Олег Авраменко - Наследник Громовержца
— Как это?
— Очень просто. Предлагая мне встретиться, Ричи как раз и добивался того, чтобы я послал его к чёрту. Учитывая наши с ним отношения, такой исход разговора был легко предсказуем. После чего он связался с тобой, вы условились о встрече, а когда ты пришёл, натравил на тебя цербера.
— Цербер напал не сразу, — заметил я.
— И это правильно. Сначала ты был собран и насторожен, но чем дольше ждал, тем больше терял терпение, у тебя притупилась бдительность. А когда цербер перед нападением привёл в действие блокирующие чары, ты не успел вовремя среагировать и отразить их. Ричи знал, что ты человек неагрессивный и не станешь сражаться с адским псом просто ради острых ощущений. Мой братец совсем не дурак, он всё предусмотрел. В том числе и свою неудачу — как раз на этот случай он и связывался со мной. Если бы ты перед всей семьёй обвинил его в покушении на тебя, мне бы волей-неволей пришлось рассказать о нашем разговоре. Тогда бы все пришли к такому же выводу, что и ты: трудно представить Ричи в роли маньяка, устроившего охоту на родственников. А значит, это было просто совпадение.
Я хмыкнул:
— Любопытная версия. Но слишком притянуто за уши.
— А по-моему, всё очень логично, — возразил Патрик. — Это вполне в стиле Ричи. Он всегда был изобретательным подлецом.
За нашими спинами послышался скрип двери. Мы оглянулись и увидели Шейна с большим стаканом томатного сока и внушительным сандвичем с копчёным мясом. В отличие от нас, одетых, он был в одних трусах и шлёпанцах на босу ногу. На левом плече у него был вытатуирован единорог, на правом — дракон, а на груди — русалка с лицом его матери Алисы. Шейн единственный из нашей команды носил тату.
— Привет, братишки, — поздоровался он, усаживаясь между нами. — Хороша была пирушка, правда? Да и ночью неплохо развлеклись. А ты, Феб, чёртов однолюб, свою вторую прогнал, она припёрлась ко мне, и пришлось ублажать троих.
— Тоже проблема, — отмахнулся я. — Знаем, как ты ублажал. Небось, заставил их заниматься втроём любовью, а сам наблюдал и тащился.
— Не только наблюдал, — ничуть не смутился Шейн. — Впрочем, и наблюдать было приятно. А вы, грубые мужланы, можете насмехаться, сколько влезет. — Он проглотил солидный кусок сандвича и запил его томатным соком. — Гм… Я слышал, вы что-то говорили про Ричи. Или мне показалось?
— Да, в общем, говорили, — уклончиво ответил Патрик. — Вспомнился почему-то.
— В последнее время Ричи частенько вспоминают, — заметил Шейн. — Вот и Фиона расспрашивала о нём. А недавно я повстречал его бывшую подружку, Амалию. Может, помните?
Я отрицательно покачал головой. А Патрик кивнул:
— Конечно, помню. Очень милая девушка, такую трудно забыть. Они с Ричи были вместе недолго и расстались примерно за год до его исчезновения. Тогда я ещё собирался приударить за ней, но потом передумал. Решил, что у неё, видать, с головой не в порядке, раз ей мог нравиться мой брательник.
— Ты слишком поверхностно судишь о женщинах, Пэт, — с многоопытным видом изрёк Шейн. — У них свои критерии оценки мужчин, подчас парадоксальные. А Амалия совершенно нормальная, хоть и водилась раньше с Ричи. Мне было приятно с ней поболтать.
— Она по-прежнему на Дамогране?
— Не знаю. Об этом мы не говорили.
— А где же вы встретились?
— В Вавилоне.
Патрик недоверчиво уставился на Шейна:
— В Изначальном? На Земле Мардука?
— Ага.
— Ты ничего не напутал? Это точно была Амалия?
— Точно она. Поначалу я не был уверен, ведь видел её десять лет назад и всего несколько раз. Но потом заговорил с ней и убедился, что это та самая Амалия. Она тоже не сразу узнала меня, зато тебя помнила хорошо и спрашивала, как ты поживаешь.
— Гм, странно… Она там с кем-то была?
— Да нет, вроде сама по себе.
— Это невозможно.
— Почему?
— Да потому, — ответил Патрик, — что Амалия простая смертная и живёт в космическом мире.
— Разве? — удивился Шейн. — А я думал, она ведьма.
— Никакая не ведьма. Обыкновенная девочка с Дамограна. Поссорившись с Ричи, Амалия не захотела оставаться в Авалоне и попросила меня, чтобы я помог ей вернуться домой. Бренда перебросила нас вдвоём на Астурию к Колину, а потом я уже сам отвёл Амалию на Дамогран. Так что она никак не могла оказаться на Земле Мардука без помощи кого-нибудь из колдунов. — Патрик на секунду умолк, затем добавил: — Возможно, это был Ричи.
12
В Нью-Монреале, столице Дамограна, заканчивался рабочий день, и на улицах в центре города было многолюдно. Мы с Патриком неторопливо шли вниз по бульвару Адамса в направлении одноимённой площади. В небе над нами сновали флайеры — основной вид личного транспорта в космическую эру, а по проезжей части проносились не слишком многочисленные наземные автомобили — элитарное средство передвижения в эту эпоху. Вдоль бульвара возвышались небоскрёбы из суперстекла и синтебетона — самого распространённого строительного материала в мире будущего.
Я с любопытством осматривался по сторонам. Это был уже не первый мой визит в космический мир, но прежде я посещал только две планеты — Землю, которая по-прежнему оставалась крупнейшим научным, культурным и экономическим центром межзвёздной цивилизации, а также Астурию, совершившую за последние три десятилетия головокружительный взлёт к самым вершинам могущества и постепенно перехватывавшую у Земли политическое лидерство в новорождённой Галактической Империи. Поэтому от Дамограна я бессознательно ожидал некоторого налёта провинциальности, второразрядности и был очень удивлён, когда действительность оказалась довольно далёкой от моих представлений.
Особенно меня поразила почти повальная молодость встречных людей. Старые лица здесь попадались даже реже, чем на Земле, хотя и чаще, чем на Астурии, где уже давно действовала государственная программа бесплатного омоложения для граждан старше шестидесяти лет. Технология возвращения молодости тоже появилась на Астурии в результате исследований профессора Фернандо Альбы, который пытался искусственно привить колдовской Дар простым смертным. К счастью, это ему не удалось — зато он сумел досконально разобраться в биохимических процессах, которые препятствуют старению колдунов, и разработал методику восстановления организма, пригодную для обычных людей. Эта процедура была весьма сложной, длительной и неприятной, а вдобавок очень дорогостоящей, что сильно тормозило её повсеместное распространение. В последнее время основным критерием цивилизованности и уровня благополучия планет в этом мире считался процент старых людей, прошедших омоложение.
