Евгения Гордеева - Ошибка. Мозаика судеб
- Оливия... - А вот герцога Курей что-то в этой кандидатке не устраивало. Уж больно фамилия захудалая: Шантрэ, хоть и принадлежит к их роду.
- И наследственность хорошая, - гнул свою линию маркиз, - единственная дочь барона. Остальные - сыновья: Анатоль, Тибаль, Жуст, Освальд.
- Маркиз, не надо делать протеже мужу своей любовницы, - глава собрания многозначительно пожевал губами. - Все прекрасно осведомлены, чьи это сыновья. Можно было бы подумать, что и Оливия - твоя дочь, если бы она не была так похожа на барона. И ты, надежда рода, - он обернулся к Квинту, - думай, прежде всего, головой, а не... тем местом, на котором сидишь! ...нашего рода...
- Так предложи свою дочь, - подал голос, сидевший с непроницаемой физиономией и молчавший до сего момента барон Вальдшнеп. Все взоры обратились на него. Все, без исключения - удивлённые. Кто-то из присутствующих знал тайну герцога Курей, и был удивлён дерзостью барона. Ведь тайна эта хранилась свято. А кто-то пребывал в полной уверенности, что глава рода блюдёт обет безбрачия, который он дал на могиле молодой жены. Барон же равнодушно разглядывал свои холёные ногти. И было не понятно, этим примитивным способом он пытается избежать гневных очей герцога, или и в самом деле, не боится последствий. Верным оказалось последнее. - К нашему роду она официально никакого отношения не имеет, - Вальдшнеп спокойно посмотрел на герцога, - придраться Плауту будет не к чему. Он, между прочим, не дурак. И я сомневаюсь, что очередная претендентка из нашего рода, пусть даже из самой захудалой семьи, будет допущена им к своему драгоценному телу, как бы прекрасна не была девушка!
- О ком это он? - икая и становясь пунцовым из-за чужой наглости, поинтересовался граф Онрю.
- Я говорю о Фарсавии Донник.
Герцог Курей побагровел не хуже графа, но в глазах его читалось плохо скрываемое торжество. Барон Вальдшнеп это прекрасно видел, да и не только он. Старик Ставкирк даже заподозрил, что данная мизансцена была тщательно подготовлена и разыграна теперь как по нотам. Кто будет оспаривать кандидатуру дочери самого главы рода? Пусть и незаконнорожденной. Главное, что она - носительница их крови. А Квинт со временем добавит долю императорской.
- Фарсавия?.. - маркиз Корли удивлённо хлопал глазами, пытаясь постичь открывшуюся тайну. - Дочь Энтони? Кто бы мог подумать...
Квинт вспомнил молодую барышню Донник, её аппетитные формы, и удовлетворённая улыбка растеклась по его лицу. Когда герцог Курей предложил голосовать, он первым поднял руку. Слишком порывисто, как посчитал его кузен. Но и старика Ставкирка незаконнорожденная дочь главы рода вполне устраивала. Вот только, когда их далеко идущий план воплотится, не будут ли говорить в народе, что к власти пришли бастарды? Но мыслей своих вслух он высказывать не стал. Дожить ещё надо до этого долгожданного момента.
- Хорошо... Значит, действуем, как договорились, - продолжил тем временем собрание герцог Курей. - Фрейлину Аванду заменяем Фарсавией...
И ни кто из присутствующих даже не подумал вступиться за несчастную Аванду, которой только что был вынесен смертный приговор. Сколько было этих смертей, и сколько ещё будет... так что печалиться конкретно об этой?
***
338 год правления династии Румов
Будуар был роскошный. Ни одна из виденных за всю жизнь спален, в которых побывал Квинт, не могла и близко сравниться с этими, поистине, божественными чертогами. Дорогие пушистые ковры под ногами, не сотканные, а собранные из разноцветных меховых кусочков экзотических зверей в замысловатый узор. Хрустальные светильники, разбрызгивающие по стенам и потолку комнаты радужные блики. Сладкоголосая птаха в золотой клетке на изящной этажерке из слоновой кости. Благоухающие цветы в старинных вазах. Огромное ложе, похожее на облако, под невесомым балдахином. Рядом, на низеньком черепаховом столике лежали фрукты и искрились бокалы с красным вином. Воздух дурманил, Пение птицы завораживало...
- Нравится? - нежный женский голос прожурчал за его спиной, вплетаясь в песню пернатой вокалистки.
Квинт обернулся и растерянно попятился. Женщина, прекраснее которой он не видел в своей жизни, стояла в метре от него и улыбалась так обворожительно, так многообещающе, что прожженный ловелас под её взглядом почувствовал себя неопытным юнцом. Хозяйка чертогов понимающе потупилась, поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц, потом жестом указала на черепаховый столик и грациозно присела на краешек ложа.
- Афротида, - отрекомендовалась она, всем своим видом показывая, что ждёт от гостя ответного представления.
- Квинт Саарский, - с трудом выдавил из себя мужчина, наконец, поняв, у кого в гостях оказался. И пусть всё это ему только кажется в горячечном бреду, но, тысяча червей, это такой приятный бред!
- Кви-инт, - промурлыкала Афротида, протянула руку в сторону столика, чуть двинула кистью, в которой тут же оказался бокал с вином, пригубила. - Ты не знаешь, куда попал, - она лукаво улыбнулась и тем же жестом отправила бокал назад. - Тем лучше... Понадобится только один круг.
- Один круг? - в голове Квинта мелькнула какая-то догадка, но он не хотел верить ни во что плохое. А легенда про девять кругов чистилища всегда казалась ему надуманной. Ну, какое же это чистилище, когда тут так великолепно? И его встречает сама древняя богиня любви! Это просто его бред, но такой прекрасный. Он больше не стал разочаровывать хозяйку. Поднял бокал и выпил вино, мимоходом сорвал с виноградной грозди несколько ягод и вплотную приблизился к соблазнительной хозяйке, протягивая ей виноградины на раскрытой ладони. Обольщение началось: - Богиня...
- Мои жрицы ждут тебя, Квинт Саарский! - она кивнула куда-то за спину гостя, где в страстном танце уже извивались три грации. Квинт обернулся. Дрожь вожделения содрогнула его тело при виде полуобнажённых девушек, страстно тянущих к нему руки. Он торопливо поспешил присоединиться к танцу любви. А Афротида убрала улыбку с лица, с сожалением глядя на того, кто даже не знал, что у него есть шанс на возвращение. - Хм, затянуло неподготовленного... Неисповедимы пути твои...
Восьмой круг встретил принца Гадриана покоем и умиротворением осеннего сада. Поменявшая зелёный окрас, листва медленно кружила в воздухе, плавно ложась ему под ноги. Воздух был наполнен ароматами спелых яблок, астр и хризантем, которые яркими пятнами то тут, то там оживляли пастельный пейзаж. В беседке, увитой диким виноградом, его кто-то ждал. Парень откуда-то знал, что незнакомец пришёл на встречу именно с ним. Но мужчина это был или женщина, понять было не возможно.
Когда он подошёл ближе, человек в сером плаще с капюшоном поднялся навстречу, радостно протягивая к юноше руки.
