Геннадий Ищенко - Неудачник (СИ)
— А она не маленькая? — спросил он Энгеля. — Не пожечь бы деревья…
— До сих пор хватало, — ответил директор. — Если боишься, что не справишься с силой, направляй ее вверх. С чего начнешь?
— С огня, — ответил Клод. — Только я прошу убрать всех подальше. Я постараюсь, чтобы было видно.
Кто-то из учителей крикнул, чтобы отошли подальше, и ученики неохотно отступили к деревьям. Клод прекрасно помнил луг и сгоревшие огороды, поэтому решил посильнее придавить красный поток. Ему нужно было демонстрировать заклинание, а не свою силу, поэтому хватило бы и слабой струи огня. Конечно, зрители будут разочарованы, а его высмеют за меры предосторожности, ну и демон с ними!
Равнодушных к его демонстрации не осталось. Первые несколько мгновений все шло так, как он рассчитывал. В небо ударила небольшая струя огня, продемонстрировавшая, что ученик освоил огненную магию. А вот погасить заклинание почему-то не получилось. Мало того, стянутый красный поток начал освобождаться. Клод хотел закричать стоявшим неподалеку учителям, чтобы они бежали, но эта попытка только лишила его остатков контроля. Как рассказала ему позже Сента, со стороны это выглядело, как возникший на месте Клода огненный шар, который рванулся во все стороны. По ее словам, учителя рванули с площадки еще быстрее, успев уйти в самый последний момент. У учеников было больше времени, но многие просто растерялись. Когда их оттащили более расторопные товарищи, почти все оставшиеся имели ожоги лица и рук и лишились волос на голове, бровей и ресниц. К счастью, все успели закрыть глаза, поэтому никто не лишился зрения. Как известно, духи огня не вредят самому заклинателю, иначе от Клода осталась бы горсть пепла. Когда спало пламя, он увидел удирающих людей и пылающие вокруг площадки деревья. Заклинание дождя тоже питалось только одним видом силы, а влаги в воздухе было много, поэтому сотворенный Клодом ливень быстро потушил пожар. Духи воды с заклинателем не церемонились, поэтому он промок насквозь, а мокрая одежда плохо сочетается с холодным ветром. И сил в красном потоке совсем не осталось, поэтому он не мог согреть себя магией и, выбивая зубами дробь, побежал в сторону школы. Долго ему искать учителей не пришлось. Их тоже накрыл ливень, но, в отличие от него, они себя согрели.
— Ваша мудрость, — стараясь справиться с бившим его ознобом, сказал Клод. — Я вам все объясню.
— Быстро беги в коллегию! — приказал директор. — Что-то объяснять будешь зрителям, которые по твоей милости остались без волос. Ожоги — ерунда, хоть и неприятно. Мы их сегодня всем уберем. А вот волосы они будут отращивать пару декад. Боюсь, что над нами будут смеяться. Надо, пока не исчезнут лысины, прекратить все походы в столицу. Считай, что программу ты сдал.
— Надо было его отправить в поход с королевским войском, — тихо сказал кто-то из преподавателей.
Пробормотав благодарность, он побежал к коллегии, обгоняя постанывающих от боли младших. В отличие от старшеклассников, они еще не умели ее снимать. Некоторые его узнавали и шарахались в сторону. В своей комнате Клод первым делом стянул с себя мантию. Мало того, что она была совершенно мокрой, ее еще изрядно загадило пеплом. Нижняя одежда была мокрой, но чистой, и он ее просто повесил сушить. Клод как-то забыл привести в порядок дорожную одежду, поэтому пришлось надеть праздничную. Немного высушив волосы полотенцем и расчесавшись, он вышел в коридор и постучал в дверь комнаты Сенты.
— Открой, это Клод.
— Я не могу! — расслышал он сквозь всхлипывания. — Уходи!
— Немедленно открой! — настойчиво сказал он. — Не откроешь, уйду и не буду тебе помогать!
Она ему все-таки открыла, замотав перед этим голову полотенцем.
— У тебя ум есть? — рассердился он, увидев на ее лице красные пятна ожогов. — Живо в школу! Там учителя сейчас всем лечат ожоги. Ты почему сбежала?
— Я похожа на чудовище! — заревела она. — Волосы это последнее, что у меня было красивым, а теперь спереди все сгорело, а сзади осталось такое, что все равно нужно срезать. Как я в таком виде кому-нибудь покажусь?
— Я не хотел! — сказал он, прижимая к себе ревущую взахлеб девчонку. — Я помню заклинание для роста волос. Там всего один зеленый поток, поэтому я тебе помогу отрастить такую гриву, что ее будет тяжело носить на голове. Ну, Сента, пожалуйста, не плачь! Наплюй ты сейчас на эту внешность! Ты очень красивая, и я сделаю все, чтобы ты стала настоящей красавицей. Ты что-то говорила об отношениях. Я понял, что тебе нравлюсь. А если так, то какое тебе дело до того, что скажут другие? Из них сейчас две трети сами ходят без волос. Главное, что ты нравишься мне!
— Правда? — спросила она, глядя ему в лицо лишенными ресниц глазами. — Я тебе нравлюсь?
— Очень, — сказал он, прикрывшись магией. — Я выйду, а ты быстро переодевайся, и пойдем в школу, пока не разъехались учителя.
Он вышел в коридор и увидел возвращающихся после лечения старшеклассников.
— Я им восхищаюсь! — сказал один из них, показывая рукой на Клода. — Осмолил нас всех, как свиней, а сам целехонек. Мало того, вырядился, как жених и мотается по девчонкам! И за это директор зачел ему два года. Интересно, что он выкинет еще. Вода уже была, огонь — тоже…
— Могу сдуть крышу ветром, — предложил Клод. — Или устроить землетрясение.
— Мы пошутили, — поспешно сказал другой старшеклассник. — Я слышал, как ты просил, чтобы все убрались, просто не придал значения. Так что у нас к тебе претензий нет. А волосы вырастут.
За спиной Клода открылась дверь и вышла Сента. Несмотря на замотанную в полотенце голову, она при виде старшеклассников хотела вернуться к себе, но юноша поймал ее за руку, заставив зашипеть от боли.
— Извини, — сказал он. — Я забыл, что у тебя и там ожоги. Я только что разговаривал с директором. Он тебя ждет, поэтому пошли быстрее: не будем его задерживать.
Когда они зашли в школу, в ней остался один Энгель, а все остальные учителя после лечения учащихся разъехались по домам.
— Надо же быть такой дурочкой! — выговаривал он девочке, быстро залечивая ожоги. — Если бы Клод меня не предупредил, я бы тоже уехал, а ты бы маялась всю ночь и завтра не вышла бы на занятия.
Он искренне сочувствовал Сенте, и Клод решился.
— Ваша мудрость, — обратился он к старику. — Я хочу помочь Сенте нарастить мышцы. Я уже так делал себе, поэтому все должно получится. Единственная проблема в том, что ей нужны нагрузки, а в наших комнатах заниматься неудобно. Вы не разрешите в свободное время использовать фехтовальный зал?
— Я понял, о чем ты говоришь, — задумался Энгель. — Пожалуй, это для нее единственный выход. Вопрос в том, сможет ли она себя истязать. В противном случае будет хуже того, что у нее сейчас.
