Наталья Бульба - Прогулка в бездну
И я оборачиваюсь к ней, наблюдая, как напряжение, что ее сковывает, отражается в ней скрюченными на рукоятях клинков пальцами.
— Ты — мой друг.
Пока я говорю, она, замерев, смотрит на меня, не только вслушиваясь в мой голос, но и выискивая что-то, ей одной известное, в глубине моих глаз.
Не могу сказать, устроил ли ее такой ответ, потому что напряженность так и не сошла с ее лица, но она, все-таки, кивнула головой и чуть слышно заметила:
— Я хочу, чтобы ты об этом помнила.
И… закрыла дверь, но уже за собой, оставив меня гадать, что могут значить ее слова и ощущать, как под сердцем сплетаются в холодный скользкий комок не самые приятные ожидания.
Но как бы я не задумывалась над тем, какие мысли бродят в ее голове, у меня не было ни одной идеи, выглядевший достаточно здравомысляще и не кажущейся притянутой за уши. И все, что я могла понять: причиной такого настроения моей подруги явилась не только встреча с дочерью Даймона и эльфийки, но и те воспоминания о собственном мире, что делали ее взгляд тем более опустошенным, чем реальнее становилась возможность до него добраться.
И это наводило меня еще на одну мысль: не стоит ли поделиться своими сомнениями с Олейором? Или… с Гадриэлем, у которого на наш поход был не столь мрачный взгляд.
Так ничего до конца и не решив, я вытащила из походной сумки свежую рубашку и брюки, посчитав, что теперь, когда у нас есть проводник к порталу, мой муж, скорее всего, согласится на пару дней отдыха. Тем более что Лайсе действительно может рассказать о многом из того, с чем нам придется столкнуться.
Голоса за дверью я услышала немногим спустя, как переодевшись и заплетя волосы в тугую косу, присела на широкий подоконник и, устремившись взглядом вдаль, попыталась представить, чем могут быть заняты сейчас Амалия и Вэон. Радуясь тому, что моя вера в Алексера и Ирэн так велика, что не позволяет даже сомневаться в том, что моим детям в замке отца будет так же надежно, как и рядом со мной.
— Когда я оставлял тебя, ты улыбалась, а теперь в твоих глазах изморозь тревоги? — Олейор остановился у двери. Там же, где совсем недавно застыв, стояла моя подруга, не сводя с меня напряженного взгляда.
Вместо ответа, я соскользнула на пол и быстрым, но плавным шагом, преодолела разделявшее нас расстояние, и прижалась к нему, отметив, что еще прежде, чем начал проясняться его взгляд, его руки потянулись ко мне.
— Заходила Асия и задавала странные вопросы.
— О доверии? — Я напряглась, но его рука нежно прошлась по моей спине, заставляя меня расслабиться. — Не знаю, что ее вызывает ее беспокойство, но, по словам Рамона, она все больше становится похожа на ту Черную Жрицу, какой была пять лет тому назад. Ты ничего не замечала?
— До сегодняшнего утра — ничего. И не только не замечала, но и не ощущала.
— Ну, возможности ее ментальных блоков мы уже с тобой обсуждали не раз, так что это меня ни в чем не убеждает. Но магу я готов поверить: Асия была у нас не столь частой гостьей в последнее время.
— Ты думаешь, что она может что-то скрывать?
— Я думаю, Лера, что чем дальше мы от моего отца, тем яснее я понимаю, зачем именно он сделал так, чтобы и мы с тобой и наши дети оказались где угодно, но только не в Тариконе. И не только это занимает мои мысли. Я уже даже готов поверить, что твое стремление исполнить свою клятву закончится вполне благополучно — что бы ни рассказывали о Черных Воинах, понятие чести у них возведено в ранг непререкаемой истины и возвращение в свой мир одного из них, вполне достойная причина для нашего к ним визита. Я даже склонен согласиться, что за время пребывания на Дариане, мы сможем узнать нечто, что поможет нам оценить вероятность скорого вторжений Даймонов на Лилею. Но я не могу предположить, что движет стремлением твоей подруги оказаться там. Тем более что из своего отношения к своим сородичам она не делала тайны. И если что-то в ее поведении тебя смущает, все, о чем я могу тебя просить — быть осторожной.
— Ты считаешь, что Элильяр убрал нас из столицы? — Эта мысль после разговора с Сашкой ни один раз приходила мне в голову, но обсудить ее с Олейором мне так и не удалось. К тому же, она давала возможность уйти от обсуждения причин, побуждающих Асию вести себя именно так.
— Когда отец назвал меня, как своего будущего наследника, мое основное внимание было направлено на светлых эльфов, оборотней, людей и орков. Всем остальным занимался он. Впрочем, до твоего появления меня такая ситуация полностью устраивала, потому что забот более чем хватало. Да и потом, его угрозы передать мне власть, хоть и заставляли меня напрягаться, но я не считал их уж совсем серьезными: слишком во многое я так и не был посвящен. Но в последнее время я начал замечать, что кое-какая информация скрывается от меня намеренно, словно специально для меня создается некая картинка, которая совершенно не соответствует действительности. И Гадриэль в творении этой иллюзии принимал самое активное участие.
— А ты не хочешь…
— Нет, Лера. Он присягал на верность Правителю, и я не могу требовать от него большего, чем то, что он уже делает. Его преданность мне не вызывает у меня ни малейшего сомнения, а то, что я не все понимаю в происходящем говорит лишь о том, что мне еще много чему надо будет учиться у отца.
— Но зачем это было сделано?
— Я могу лишь предположить, что готовится покушение на Элильяра. И, скорее всего, мой младший брат и мать имеют к этому отношение.
Что ж, если Оли в чем-то и уступает своему отцу, так в опыте. Его старший брат погиб в стычке с орками менее ста лет тому назад, да и не достиг мой муж того возраста, когда сам свекор взял власть над темными эльфами. Но его способность, если и не понимать ситуацию, так ее чувствовать, всегда вызывала у меня восторг.
— Но я все равно не могу понять…
Он подхватывает меня на руки и, сделав несколько шагов до ближайшего кресла, садится в него, устраивая меня на своих коленях.
— Чтобы объяснить, мне придется вернуться ко времени нашего знакомства…
— Ты куда-то торопишься?
— Вообще-то, да. Лайсе ждет всех к обеду и просила сильно не задерживаться. Эта девочка так долго была одна в этой глуши, что возможность узнать о том, что творится за кромкой этого леса, заставляет ее глаза блестеть нетерпением. Правда, наш друг обладает столь изысканным красноречием, особенно, когда поблизости от него столь прекрасная женщина, что наше отсутствие она заметит не скоро.
— Ты думаешь, что ее очарование способно лишить Лорда здравомыслия?
— Здравомыслия нашего Лорда не способна лишить ни женская красота, ни азарт схватки, ни хитросплетение интриги. И шальной взгляд его глаз не обязательно свидетельствует о том, что его сердце пылает страстью. Хотя, надо признать, такой нежности на моей памяти он не проявлял ни к кому.
