Олег Лукьянов - Огненный мир
А маги в происходящее долго врубаться не стали, лишь один из них лениво поправил на голове шляпу с пером, как была у Д'Артальяна, и тут же послал в ближайший десяток зомби что-то невидимое и от того еще более страшное. И судя по тому, как во все стороны разлетелись конечности слуг некромансеров, вперемешку с кусками конины, назвать заклятье мясорубкой было бы правильней всего.
Другие маги тоже не теряли времени даром, и пока один из них ставил разнообразные защиты и сдерживал десятки заклинаний, летевшие от стаи некромансеров, другие деловито добивали несчастных зомбарей. Когда, буквально через полминуты с ними было покончено, они сообща вдарили по двум десяткам конных некромансеров и я понял что их заклятью позавидовал бы и архидемон.
Земля задрожала так, что я удивился, почему ни попадали трясущиеся деревья. Грохот взрыва я слышал лишь долю секунды, на смену которой пришли мгновенья мелодичного звона в ушах, а тот ландшафт, где были всадники-маги изменился до неузнаваемости. Из огромного котлована, метров тридцать в поперечники в небо выходил черный дым, перемешенный с пылью, а завершало картину медленно таящее в небесах огненное облако. Не хило.
Я перевел взгляд с места побоища на четверку магов в одеждах дворцовых щеглов и замер. Казалось, что все они смотрели на нас.
-- Черт с ним, с этим демоном, - сказал один из них. - Уходим.
И четыре едва видимых вспышки оставили от них лишь воспоминание.
Номата пришла в себя первой:
-- Они вернутся господин, непременно вернутся. И думаю с подкреплением.
-- Им нужен я?
Она кивнула.
-- Как они меня находят?
-- Демоническая магия. Они ее чуют.
-- Проклятье! - взъярился я. - Как быть?! Ты знаешь способ ее сокрытия?
Казалось неподдельно расстроенная Номата покачала головой и грустно произнесла:
-- Нет господин, я вообще не уверена что следы любой магии можно скрыть, а демонической... Не пользуйтесь ей господин, и тогда они нас не найдут!
-- Ишь как заговорила... Хм. Но без магии я даже не смогу за себя постоять.
-- А мы на что? - воскликнула желтоглазая хитрюшка. - Тад лучший из телохранителей что я видела, а я как-никак маг второго круга.
Ее слова заставили меня успокоиться. Неужели ее цель всего лишь остаться мне полезной, и получить страховку? Он думает, что я ее убью?
-- Мы сумеем защитить тебя от мелких неприятностей, до тех пор, пока не освоишь магию людей, - продолжила она приободренная моим молчанием, но показалось, что в желтых глазах промелькнула мысль вроде: "если ты, конечно, сможешь повелевать магией людей, черт бы тебя побрал, демон".
Я потер виски. Кажется, вживаться в этот мир будет трудней чем я думал.
-- Ладно. До города нам еще два дня, и ваша задача за это время сделать из меня бойца.
Глаза людей округлились, и Номата и флегматичный Тад не смогли сдержать чувств.
-- Ты Номата сделаешь из меня мага, а ты Тад, мечника. Время пошло, приступайте... но только на ходу.
Я намеревался попугать их еще немножко, но Номата успела прийти в себя, и отняла инициативу в разговоре:
-- А насчет оплаты, которую потребуют у вас в Академии, вы уже подумали?
-- Нет, - настороженно ответил я, - а что?
Она пошарилась в рюкзаке Тада и извлекла оттуда шкатулку, обернутую в бархатную материю.
-- Вот, - сказала она, протягивая ее. - Это вам.
Я, ожидая подвоха, медленно развернул ткань, осторожно раскрыл лакированную шкатулку и... увидел переливающиеся всеми цветами радуги драгоценности. Серьги с изумрудами толщиной в палец, кольца с бриллиантами с голову ребенка, сверкающие ожерелья с аметистами, топазами...
-- Ну и что это? - меланхолично спросил я.
-- Ммм, - промычала обескураженная девушка. - Мои драгоценности. Теперь они ваши, если их продать, хватит чтобы заплатить за учебу на год вперед.
-- И почему ты решила их отдать мне?
Она пожала плечами:
-- Теперь стало ясно, что без вас я бы никогда не выбралась из оцепления некромансеров. Вы это заслужили...
-- Знаешь, я был бы последним ничтожеством, если бы принял деньги у женщины, тем более зная, как они относятся к своим побрякушкам. Забирай, я найду чем заплатить.
Я вложил шкатулку в руки опешившей девушке и, развернувшись, отправился в сторону дороги. Кожа на спине буквально чувствовала офигивающий взгляд Номаты, уж чего-чего, а такого от демона она не ждала. Хм, теряю форму.
Глава 8
Городок представлял собой деревянный муравейник - по крайней мере, казался таковым, при проходе через его ближайшие окрестности. Сотни людей сновали на узких, извилистых улицах между ветхими хибарами, покосившимися хижинами, новыми складами, стоящими в разброс без всякой логики высоченными домами с соломенными крышами. За такую планировку я бы на месте горожан повесил зодчих за пятки и бил бы их палками до тех пор, пока те не поумнели. Впрочем, судя по зданиям сделанных всего из двух материалов, а точнее дерева и соломы, даже лучшие дома в пригороде заселили бедняки, которым и дела нет до проблем путников. А проблем, если судить по себе, у путников хватало.
У меня раньше были города, села, тысячи рабов, но нигде не видел такого пренебрежения черни ко всем остальным людям. Разносчики, куда-то тащившие большие корзины с вонючей рыбой и катившие бочки с чем-то омерзительно пахнущим, не желали уступать дорогу, перли напролом, нисколько не обращая внимания на Тада угрожающе хватающегося за меч; женщины в дешевых, хотя и опрятных, платьях требовали у нас убраться с их пути, видишь ли, улицы настолько узки, что им с нами не разминуться, а раз так, то жмитесь к стенкам. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания приходилось уступать, но после десятой такой встречи терпение лопнуло, и вставшая на пути матрона с веснушчатой дочерью попали под горячую руку. Когда она весьма непочтенно обозвала нас проходимцами, я начал на нее орать так, что все вокруг зажали уши, но, впрочем, этим я ничего хорошего не добился. На втором этаже со скрипом открылась ставня, и прежде чем мы с Тадом успели хоть как-то отреагировать, оттуда на наш отряд выплеснулось ведро помоев.
Я застыл, Номата взвизгнула и заверещала над мокрым походным платьем, и копнами слипшихся волос, Тад с потемневшими от гнева глазами уставился на захлопнувшиеся ставни, а вот матрона с веснушчатой дочкой, которые не попали под раздачу вони, допустили серьезную ошибку - они заржали. Не знаю, были ли эти помои как-то с ними связаны, хотели ли хозяева дома остудить разоравшихся людей или нет, но вдаваться в размышление я не стал. Сжатые кулаки в ту же секунду нашли две мишени - каждой из хохочущих дур, для полного счастья хватило по одному удару. Они упали и счастливо замерли.
