Наталья Тишь - Северное солнце
Его подопечная потерла локти и поежилась. Дух-хранитель видел, что ей все холоднее, но согреть не мог, а оттягивать озноб становилось совсем тяжело.
"И все равно ты живой, - упрямо ответила девушка. - Плохое сравнение, но ведь на могиле, например, может вырасти цветок. Потому что разложившийся труп - это удобрение, которое питает землю. И цветок сумеет прорасти".
"Странное сравнение, - кажется, это прозвучало озадаченно. Тупуа качнулся. - Я же не цветок. А цветок - не живое существо".
"А ты живое".
"Я..."
Дух-хранитель ярко вспыхнул и тут же пригасил свет. Живой. Он - живой? Он, рожденный из мертвого - живой?
"Душа ведь живая, - в мысленном голосе Тали звучала усталая улыбка. - И ты живой. У нас в религии душа считается бессмертной, она важнее, чем тело. Ты - душа. Ты живой. И тебе нужно имя. Какое ты хочешь?"
"Я... хочу"?
"Ну не я же! Ты не линх, я помню. Называть тебя тупуа тоже странно, это как туреху получается. Так как?"
"Не знаю".
"Блин. Что ж так холодно..."
"Осторожно!"
Тали запнулась и едва не упала. Тупуа тревожно наблюдал, как шаман подбежал к спутнице, помог подняться на ноги и пробежался пальцами по солас. Дух-хранитель видел вспыхнувшие от прикосновений отблески на солас подопечной - разноцветные следы под черной полосой, следом смерти. Мутно-зеленые пятна не предвещали ничего хорошего.
- Холодно? - Алиш обнял ее за плечи, и тупуа завис на его рукой. Холодно... Ее озноб бьет, а шаман этого не видит. Не понимает. Но почему? Неужели...
Дух-хранитель уловил потоки солас и замер, когда над раненой рукой замерцало сиреневое пятно. Туреху. Из-за зубов демона! Яд на зубах убивал мгновенно, но Тали - его Тали - была с другой стороны, она была уже мертва там, но не здесь, и яд действовал неправильно. Хотел заморозить дух? Но это просто отсрочка от смерти. Что ему делать?..
Алиш тем временем протянул девушке найденную в сумке кофту, и тупуа заметался над плечом - Тали стало теплее, но лишь коже, внутри расползался холод. Нет, нельзя.
- Так лучше?
- Да. Иди.
Шаман снова двинулся вперед, прокладывая путь через высокую траву, уминая ее, и дух порадовался, что идти девушке легче, она ведь босиком. Босиком! Холод мог идти еще от земли, но... нет, кажется, Тали вообще не чувствовала сейчас, что у нее под ногами.
"Чего тебе больше всего хотелось при рождении?"
"Свободы".
Хозяйка снова заговорила с ним, и тупуа ответил сразу, не задумываясь.
"Свободы?.. Как же это звучит на теанга... Сирше! Вот. Тебя будут звать Сирше, ты не против?"
"Сирше? Свобода? Нет, не против, конечно. Потому что это имя значит... значит очень многое".
- Тупуа? - неожиданно недоверчиво поинтересовался Алиш, оказываясь рядом. - Тали, твой тупуа...
- Сирше, его зовут Сирше.
И вот тут девушка согнулась, застонала, а тупуа... нет, Сирше!.. загорелся ярко-синим светом, став видимым всем, кто сейчас мог за ними наблюдать. Плохо, как же плохо его подопечной! И столько мыслей о боли, о смерти.
"Лучше сдохнуть".
"Нет, Тали! Слышишь, нет! Мы связаны, Тали. Сирше, помнишь? Я - Сирше. Мое имя - свобода. Тали, помни об этом! Потянись ко мне, я заберу боль, я поддержу..."
"Больно, блин, больно, почему..."
