говорил: Ты свое дело уже сделала. Но охраняемое тебе не взять. Тут нужна берегиня. Я отдам только ей.
Ну вот, уже и камни со мной разговаривают.
— Что произошло, — декан вопросительно смотрел на меня.
— Он не пускает, говорит, что нужна берегиня. — Машинально ответила я. И только тут спохватилась, ЧТО сказала.
— Ага, камни разговаривают. — Влад грубо расхохотался. — И где же мы возьмем берегиню?
— Алтарь говорит, что я ведьма и могу его только активизировать, но дальше нужна берегиня. — И я посмотрела на Элен. Кто как ни она может ею оказаться.
— Я попробую. — Правильно поняла она мой взгляд.
— Ой не могу, ведьма, — все никак не мог успокоиться Влад.
