Марина Дяченко - У зла нет власти
На пятом этаже Максимилиан остановился перед чёрной дверью, обитой пыльным дерматином. Ни секунды не сомневаясь, позвонил; я позавидовала его уверенности. Мне бы так смело звонить в чужие квартиры!
— Кто там? — послышался недовольный голос.
— Соседи снизу! — плаксиво затараторил Максимилиан. — Вы нас затопили! С потолка льётся!
— Где? — Человек за дверью растерялся.
— В ванной! В кухне! В туалете! Идите посмотрите, сейчас на третий прольётся!
— У меня ничего… — человек за дверью уже оправдывался. — У меня всё сухо…
— Зайдите к нам в квартиру! — надрывался Максимилиан. — Мать все вёдра подставила, тряпки подстелила, а у нас был свежий ремонт!
— Да что же это за…
Заскрежетал замок — один, потом другой. Дверь приоткрылась, на пороге встал человек в трикотажном спортивном костюме — не толстый, не худой, весь какой-то округлый, будто надувная игрушка. На его лысеющей макушке торчали рыжеватые волоски. Максимилиан шагнул вперёд; длинные пальцы некроманта сомкнулись на горле писателя.
Надувной мужчина слабо вскрикнул. Максимилиан, весивший в два раза меньше, втащил его в квартиру, будто котёнка.
— Лена, закрой дверь…
Теперь мне предлагалось участвовать ещё и в разбойном нападении. Я захлопнула за собой дверь квартиры — мы оказались в тёмном, тесном и узком коридоре. Меня трясло, ладони взмокли, я молча проклинала некроманта на чём свет стоит.
Но хозяин квартиры испугался ещё больше. У него подкосились ноги, он почти не сопротивлялся, пока Максимилиан волок его по коридору. В большой комнате с рассохшимся паркетом, со старой тусклой люстрой и понурой мебелью вдоль стен некромант толкнул пленника на широкий продавленный диван.
— Привет от Оберона, Алексей Викторович.
Надувной человек открыл рот, намереваясь заорать во всё горло, — и вдруг поперхнулся.
— Неправда, — сказал он, переводя испуганный взгляд с меня на Максимилиана и обратно. — Оберон не стал бы присылать некроманта. Ты врёшь!
Максимилиан удовлетворённо кивнул. Я глядела на писателя во все глаза; сама я, если честно, до последней минуты не верила, что в нашем мире может прятаться под видом обывателя настоящий житель Королевства.
— Некромант свободен врать и говорить правду, когда захочет, — Максимилиан ухмыльнулся. — А чтобы отличить одно от другого, у нас имеется вот это.
Он достал из сумки кожаный мешочек, затянутый чёрным шнурком. Вытряхнул на ладонь несколько разноцветных горошин.
— Семечки правды, — пробормотал писатель. Его молочная бледность сделалась синюшной. Я испугалась, что его хватит удар.
— Всего несколько вопросов, Алексей Викторович. И мы уйдём.
— Воды, — попросил писатель.
— Лена, принеси воды, — велел Максимилиан. Я вышла на кухню; на столе остывала тарелка гречневого супа. Мне сделалось очень жалко писателя.
Здесь же нашлась наполовину полная бутылка минеральной воды. Я поняла, что тоже очень хочу пить; глотнула из горлышка. Потом, опомнившись, нашла две чистые чашки и вернулась в комнату.
Писатель жадно потянулся к пластиковой бутылке. Максимилиан удержал мою руку:
— По нескольку глоточков. После каждого зёрнышка.
— Дай человеку напиться! — взорвалась я. Высвободилась и налила писателю полную чашку.
— Спасибо, добрая девочка, — захлёбываясь, писатель выпил всё до дна и вжался в спинку дивана. — Пожалуйста, принеси ещё… Там, на подоконнике.