Сирше едва сам не застонал, если бы умел издавать какие-нибудь звуки. Если бы мог поддержать девушку, помочь ей. Если бы... сделать хоть что-то! Тупуа могут принимать облик людей - это он помнил. И не только людей, но зачем сейчас кто-то другой? Но на это требовалось разрешение Хозяина...
Сирше. У него есть имя, и он может измениться. Но кем стать? Нет, слишком много мыслей. Ненужных. Но отстраняться от Тали ему было нельзя, Сирше помнил, что только если попробует сам ослабить связь, как Тали станет еще хуже. Девушку рвало, сначала завтраком, потом просто желчью. Дух еще пометался над ее плечом, забирая себе боль и страх, пытаясь подбодрить подопечную, но когда понял, что это бесполезно, - решился. Чуть отлетел назад, внимательно посмотрел на людей и начал превращаться.
Это было не больно, разве что становилось все лучше видно, поле зрения увеличивалось, но боль девушки он по-прежнему чувствовал. Нельзя было разрывать связь, ни в коем случае.
Шаман замер, неверяще глядя на него. А Сирше даже не представлял, как может выглядеть. Он нашел в мыслях Тали примерный возраст какого-то мальчика, перенял черты подопечной и шамана и теперь неумело шагнул вперед. Сначала покачнулся, не сумев сразу совладать с телом, быстро освоился, вспомнив, как двигалась Тали, и уже потом кинулся к ней.
- Уйди! - Алиш выставил руку, но Сирше только укоризненно - да, именно укоризненно - посмотрел на шамана.
Он же хочет помочь. Он же ее дух-хранитель. И если он умеет превращаться, то должен использовать это умение. Потому что теперь есть имя, и он может мыслить независимо. Потому что он - Сирше.
Тали стало лучше к утру. Ночью снова приходили туреху, но Алиш держал барьер, и Сирше, вновь приняв человеческий облик, использовал боль и страх подопечной, направив его против демонов. Стало хуже от этого или нет - непонятно, но шаман не возражал. Только заметил, что стоило бы одеться. Тупуа послушно перенял его одежду, слегка изменив цвет. А потом попробовал изменить свой пол. Алиш только хмыкнул и одобрительно кивнул, посоветовав сменить одежду, и нарисовал в воздухе платье.
Ночью Сирше дрожал. Дрожал от боли, которую чувствовала Тали, дрожал от страха - приобретя имя, он стал почти человеком, потому что связь из тонкого луча превратилась в огромную цепь, в столп света, даруемый Грианом Да. Сирше молился. Он просил небесного владыку пожалеть его подопечную, помочь ей выжить во что бы то ни стало. Тали должна была жить. Она дала ему имя, она дала ему свободу и не могла так просто умереть. Любой другой на ее месте давно бы ушел на другую сторону от яда туреху, но Тали держалась, и Сирше молился.
- Ты молодец, - сказал ему шаман, когда девушка забылась беспокойным сном, положив голову ему на колени и свернувшись в клубочек.
Хотелось ответить, но Сирше не умел... нет, не Сирше, вообще тупуа не умели говорить с кем-то кроме своих подопечных. Они инстинктивно общались с другими духами-хранителями, но полноценный разговор был невозможен. И когда Сирше принимал человеческий облик, он тоже оставался немым.
Так что тупуа просто чуть ярче засветился и тут же приглушил свет. Шаман его понял. Работа у него такая - разговаривать с духами.
Наутро Тали поднялась с трудом, и стоило ей выпрямиться, как девушку снова замутило. Сирше едва успел принять человеческий облик и удержать ее от падения. Алиш оказался рядом мгновенно и молча подхватил спутницу на руки, велел тупуа вернуться к виду огонька. Сирше не возражал, но понимал - долго шаман не продержится. Тали пыталась протестовать, но стоило ей пытаться заговорить, как дух-хранитель сразу улавливал поднимающуюся волну тошноты, и девушка закрывала рот, стараясь дышать глубже.
