Вера Чиркова - Свадьба отменяется?
Всем ведь известно, трусливые да слабые в таких отдаленных местах не селятся, а если и уродятся, то находят предлог или случай, чтоб сбежать. Трусливым ближе к душе высокие стены больших городов и ночной топот дозоров по каменным мостовым.
Бросив на землю сигнальный шарик, магистр шепнул активирующее слово и, спрыгнув с лошади, направился вслед за Римусом в подвал. За его спиной взмыл в небо ровный столб чуть святящегося зеленого дыма, настолько противоестественного, что спутать с чем-либо иным, кроме сигнала, просто невозможно.
- Веди себя благоразумно, - спускаясь по ступеням, предупредил Гизелиус мага на всякий случай, - я магистр.
- Я тоже, - вздохнул Римус, - только всего пару месяцев. И не мог никому рассказать про брата… клятву раньше дал.
- А то, что все клятвы, данные учеником, отменяются при получении звания, тебе не объяснили?! - не поверил Гиз.
- Объяснили, но брат тоже давал, а он не маг.
- Зато родственник магистра, на таких распространяется защита ковена, - Гиз привычно шевельнул пальцами, и замок на маленькой дверце покорно звякнул, - Гринт, Норис, выходите! А это еще что на них такое?
Обличающе вытянутый палец указывал не на ссадины и шишки, с ними-то как раз все ясно. Пока маги мерялись силами, гвардейцев взяли превосходящим количеством. Интересовали Гизелиуса наручные и ножные кандалы и цепи, притянувшие воинов к вмурованным в стену петлям.
- Офицер велел надеть… - убито вздохнул Римус, - я ему подчиняюсь.
- Но они же не маги! - возмутилась из-за спины имгантца Тренна, не пожелавшая дожидаться освобожденных на улице, и одним заученным движеньем отперла кандалы из драгоценного лазурного серебра.
- Отличная добыча, - засовывая в походный кошель браслеты и цепочки, довольно пробормотал Гиз, - пожалуй, мне нужно поблагодарить богиню удачи самой толстой свечой!
- Но… - Римус горестно скривился, и смолк, только теперь припомнив, что побежденные не имеют права голоса.
- Давайте сюда пленных, - понимающе ухмыльнувшись, приказал магистр, не время сейчас разбираться с незадачливым коллегой.
Сначала нужно остальные проблемы решить, а их у магов теперь куча.
- Меня с ними запрёте? - безучастно поинтересовался Римус, следя за понуро плетущимися в подвал имгантцами.
- За дураков нас считаешь? - уловив живую надежду, вспыхнувшую при этих словах в душах пленных воинов, язвительно фыркнул Гизелиус, - Нет уж, не надейся! Для тебя мы приготовили кое-что особенное.
И хитро сощурился, чрезвычайно довольный мгновенной волной ужаса и сочувствия, донесшейся от солдат. Ведь каждый представил именно то наказание, которому подверг бы пленника сам. Только у двоих сквозь жалость пробилось мстительное злорадство, так ему и надо, этому праведнику, помешавшему им вчера устроить себе настоящий праздник.
- Куда идти? - выбравшись на волю, обреченно поинтересовался Римус, и от его вопроса Гизелиус сморщился, как от драгоценного коллекционного вина.
- Я считала тебя умнее, - укоризненно глянула на коллегу Тренна, занятая ранами освобожденных, - но об этом поговорим за ужином. Вы чем так народ напугали, что даже выглянуть боятся?
- Так Сангер, офицер этот… шпион Хисса… - заступаться за человека, которого презирал и не переносил, Римус вовсе не собирался, - объявил их заложниками.
Ну и что, что его заставили принять присягу и поклясться на крови?! Магистрам ведь даже предложения такие делать нельзя, по законам ковена. А тем более, что он схитрил, когда клятву давал, протянул в почву щупальце силы и по нему сплавил большую часть ритуального заклятья, оставив на себе только верхний, видимый магами кокон, осевший на кожу лица тайным узором.
- Который из них?! - Нехорошо прищурившись, небрежно кивнул в сторону подвала с запертыми врагами магистр.
- Нет его там, спит на втором этаже… - Гизелиус и раньше чувствовал злобу и боль, вспыхивающую в коллеге при воспоминании о командире, а теперь полыхнуло откровенной ненавистью, замешанной на каких-то старых личных счетах.
- Пойду, проверю, да усыплю покрепче, - решила Тренна, отпуская гвардейцев, смущенных таким вниманием к простым царапинам, если Брант узнает, позора не миновать.
- Иди, я пока попробую народ выманить, - согласно кивнул Гизелиус, - да выкинь его из лучшей комнаты, ночевать тут будем.
- Хорошо, дорогой, - одной короткой фразой, произнесенной с чуть преувеличенной покорностью, магиня дала Римусу ясно понять, кто на самом деле тут главный и в каких они отношениях.
Впрочем, хватило бы и намека на личную связь, молодой магистр всегда считал, что спутником такой неприступной и ушлой леди может быть лишь очень самостоятельный и самодостаточный мужчина. И обязательно сильный маг… не смог бы объяснить, почему, но иного не мог себе представить рядом с той, которая осмелилась отказать самому Вестуру.
Влетевший в деревню отряд, впереди которого выделялись неприкрытыми аурами еще трое сильных магов, вверг Римуса в крайнее уныние. Вот теперь ему была совершенно ясна его дальнейшая судьба и бесполезность любых попыток от нее улизнуть. А стало быть нужно просто принять все грядущее со смирением и не пытаться никого разжалобить… впрочем это еще никому и не удалось. В отличие от суда совета, который прислушивается к имеющим власть людям, суд ковена стоит только на букве своих законов, и ничьих заступничеств не принимает.
Гизелиус сморщился еще несчастней, и неторопливо пошел вдоль домов, отыскивая среди бурлящих за закрытыми окнами эмоций того, кто мог бы сейчас оказать ему самую действенную помощь. И сам поразился результатом своих изысканий, самым смелым и уважаемым в поселке оказался не могучий староста и не старик сказитель, осевший в деревне лет пять назад, а совсем юная девчонка ведунья.
- Выходи, я не обижу, - послал ей ясную мысль маг, останавливаясь возле небольшого домишки, светящегося новеньким навесом над крылечком и не успевшими потемнеть резными ставнями.
- А ты кто? - в приоткрывшемся оконце мелькнули янтарные глазки и россыпь золотых веснушек.
- Придворный маг его светлости Дорданда Аграната Анримского, к вашим услугам, - церемонно представился магистр и пониже склонил голову, спрятать прыгающие в глазах смешинки.
- А я Ксюня, - в темном проеме широко распахнувшейся двери стояла босоногая девчонка лет пятнадцати, не больше, - заходи!
- Извини, Ксюня, - притворно закручинился магистр, наслаждаясь искренним любопытством и добротой, лучащимися от этого существа, - не могу. Мне нужно отряд разместить, пленных судить, да решить, как вас из-под мести королевы увести… но сама понимаешь, без участия вашего старосты все это невозможно.
