Татьяна Скороходова - Меч судьбы
Вспышка ненависти и животного страха ослепила, застила глаза. Я ненавидела. Себя. Вейра, ведьму-вампиршу, Золтана, даже Данко. Отравленная дикой злобой кровь застыла в жилах. Прошли века, прежде чем отчаяние и злость сменились странным безразличием и смертельной усталостью. Яростная гроза отгремела, ледяная стужа зимы и мрак ночи окутали мир. Не было страха. Не было слез. Только абсолютная пустота и мертвое сердце, которое перестало биться.
— Ошибки нет, ты уверена? — бесцветным голосом спросил кто-то, похожий на меня.
— У тебя дырка в правом глазном зубе, болезненные месяцы, в детстве у тебя была травма коленки, шрам на…
— Хватит, верю, — тихо выдавил некто моим голосом.
— И эту размазню и трусиху ты не смог победить, Вейр? — ледяным презрением в голосе вампирши можно было убить.
— Не хотел руки марать, — издевательски протянул колдун.
— Хорек вонючий! — некто, поселившийся в моей голове, удрал, сверкая пятками, меня прорвало. — Чтоб вместо языка у тебя хрен вырос! Чтоб ты вовек его не видал! Да чтоб он у тебя отсох и отпал! Чтоб ты провалился, сволочь колдунская!
Я помянула родителей Вейра и Ольги до седьмого колена, объяснила, кто и что они такое в моих глазах, я орала, шипела и вопила. Охрипнув, заткнулась и уставилась на сладкую парочку, и только тогда почувствовала, что лицо и глаза мокрые от слез. Вампирша сидела на подлокотнике кресла Вейра, скрестив длинные ноги и не сводя с меня равнодушных глаз хищника. Вейр поглаживал бедро соседки и маленькими глотками отпивал из кубка, не обращая на мои вопли никакого внимания. Меня затрясло. Схватив с постели тяжеленный кусок льда, швырнула со всей дури. Ольга неуловимым движением отбила, глыба влетела в камин. Раздался грохот, треск, клубы пепла мгновенно заволокли половину комнаты. Как жаль, что внутри башни магия бесполезна, я бы разнесла эту хреновину со всем своим гадюшником ко всем чертям!
Север подошел и лизнул руку. Я обняла его за шею и зарылась лицом в густую шерсть. У меня кончился воздух. И слова. Парочка молчала. Заслушались, поди, змеи подколодные!
Открылась неприметная дверь. Худенькая черноволосая девушка в длинной серой юбке, небеленой блузе и цветастом платке на плечах, шагнула в комнату. В руках она держала поднос, глаза, в которых застыл страх, перебегали с Ольги на Вейра и обратно. Помедлив, служанка просеменила к столу, переставила блюда на столешницу и мышью порскнула прочь из комнаты. Ноздри защекотал аромат жареного мяса, пряностей и свежевыпеченного хлеба. В комнате царила мертвая гнетущая тишина. Напряжение в воздухе ножом можно было резать.
Я поднялась с постели и протопала к столу. Смотреть на эти рожи я не могла, но чем-нибудь себя занять было просто необходимо, чтобы не лопнуть от злости. Побывать у колдунов и не отведать шедевры прославленного на всё Славнополье Кораша было бы последним идиотизмом. Не знаю, какой он колдун, но повар, судя по ароматам, просто расчудесный. Хоть перед смертью попробовать. Мысль о смерти скользнула в голове, но, к изумлению, совсем не испугала и не остановила руку со свежайшей булочкой в янтарных капельках сыра и одуряющим запахом чеснока. Задумчиво прожевав кусочек волшебной сдобы, я прислушалась к себе и поняла, что злость и страх испарились бесследно. Я повернулась и уставилась на Ольгу. Она улыбалась. Легкая, почти неуловимая, но это была именно улыбка. В больших разноцветных глазах сияли искорки смеха.
— Ты как? — подняла бровь она.
— Н… нормально, — проворчала я, отщипнула кусок булки для себя и протянула остатки сдобы Северу, который сидел рядом и не сводил с меня преданных глаз. Помедлила, и добавила:
— Спасибо тебе.
— Принято, — она легко вскочила с кресла, игривая рука колдуна повисла в воздухе. — Теперь обсудим наши дела.
— Наши? — с набитым ртом спросила я и села за стол, подвигая к себе ближайшее блюдо. Булочки были нереально вкусными, поэтому я решила распробовать всё.
— Именно наши, — подтвердила она.
Ольга пристроилась напротив меня, налила в кубок из графина нечто красное, как оказалось, судя по легкому приятному аромату, обычное вино, и тоже взяла булочку. Откусила. Жемчужно-белые, небольшие клыки почти не отличались от моих. Заскрежетал отодвигаемый стул, рядом со мной уселся его колдунское высочество и принялся накладывать мясо. Нежнейшие куски в белоснежном соусе, украшенные яркими разноцветными кружевами овощей и зелени, даже жалко было есть. Но надо. Никогда себе не прощу, если не попробую. Прожевав первый кусочек, я вернулась к мучившему меня вопросу:
— Ты чего, с нами собралась?
— Именно, — подтвердила она и отпила из кубка.
— А меня спрашивать разве не надо? — хмыкнула я.
— А ты против? — Ольга подняла бровь и сверкнула разноцветными глазами. Что за дурная манера отвечать вопросом на вопрос?
— В общем-то, нет. Я так понимаю, меня никто спрашивать и не думает, так чего себе зазря нервы трепать? — проворчала я и нацелилась вилкой на новый соблазнительный кусочек. Локоть кто-то толкнул, вожделенная еда шлепнулась на стол, забрызгав столешницу соусом. Север высунул лобастую голову из-под моей руки, не сводя печальных глаз с блюда с мясом. Судя по глазам, он не ел с рождения. Я сгребла половину ароматного жаркого на тарелку и поставила на пол. Север одним взмахом языка смёл вкуснятину, даже не прожевав, и опять уставился на меня глазами голодного ребенка.
— Позвони, его покормят, — буркнул Вейр, неожиданно озаботившись состоянием волчьего желудка.
Я вылезла из-за стола и протопала к шнурку над кроватью. Дверь приоткрылась, и уже знакомая девица заглянула в комнату:
— Чего господа изволят?
В глазах служанки застыл ужас. Всевидящий, да что же они такое с обслугой творят, что девушка почти при смерти от страха?
— Принеси, пожалуйста, сырого мяса для волка, — как можно мягче сказала я.
Дверь захлопнулась, я осталась ждать, опершись о стену. Через короткое время дверь открылась, я приняла поднос и поставила на пол, едва удержав тяжесть в руках. Еще пахнущие свежей кровью пара кроликов и ощипанная птица горкой лежали на большом блюде, безмолвно вопия о человеческой жестокости и ненасытности. Простите, птицы и звери, но у меня на руках большой голодный серый волк. Север захрустел костями, а я вернулась к своим баранам, то есть за стол.
— А какой твой интерес? — полюбопытствовала я.
— Нам до всего интерес. Всё, что касается любых новых заклинаний, артефактов и рецептов зелий, — отрезала Ольга, вертя в пальцах веточку укропа. — Пока никто не знает, что и как может вам помочь, поэтому в поисках я тоже заинтересована. Я не могу упустить даже крохотную возможность того, что вы наткнетесь на что-либо стоящее. Вдруг это и нам поможет, — вспышка боли в змеиных глазах мелькнула и пропала, будто и не было.
