Владимир Мясоедов - Растущий лес
И поэтому сейчас древний эльф просто сидел и смотрел в кристалл, содержащий в себе иллюзию, отложив накопившийся ворох проблем. Ему нужно было хоть немного отдохнуть. Впрочем, происходящее в далекой пустыне от творившегося в его подвалах отличалось разве что масштабом да парой мелких деталей. К примеру, архимаг никогда не использовал для сотворения различных конструктов железные цепи. И колеса. И камни. И доски. А уж живой меллорн и подавно.
В большой пещере развернулось нечто среднее между корабельной верфью некромантов и лабораторией безумного чародея, собирающего в свое жилище разное барахло. А роли последних выступали все сумеречные эльфы-мужчины, Шура, а также бывшая жрица Ллос и Санилеско Аласазор. Последние двое, правда, не изображали из себя резко вытянувшихся и похорошевших подгорных жителей, а сортировали груды хлама, сваленные несколькими неопрятными кучами в углах помещения. Там было все, начиная от разобранных по косточкам скелетов и заканчивая кадкой со священным древом, неизвестно зачем водруженным на самое видное место.
Два десятка нежити, избежавшей участи быть разобранными на мелкие кусочки, подобно галерным гребцам сидело на высоких скамьях, поднятых высоко над уровнем пола, а вокруг них понемногу вырисовывалась странная конструкция с большим количеством рычагов, передаточных шестерен и прочих милых сердцу любого гнома вещей. Судя по всему, именно они и должны были приводить в движение всю конструкцию, когда она будет готова. Правда, архимаг пока не мог понять как.
— У меня такое чувство, что я после страшного суда батрачу в аду, и мастерю что-то дьявольское для легионов Сатаны! — с этими словами Азриэль отошел от полусобранной конструкции и критически на нее посмотрел. Деталь, которую он отчаянно старался приладить на место, по какой-то причине упорно отказывалась умещаться в предназначенный ей паз.
Громкий лязг от соприкосновения металла и камня разнесся по пещере.
— Ну а какого же еще сервиса ожидать от недавнего покойника, — хмыкнул ему в ответ Михаэль, как раз в этот момент сваливший очередную пластину на пол. — Серег, а Серег, помочь не желаешь?
— Ни-ни-ни, — замотал руками Серый, в данный момент что-то вырисовывающий на тонком листе бумаги. — У меня и так дел по горло.
— Не трогайте его, — посоветовала эльфам Шура. — Вы что, не знаете, что он первый раз сделал что-то своими руками аж восьмом классе? Возьмется вам помогать, и эта чудо-юдо-броне-хренотень развалится после первой же кочки на радость всем бедуинам пустыни.
— Да? — удивился Шиноби, на миг отвлекшись от куска доски, которой он при помощи пилы старался поправить до обретения нужной формы. — И что он тогда сделал?
— Лампочку вкрутил.
Все, кроме находящейся в той же пещере новообразованной семейной четы и, само собой, обсуждаемого, над чем-то захихикали. Некромант пошарил по эльфам взглядом, стремясь прояснить непонятную ему ситуацию, и наткнулся на такой же недоумевающий взгляд дроу. Пару секунд молодожены вопросительно смотрели друг на друга, а потом опомнились и резко сделали вид, что очень увлечены своим занятием. Причем одновременно.
Сергей сердито засопел и метнул на эльфику испепеляющий взгляд, впрочем, не вложив в него ни капли силы. После того, как архимаг забрал дроу и оживил Азриэля, сумеречные эльфы получили в свое распоряжение немного свободного времени и практически единодушно потратили его на пару уроков волшебства, причем роль наставницы выпала бывшей жрице и ее мужу. Результаты были на удивление неплохи… для считанных уроков. Впрочем, спалить девушку без применения вербальных компонентов, по мнению Келеэля, было еще не по силам даже шаману, а вот наградить каким-нибудь мелким проклятием, вроде банального сглаза, не шевельнув и бровью, он вполне мог. Ведь мелкие духи, что теперь беспрестанно витали вокруг него, желая услужить щедрому шаману, слышали не колебания воздуха, а мысли.
