Вольфганг Хольбайн - Над бездной
Он не смотрел на мальчика, но почувствовал, как резко изменилось и его настроение. Юношеская невинность и беззаботная радость вмиг исчезли, и тупая печаль охватила Андрея.
— Ты спас меня, — сказал Фредерик тихо. — Я бы сгорел, если бы ты не вытащил меня из дома.
— Ты сделал бы для меня то же самое, если бы мог, — ответил Андрей.
Это прозвучало глупо; это было глупо.
— Я… должен кое-что сказать тебе, Андрей, — произнес Фредерик неуверенно.
Слова давались ему тяжело. Андрей чувствовал, как трудно выговорить их мальчику. Он знал, что хотел сказать ему Фредерик. И не хотел этого слышать.
— Нет, — сказал он. — Не говори.
Ему стоило больших усилий повернуть голову и посмотреть на Фредерика. Андрей увидел именно то, что и ожидал: детское лицо выражало муку. Он боялся сейчас того, что Фредерик хотел сказать, но еще больше боялся ответа.
— Но ты…
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — перебил его Андрей. — Я не желаю это слышать. Мы освободим твою мать и других жителей деревни. Даю тебе слово. Большего я сделать не могу.
То, как Фредерик смотрел на него, раздражало, даже пугало Андрея. Но он не разрешал себе развивать дальше эту тему. Сделать это означало бы, вероятно, окончательно признать, что он навлек на Борсу беду. Вынести такое он не мог, сейчас не мог.
Андрей встал, огляделся по сторонам и с облегчением увидел, что Серж снова здесь.
Он показался вовсе не оттуда, откуда ожидал Андрей, и было видно, что Серж торопится. Он почти бежал. Немного позже вверху на дюнах показался и Круша. Он гнал лошадь во весь опор.
«Что-то здесь не так», — подумал Андрей.
Реакцию Фредерика он заметил только краем глаза, но она его поразила: мальчик встал, и на его лице внезапно появилось не по возрасту серьезное выражение. С тех пор как он узнал Фредерика, Андрей еще раз убедился, как мало в нем иногда бывает ребенка. Не часто, но время от времени мальчик выказывал такую зрелость, которой, по мнению Андрея, не могло быть в его годы. И возможно, именно это стало истинной причиной того, почему они сейчас находились тут. Отец Доменикус и его подручные сделали гораздо больше, чем только сломали хребет Борсе и поубивали людей. У Фредерика, например, они украли бесценное богатство — детство и юность.
Братья одновременно приблизились к ним. Круша выглядел измученным. С губ его лошади падали хлопья пены, сам он взмок от пота. Весь путь от Констанцы он гнал лошадь галопом.
— Что случилось? — спросил Фредерик, прежде чем Круша спешился. — За тобой гонятся?
— Нет. — Круша тяжело слез на землю и повернул голову в том направлении, откуда прискакал. — Во всяком случае, я так не думаю.
— Почему же ты так гнал? — удивился Андрей.
Он снял узду с лошади, притянул к себе ее голову и успокоил, поглаживая ноздри. Лошадь дрожала от напряжения и не могла стоять на месте. Еще немного, и Круша загнал бы ее вконец.
— Потому, что у меня интересные новости, — раздраженно ответил тот.
Никак не объясняя своих слов, он прошел на негнущихся ногах между Андреем и Фредериком, с трудом сел на корточки у прибоя и зачерпнул ладонями воду, чтобы остудить лицо.
Андрей последовал за ним, едва владея собой. Он давно понял, что с его стороны было ошибкой связываться с братьями. Но выбора у него не было.
Круша еще раз плеснул воду на лицо, поднялся и руками пригладил волосы, потом повернулся к ним.
— Это была хорошая идея — не идти в Констанцу, — начал он. — В городе переполох из-за пожара. Они нас ищут.
— Нас? — спросил Фредерик испуганно.
— Не именно нас, — уточнил Круша. — Не тебя или меня и не этих двоих. Я думаю, они не знают, кто мы такие. Но они ищут двоих мужчин, которые после пожара убежали из трактира и спрятались в лесу. Один из них выглядит как трансильванский мужик, и у него длинные волосы.
— То есть как это? — спросил Серж.
Его брат ответил очень серьезно:
— Восемь погибших — это не пустяки. Даже если речь идет о нескольких глупых крестьянах и об одном жирном трактирщике. Люди платят налоги. И требуют за это действий.
— Минуту, — возразил Серж. — Ты хочешь сказать, что они нас обвиняют в пожаре?
Круша пожал плечами:
— Во всяком случае, герцог послал личную охрану на поиски двоих мужчин, которых ему описали.
— Но мы не поджигали! — запротестовал Серж.
— Почему же ты не едешь в город к герцогу, чтобы сказать ему это? — не скрывая насмешки, спросил Андрей.
Серж хотел вспылить, но Круша повелительным жестом заставил его замолчать.
— Нам ничего не угрожает, — сказал он. — Я, по крайней мере, так думаю. И вообще, мы находимся в десяти милях от города.
Он обратился к Андрею:
— Я нашел людей, которых вы хотите спасти.
— Где они?
— Не так быстро, Деляну. Я нашел кое-какие следы и, сдается мне, знаю, где находятся ваши люди. Но прежде чем я тебе скажу, мы должны кое-что выяснить.
Андрей заметил, что Фредерик хочет вмешаться, и попытался жестом успокоить его.
— У нас есть уговор, и я не понимаю, что еще нужно выяснять, — сказал он.
— Уговоры для того и существуют, чтобы при случае изменять их, — равнодушно возразил Круша. — Ты сказал нам неправду, Деляну.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Андрей.
Конечно, Круше и Сержу он сказал не всю правду, когда говорил о расправе в Борсе и о своих предках. Но он утаил совсем мало и приблизился к правде насколько мог.
— Ты не сказал, что мы имеем дело с инквизицией, — пояснил Круша, внимательно наблюдая за лицом Андрея.
— С римской инквизицией? — не поверил Серж. — Здесь? На Черном море? Этого не может быть!
Круша продолжал пристально смотреть в лицо Деляну.
— Но это так, — сказал он. — Я расспрашивал нужных людей. Кому надо поставил пиво, заплатил за сведения… Это было не особенно трудно. Отец Доменикус никакой не рыцарь-разбойник, переодетый в священника. Он тут по заданию Церкви. И они явились в Трансильванию, чтобы найти колдуна, который хозяйничает в долине Борсы.
— И ты думаешь, что я и есть этот колдун? — предположил со смехом Андрей.
Круша скривил губы, но его улыбка была вымученной и продержалась лишь секунду, а глаза остались холодными.
— Я мог бы спросить, как тебе удалось вбежать в горящий дом и выбраться оттуда невредимым, — сказал он. — Но это было бы неблагодарностью с моей стороны, верно? Так или иначе, ты спас жизнь мне и Сержу. Если бы ты не прикончил тех проклятых лучников, они убили бы нас.
— Если бы мы действительно были колдунами, — вмешался в разговор Фредерик, — то было бы довольно глупо помогать нам.
