Евгения Кондырева - Дракон. Черта
– Ты прав. Меня учили другому.
– Ну что же, для придворного мага в каком-нибудь тихом местечке, где предусмотрительный Правящий заключил Договор, у тебя есть все, что требуется.
Карой медленно покачал головой:
– Мой отец был придворным магом. Я знаю, что это такое. Но я не хочу развлекать богатых бездельников, я хочу бороться с врагами.
– Прежде чем бороться с врагами, – жестко сказал Ригэн, – научись бороться с собой. И последнее. Бойся Странницы, бойся той, которая забирается в наши сны. Те, кто в ответе за нее, не удержали ее, и она вышла наружу.
– Странница Снов… – Карой побледнел.
– Магов Паркса теперь не учат истории? – поднял бровь Ригэн.
– Я знаю, о ком ты говоришь. Но откуда тебе известно, что она пришла в наш мир?
– Я видел ее.
– Ты… видел ее?! – прошептал Карой.
На секунду ему показалось, что тихий, пустынный, залитый утренним солнцем тракт вдруг накрыла серая тень.
– Благодарю за наставление, – тихо произнес он. – Ты дал мне больше, чем я мог надеяться.
Внезапно Карой подался вперед.
– Пусть мои силы ничтожны, позволь мне идти с тобой! Ты не пожалеешь, что взял меня!
– Нет, – тихо ответил Ригэн, – это моя дорога. Моя и тех, за кого я в ответе… Но если наши пути пересекутся вновь, я вспомню тебя.
Карой склонил голову, а затем, не оборачиваясь, зашагал прочь.
– Нет, как вам это нравится, – пробормотал Криш, вытягиваясь на своем жестком ложе.
Его неосторожный шепот заставил лорда открыть глаза.–
– Ты о чем?
– Постояли словно два столба и разошлись. Вот о чем.
– Ты что, следил за ними?! – приподнялся на локте Фиджин.
– Конечно, – пожал плечами Криш, – мне же интересно. Если он ничего не рассказывает, может, сами хоть что-нибудь узнаем. Надоели мне эти тайны. Может, у них, у магов, так принято, но я-то обычный человек и по мне чем яснее, тем лучше.
– А не лучше ли спросить прямо? – Фиджин, морщась, потирал бок, в который всю ночь больно впивался острый камушек.
– Вот и спроси, – покладисто кивнул ловчий, – желаю успеха.
– Доброе утро, Криш. – На секунду заслонив солнце, в проеме пещеры показался Ригэн. – Что интересного ты увидел внизу?
– Ничего, – буркнул ловчий, – в общем… э… не хочу вам мешать… У Фиджина тут было несколько вопросов, – с этими словами Криш встал и бочком выскользнул из пещеры.
Ригэн усмехнулся.
– Господин ловчий все никак не оставит попыток вывести меня на чистую воду? О чем ты хотел спросить меня, лорд?
– Поговорим по дороге.
– Согласен, – кивнул Ригэн, – а заодно подождем нашего любопытного друга. Доброе утро, Эши.
И снова старый тракт петлял между белыми меловыми холмами. Но пыльная, раскаленная дорога не располагала к разговорам, и путники двигались почти молча. К полудню они подошли к заброшенному карьеру. Огромной неровной чашей он уходил далеко вглубь. На самом дне карьера синели обмелевшие озерца воды, возле которых кружились птицы. Сужаясь, тракт обходил карьер справа.
– Остановимся? – предложил Фиджин.
Они расположились в тени огромной глыбы известняка, неизвестно кем брошенной, на самом краю. Удивительный покой разливался в воздухе над старым трактом, словно вместе с путниками замерло последнее живое движение. Даже мелодичный стрекот и звон невидимых насекомых стал тише, только в зарослях возле дороги сонно складывали крылья белые бабочки.
Ригэн сел, прислонился спиной к камню и закрыл глаза.–
– Ты хотел спросить о нашем ночном госте, Фиджин?
– Да, – подтвердил лорд.
Маг кивнул и продолжал не открывая глаз:
– Я не думал, что он пойдет за мной, но он оказался упрям… Я не мог не вмешаться. Он глупо рисковал и обрек себя на жестокую смерть.
– Что он сделал?
– Он пробирался во дворец к наместнику. Конечно же, его задержали и пытали. – Ригэн помолчал. – Люди придумали десятки законов и правил, они объединились в ордена и кланы, они заковали магию в броню «незыблемых» истин и превратили высокое искусство в обычное ремесло. Они забыли, что же это такое на самом деле… – Маг скривился. – Когда я спас его, он уже приготовился умереть. А потом поступил по правилам, которым его научили. Почувствовав во мне силу, он имел право просить меня взять его в ученики. А я почти не имел права ему отказать… И тогда он попросил то единственное, что я не мог не дать ему, – наставление.
– Что это такое?
Ригэн пожал плечами:
– Всего несколько слов, которые старший маг обязан сказать младшему. Иное наставление значит больше, чем годы ученичества, но давая его, ты влияешь на судьбу человека… Впрочем, он сам хотел этого.
– А что ему понадобилось во дворце наместника? – спросила Эши – Он сам родом из Кинтана?
Маг пошевелился и открыл глаза.
– Из Кинтана? Нет… Он проделал долгий путь, чтобы попасть сюда. – Устроившись поудобнее, Ригэн снова смежил веки. – Он шел воевать с драконами. Он был уверен, что лишь таким, как он, под силу спасти Паркс. Ну а начать он решил именно с наместника.
– Он что же, хотел укокошить его прямо на глазах у алых? – недоверчиво спросил Криш.
– Да нет, – усмехнулся Ригэн. – Он просто хотел спросить у него дорогу в… Гранал.
– Ты шутишь?
– Он думал, что с помощью магии сможет заставить наместника все рассказать.
– На что же он рассчитывал, – поразился Криш, – один в чужой стране?! Даже если бы ему удалось что-то узнать.
– Извини, господин ловчий, – насмешливой кротостью ответил маг, – я как-то забыл его спросить об этом.
– Ты знал, что он идет за нами? – спросил Фиджин.
– Три дня, – в голосе мага сквозило нечто похожее на одобрение. – Упрямец, он шел за нами три дня. Я чувствовал его, но надеялся, что он остановится.
– А если он опять попадет в беду и расскажет кому-нибудь, что встретил тебя?
– Нет. – Ригэн поморщился. – Он забудет о нашей встрече.
Сонно складывала крылья белая бабочка. Внизу у воды вдруг раздались громкие крики птиц, что-то не поделивших между собой.
– Куда он пошел теперь? – спросила Эши.
– Не знаю. Я дал ему направление, остальное зависит от него.
– Что теперь с ним будет?
– У каждого свой путь, – пожал плечами маг.
К полудню следующего дня путники добрались до маленькой придорожной харчевни. Сложенная из грубо отесанных камней, с низкой деревянной крышей, она выглядела не слишком приветливо, даже мрачно, но южное солнце и голубое небо придавали ей странное очарование. Над входом красовалась затейливая вывеска, на которой путники с трудом разобрали потемневшие, ржавые буквы: «Доб–рый друг». Должно быть, когда-то вывеска радовала взгляд яркими красками, но со временем краски стерлись и надпись утратила былое великолепие. Перед харчевней неспешно ковырялись в пыли куры.