— А ты откуда это знаешь? — заинтересованно спросил Шиноби.
— Так ты же сам мне рассказал.
Семен даже работу остановил и, судя по возникшей на его лице гримасе, изо всех сил старался вспомнить этот момент своей нелегкой биографии, полной подсмотренных секретов и ворованных тайн.
— Отомри, — посоветовал ему шаман и, прихватив пару кистей с верстака, полез под каркас создаваемого конструкта.
— Эй, ты куда их потащил?! — всполошился Серый. — А ну положь на место бампер!
— Зачем этой помеси катафалка и кадки бампер? — удивился шаман, но отдавать часть руки какого-то покойника не собирался. — К тому же на плане не было никакого бампера! А вот манипуляторы на днище, способные на ходу заменить колесо, были!
— Раньше не было. Теперь есть. Слушай, ну зачем нам снизу эти культяпки? Оттуда подбить колеса можно разве что миной, а если это произойдет, то их расколошматит в труху.
— Не расколошматит. Для них специальный бронефутляр предусмотрен. И вообще, ты чем там занимаешься, зачем схему, над которой я два дня сидел, черкаешь?
— Это схема?! — поразился эльф. — Да это мазня пятилетнего малыша, в жизни не слышавшего, что есть такой предмет как черчение! Ее можно использовать для убиения конструкторского бюро средних размеров, стоит им только увидеть сей шедевр импрессионизма и половина лопнет от смеха, а вторая, когда поймет, что это не шутка, сляжет с инфарктом! Рустам, а ты чего молчишь?
Критика его творения заставила шамана бросить свою работу, вылезти из под конструкта и с костью наперевес приблизься к Серому. Одного взгляда на то, что сотворил с чертежом Сергей хватил ему, чтобы на лице эльфа появилось выражение ужаса.
— Это чего?! — страшный шепот из уст Михаэля заставил бы умереть от зависти не одного признанного гения драмы. — Почему корпус угловатый?! Откуда траки?! И как, скажи на милость, ты хочешь присобачить к этой корявой телеге аж целых три пушки?! Что это за танковый кошмар времен первой мировой?! Да как ты его вообще с места сдвинуть собираешься?!
— Первой, — озадачился Келеэль. — Подразумевается, что были и еще? Однако… Нет, надо все же как-нибудь расспросить шамана о его родине. Как, интересно, такой конфликт мог возникнуть? Это за что же такое надо биться, чтобы не разориться на деньгах, выплачиваемых магам за транспортировку войск после одного-двух больших сражений?
— А что ты тут нарисовал, скажи на милость? — ничуть не смутился Серый. — Что еще за колесный экраноплан у тебя тут нарисован?! Знаешь, до того как узреть сей шедевр, я считал что самая тупая конструкция бронетехники, что я когда-нибудь увижу в своей жизни, это имперский шагоход. Но ты смог с легкостью переплюнуть труды высокооплачиваемых сценаристов. Даже им в голову пока не пришла идея создания такого агрегата. Дно — от телеги, только сделано из самого твердого дерева, какое только есть. Под ним — колеса, вращаемые при помощи передач ногами, скелетов, ребра которых служат внутренними стенками того кошмара, что почему-то зовется машинной рубкой. В качестве внешней — все то же дерево, но оббитое тонкими листами железа. Башня такое чувство, что с боевого слона снята, вся открыта, стреляй, не хочу. Да знаю, что ты хочешь ее застеклить, знаю. Но против чего-то срезного поможет такая защита не больше чем полис автомобильного страхования водителю, попавшему на своей колымаге под скоростной поезд. Ну а на сладкое — упрощенное подобие антигравитационного плетения, применяемого дроу для левитации своих дисков, спрятанное внутри кабины. Летать получившийся агрегат может недалеко и недолго, да и то только если отстрелит весь низ, вместе со скелетами, к чертям собачьим. И все эта фантасмагория со всех сторон прикрыто навесной броней. Ну вот зачем это все? Зачем?! Танк должен быть прост как табуретка, именно в этом крылся секрет успеха легендарной тридцатьчетверки. А у тебя какая-то ерунда на постном масле выходит!
