Ален Лекс - Пепел сгорающих душ
— Забыла?! Ты шутишь? — Жрец попытался поднять ее, но девушка тряпичной куклой обвисала на его руках. Ноги не желали слушаться. — Откуда на твоей одежде кровь? Порезы на руках выглядят зажившими.
— Мне нехорошо, — призналась видящая. — Прошу, отпусти. Тошнит.
Такнар осторожно посадил ее, прислонив спиной к каменному бортику колодца.
— Ты можешь ответить?
Сеоль вдохнула ночной воздух. Теплый. Просто теплый. Где-то далеко застрекотали цикады. Кажется, до рассвета оставалось не так уж и много времени.
— Я видела сон, жрец.
— Какой? — Такнар мгновенно подобрался, в глазах его сверкнули крупинки льда. — Прошлое или будущее?
— Будущее. — Вспоминать не хотелось. Но права молчать у нее не было. — Император… — она запнулась, собираясь с духом.
— Что с ним? — подтолкнул девушку жрец. — Я был прав и общение с Ловцами не обошлось без последствий? Его характер сильно изменился за последние дни. Зеркала… Что утаил этот сопляк? Да говори же!
Его голос мешал слушать цикад. Это раздражало.
— Император будет убит.
— Что-о?! — Брови Такнара изумленно поползли вверх. — Народ любит Маэра. И для советников он удобен на троне. Зачем уничтожать полезную марионетку?
— И все же он будет убит. Несмотря на личную охрану, явную и скрытую. Несмотря на наложенные руны, — она потерла лоб кончиками пальцев. — Маэр слишком молод, и наследника у него нет. Последний из истинных правителей, чья власть подтверждена светом. Его смерть развяжет войну за трон. Страшную войну, в которой не окажется победителей. Империя распадется на провинции, каждая из которых будет мечтать перегрызть горло соседней. — Сеоль показалось, что она снова слышит звон металла, ржанье взбесившихся лошадей и треск рушащихся крыш. — Без благословения Светлой Богини никто из претендентов не удержит корону. А Герлена спит…
Такнар задумчиво побарабанил пальцами по каменной кладке.
— М-м-да…
— Это не все, жрец. Когда война достигнет своего апогея, Барьер исчезнет. Просто исчезнет, словно его никогда и не было. Из Бездны вырвутся полчища демонов, безумных от ненависти и жажды крови. Разрозненные, разобщенные люди не смогут оказать сопротивление закованным в чешуйчатую броню чудовищам. Пройдет всего месяц, и они доберутся до столицы. И на стенах Храма появятся черные руны…
Сеоль уронила голову на колени, борясь с обрывками кошмарного сна.
— Успокойся. Твои видения тем и полезны, что позволяют избежать серьезных проблем.
— Это вам предотвратить не удастся… — едва слышно произнесла она.
— Решать, что удастся, а что нет, буду я. Не ты, — сухо бросил жрец. — Что еще тебе открылось? Кто желает смерти Маэру?
— Не знаю. Я видела только руку убийцы. Изящные, тонкие пальцы. Смуглая кожа. Белый контур остролиста на тыльной стороне ладони.
На несколько долгих мгновений воцарилось молчание. Только цикады продолжали беззаботно стрекотать свою скоротечную песню.
— Бред какой-то. Послушник Храма?! Да еще и из этих? Я скорее поверю в то, что Герлена проснется! — Он пригладил растрепавшиеся на ветру волосы, сделал несколько нервных шагов, хрустя гравием. — Ты не ошиблась?
— Я никогда не ошибаюсь, жрец.
— Допустим, — Такнар понизил голос, едва слышно бормоча себе под нос. — В случайность я не верю, а служитель Храма никогда не задумал бы подобное покушение самостоятельно. Значит, крайне высок шанс, что он окажется всего лишь исполнителем…
— Ты прикажешь казнить всех послушников с темной кожей?
— Нет, исключено. Их слишком много, могут пойти нежелательные слухи. Недоверие к Храму подкосит империю куда быстрее гражданских войн. К тому же, если мои предположения верны, устранение орудия приведет только к тому, что организатор убийства просто сменит план. Неудачный вариант развития событий.
— Быть может, кто-то просто притворился послушником… — осторожно заметила Сеоль.
Такнар поморщился.
— Ты же прекрасно понимаешь, что для этого как минимум придется уничтожить одного из носителей белой ветви. А это абсолютно нереально сделать незаметно. О любой смерти, любом подозрительном исчезновении мне сразу же будет доложено. Да и руны подадут весть.
— Но ты можешь и не узнать об этом, если считаешь, что послушник уже мертв.
— Поясни, — жрец замер, сверля ее ледяным взглядом.
— Два месяца тому назад Ловцы ликвидировали разрыв в Барьере. На Совете они рассказали, что брешь оказалась существеннее, чем представлялось изначально, и один из них погиб. Одиннадцатый.
— Тебя же обрадовало это известие?
— Да, но показалось странным. Почему погиб не самый слабый, а самый сильный из них? И тела его так и не удалось найти. — Она замолчала, разглядывая отблески от далеких фонарей на мокром гравии.
— Сеоль, не тяни! К чему ты вспомнила про этот инцидент? Даже если ловцы воспользовались ситуацией для сведения личных счетов, меня это мало волнует. Они полезны, но они не более, чем посаженные на цепь звери. И разбираться в их грызне бессмысленно.
— Хеан забрал с собой к Барьеру девушку. Послушницу Храма. Ее тела ведь тоже не нашли. Или не искали? А рука из моего сна… Была похожа на женскую.
Такнар с хрустом сцепил руки.
— Я накажу ответственных за поиски.
— Это не поможет тебе поймать убийцу, жрец.
— Посмотрим. Тебе известно, когда это должно случиться? Хотя бы примерно?
— Не знаю, — она вздохнула. — Вероятно, скоро. В моем сне император выглядел старше, но не намного. Думаю, не больше года.
— Год? Вполне достаточно. Сегодня же Маэру будет представлен список девушек из достойных семей для выбора.
— Храм не имеет права вмешиваться. Подобные рекомендации должны исходить от личных советников. А если рассказать им правду, начнется паника…
— Сеоль… — Такнар небрежно отмахнулся. — Я и не собирался посвящать их в курс дела. Уверяю тебя, они почтут за высочайшую честь выполнить мое пожелание.
— Они так боятся тебя, жрец? — Девушка уставилась на мокрый гравий, следя за медленно впитывавшейся водой. — Я не знала. Но даже если император выберет себе супругу, природа не всегда…
— Династия не прервется. Во всяком случае, официально. Это позволит избежать конфликта интересов со стороны остальных претендующих на трон. Никто не поддержит их против избранника Светлой богини.
ГЛАВА 11
Стены и потолок огромной комнаты тонули в полумраке. Вода была темной и непрозрачной, как разлитые чернила. И так же мерзко пахнущей. Но она заглушала ноющую в теле боль, и Хеану не хотелось из нее вылезать.