Я вышла — и почти сразу услышала грохот. Бегом вернулась в комнату; тяжёлый стул валялся на боку, Максимилиан и писатель сцепились не на жизнь, а на смерть. Хозяин квартиры был мягок с виду, но тяжёл, и теперь, опомнившись от первого потрясения, навалился на Максимилиана свирепо и безжалостно. Он сбил его на пол, кинулся в угол, куда отлетел мешочек с семечками правды, но Максимилиан, лёжа, ухитрился подсечь противника, и писатель обрушился, будто карточный домик. Максимилиан навалился сверху, но писатель на этот раз оказался сильнее, подмял некроманта под себя, ухватил за белые патлы и ударил затылком об пол. Обомлев от такой жестокости, я схватила большую фарфоровую вазу со стола и разбила её о писательский затылок.
Через минуту хозяин квартиры был снова водворён на диван. Весь облитый водой, он держался за шишку на затылке и смотрел на меня злыми глазами. Осколки вазы рассыпались по комнате, будто фрагменты замысловатой головоломки.
Кто-то из соседей постучал в батарею.
— Милицию вызовут, — с тихим злорадством сказал писатель.
Максимилиан поднял с пола мешочек с семечками правды. Бережно собрал раскатившиеся цветные шарики.
— Семечки действуют во всех мирах одинаково, — сказал, потирая голову. — Придётся вам, Алексей Викторович, глотать их, не запивая.
* * *Семечки правды действуют очень просто. Кто проглотил одну, должен ответить честно на один вопрос. Любой. Нельзя соврать или промолчать — себе же хуже. Что происходит с лгуном, даже думать неохота.
Семечки, конечно, в чём-то полезная штука. Но очень уж противная. Я безо всякой радости смотрела, как некромант готовится к допросу.
Писатель смирился со своей долей. Только попросил принести ещё воды, и я это сделала, хоть Максимилиан и шипел. Теперь хозяин квартиры сидел на диване, держа в трясущейся руке чашку, и запивал глотком воды зерна, которое одно за другим подавал ему Максимилиан.
— Кто вы такой?
— Алхимик. Учёный. Предсказатель.
— Почему вы ушли из Королевства?
— Я был осуждён. Оберон позволил мне начать жизнь сначала — в другом мире…
— За что вы были… Э-э-э! Не прятать за щекой, глотать! Вот так… За что вас осудили?
Глаза надувного человека вылезли на лоб.
— Умоляю, другой вопрос!
— Нету другого!
— Ой, — хозяин скорчился, держась за живот. — Я помогал… подменять младенцев в колыбели так, чтобы родители не узнали о подмене… Готовил и продавал подменышево зелье, младенцы засыпали, надолго… Черты их лиц стирались из памяти родителей…
— Ну ты и сволочь! — сказала я громко.
Максимилиан взглянул на меня через плечо.
— В этом мире моя алхимия не действует, — писатель виновато заморгал глазами. — Я начал жизнь сначала. Умоляю. Оберон меня осудил, но по милости своей позволил уйти…
— И ты ему отплатил! — вырвалось у меня.
Надувной человек очень натурально удивился:
— Что? Что вы имеете в виду?
Я вытащила книгу, купленную в магазине полчаса назад:
— Узнаёте?
— Да, — он захлопал глазами. — Но… это просто сказка! Девочка Викторина плохо училась, жила по принципу «Меньше знаешь — крепче спишь», однажды заснула так крепко, что во сне ей явился Сфинкс… — Он запнулся. — Разумеется, всё это выдумка. Детям нравится слушать про Чердак мира, где якобы хранятся премудрости, и каждый учёный обязательно должен посетить его, чтобы наполнить голову знаниями, как котелок водой… Никому не хочется учиться каждый день, уж лучше бродить по винтовым лестницам и тайным коридорам, обманывать сфинксов, выбираться из ловушек… Поймите, я просто сказочник. Я не таюсь, ни от кого не прячусь, публикую волшебные истории…
