Андрей Погудин - Безумие стали
Сейчас девочка тоже чувствовала подступающую дурноту и отчаянно ей сопротивлялась. Мужчина лежал на спине, один его глаз таращился в небо, на месте второго зияла рана с запекшейся по краям кровью. Неестественно выгнутая рука впилась пальцами в снег. Рядом валялся разряженный арбалет, виднелись отпечатки копыт, уходящие вниз по дороге. Эния вновь услышала шипение Чары и вышла из-за саней, стараясь не смотреть на мертвеца. Она увидела поникшую лошадь – её морда свешивалась с хомута, удерживаемого оглоблями, из бока торчал арбалетный болт. Ирбис уже принюхивался к парующей луже.
– Чара, фу! – немедленно крикнула Эния, любимец отпрыгнул и спрятался в снег.
– Милая девочка, не могла бы ты мне помочь? – раздался скрипучий голос.
Эния чуть не подскочила – она совсем забыла про цвирга! Аш-Гир сидел, зарывшись в тюки, и смотрел на неё черными стеклами маски. В руке он держал опущенный баллистер, правая нога коротышки возлежала на бочонке, перемотанная тряпицей. Эния заметила, что ткань набухла от крови.
– Вы ранены? – спросила она.
– К сожалению да, милая девочка, – ответил Аш-Гир.
– Прекратите меня так называть, я дочь Хавора Драко, моё имя Эния.
– Вот как? Извините, леди. Теперь я вспомнил, вы были в замке. Должен заметить, у вас интересный тепловой портрет.
– Спасибо, – ответила Эния, посчитав непонятные слова комплиментом.
– Помогите мне, пожалуйста, подняться, у меня самого не получается, как не пытался.
– Лучше я позову дружинников отца. Они быстро доставят вас в замок, а трой Вентур обработает рану, – решила девочка.
– Нет-нет, так не пойдет. Тот человек сбежал, но может вернуться в любой момент. У меня дрожат руки, второй раз я могу и промахнуться.
– Да что тут вообще произошло?! Кто напал на вас? – спросила Эния, взглянув на мертвеца и почувствовав, что её вновь начинает бить озноб.
– Маленькая леди, давайте я вам всё расскажу, но вы дадите слово, что поможете мне встать.
Эния замешкалась. Она почему-то совсем не хотела прикасаться к цвиргу, но он ранен, страдает от боли и нуждается в её помощи. Как бы на её месте поступил отец? Он бы точно не стал колебаться, а давно сопроводил Аш-Гира в ущелье и уже скакал бы по следам обидчика. Девочка посмотрела на пустынный тракт, нашла взглядом Чару, выглядывающего из сугроба, и решилась:
– Хорошо, давайте я уберу эти тюки, чтобы вам было легче подняться.
Цвирг спустил ногу с бочонка, из-под маски раздался приглушенный стон. Девочка торопливо протянула руки, Аш-Гир навалился на неё и выполз из саней. Баллистер он использовал как костыль, но изящный арбалет провалился в снег, и цвирг чуть не упал. Эния помогла ему обрести равновесие, удивляясь, как такой низенький человек может быть таким тяжелым. Аш-Гир передохнул и сказал:
– Спасибо, леди, сам бы я ни за что не выбрался. Давайте пойдём потихоньку, до ущелья Вздохов осталось совсем немного, а вы поддержите меня. По дороге я отвечу на все ваши вопросы. Вы должны понять, один я могу свалиться и уже не поднимусь.
– Ладно, – сказала Эния после некоторой заминки. – Обопритесь на меня, иначе упадете.
Цвирг кивнул, меховая рукавица опустилась ей на плечо. Стреляющий каменными зарядами арбалет он перекинул за спину. Из сугроба выскочил Чара и побежал рядом, неодобрительно косясь на спутника хозяйки, тот ответил ему опасливым взглядом и сильнее придвинулся к девочке. Они шли по запорошенной снегом обочине, Аш-Гир припадал на больную ногу, но шагал, не останавливаясь. Энии на миг показалось, что коротышка преувеличивает тяжесть ранения, но она тут же отогнала эту мысль – цвирг просто торопится достичь безопасного места.
– Эти горы всегда были неспокойны, – рассказывал Аш-Гир по дороге. – Мой народ живет здесь испокон веков, наши летописи ведутся еще с тех времен, когда Арский хребет наполовину омывался морем, а Одр сватался к Хозяйке Гор. Сначала в эти земли пришли зеленокожие дейноры, похожие на огромных ящериц. Они поклонялись жабоподобному Малусу и строили дома-холмы. Шли века, из пучин моря поднялась новая суша, дейноров истребили инистые великаны, выросшие в мерзлых недрах и направляемые самим Одром. Тогда в долинах бродили стада мамонтов, густые леса кишели причудливыми зверьми, а простор моря бороздили огромные зубастые киты. Вековые ледники таяли, зимы становились всё короче и теплее. Великаны ушли на север, а потом появились вы, люди.
– И что? – спросила завороженная рассказом Эния, уже забыв про мертвеца и покушение.
– Мы не всегда жили обособленно от других народов, – продолжил, переведя дух, Аш-Гир. – Как не прискорбно в этом сознаваться, дейноры охотились на нас, Перворожденных, как на каких-то животных, представляете?
– Нет, – призналась девочка.
– Мы не могли дать бой этим ящерицам, слишком неравны были силы. Дейноры превосходили нас в росте, численности, свирепости. Слишком умелые воины, они одинаково хорошо владели зазубренными мечами, оставляющими страшные раны, и длинными копьями. Наши стрелы отскакивали от прочной чешуи, словно от настоящего доспеха. Мой великий предок Ош-Мир Кобольд увёл свой народ в Арские горы. Мы старались отгородиться от опасностей внешнего мира и преуспели в этом, пока не пришли вы. Меня поражает, в хорошем смысле, плодовитость людей и ваше стремление постичь мир. Живете по нашим меркам недолго, но успеваете нарожать детей столько, что диву даешься! В наших семьях обычно воспитывают одного ребенка, очень редко двоих. Мы ценим жизнь и покой. Когда ваши рудокопы стали сотрясать Арские горы ударами кирок, то мой отец решил заключить с вами соглашение о добром соседстве.
– Вассальный договор, – поправила Эния.
– Можно сказать и так, – признал цвирг. – Поймите, леди, мы народ мирный, но если нагрянет беда, то сумеем постоять за себя. Фуф, наконец-то пришли!
– Ой! – только и сказала девочка.
Перед глазами до сих пор кружили картины прошлого, нарисованные Аш-Гиром. Страшные ящеры, инистые великаны, мохнатые мамонты сменяли друг друга перед её мысленным взором; Эния даже не заметила, как они с цвиргом свернули с дороги и теперь стоят перед узким ущельем, где находится ближайший к перевалу Шейн спуск во владения подземного народа.
По ровному проходу только-только смогли бы протиснуться сани, оставшиеся на тракте. Стены ощетинились шипами, припорошенными снегом, а камень блестел льдом. Казалось, что это пасть гигантского дракона, только и ждущего, чтобы проглотить неосторожного путника. Ветер шелестел в черных наростах так, точно многие жертвы чудища превратились в призраков и теперь вздыхали на разные лады, скорбя об утраченной жизни. В конце ущелья темнел проем. Мрачное место, подумала Эния, мне совсем не хочется идти туда. Цвирг словно подслушал её мысли и крепче вцепился в плечо.
