Ариадна Везувиан - Ролевик: Плутовка
Украдкой оглянувшись, я стряхнула покрасневшими от жесткого ворса ладонями несуществующую пыль с колен. Просто в знак того, что этот ужас закончился, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. Попала в сказку, блин! Может в меня проклятием каким-нибудь пульнули?
– Завтрак, – меланхолично произнес азиат, вежливым пинком открывая неплотно прикрытую дверь. Руки же заняты были.
Хм, помнится, в прошлый раз он стучал.
– Доброе утро, – лучезарно улыбнулась я. А что? Солнце светит, я еще жива и даже относительно здорова... Ну а то, что собственное тело выкидывает такие фортели... С кем не бывает? Думаю, это будет не более странно, чем перенос в другой мир.
– Доброе, – чуть улыбнулся он, поставив поднос на столик.
Я мгновенно выпала из реальности, даже забыв на время о всех неприятностях. Маритза со своими сиськами явно в пролете.
Мысленно дав себе пощечину, чтобы не заглядывалась на парней совершенно иного биологического вида, я решила ознакомится с утренним меню. Снова облом, на завтрак оказалось то же мясо с овощами, что и на ужин. Я вопрошающе посмотрела на азиата.
– Ешь, не привередничай, – фыркнул тот. – Боюсь, тебе еще не скоро удастся отведать нечто подобное. На территории Академии мясо можно будет добыть только с помощью охоты на певчих птичек в саду, но поверь на слово, они жутко противные на вкус.
Улыбнувшись, я покачала головой. Явственно представился Всполох с виноватым выражением лица и прилипшим к уголку губ синим перышком.
– А ты сам-то откуда мясо берешь? – внезапно озаботилась я. Вдруг объедаю человека, в смысле, ёкай.
– До крепостной стены два квартала, часовые ночью откровенно дрыхнут, а за городом – лес, где я и охочусь, – пожал плечами азиат. – И да, можешь не волноваться, я никому про тебя не расскажу.
– Почему? – лениво поинтересовалась я. На самом деле волнению по этому поводу я даже шанса на жизнь не давала, потому что еще неизвестно, в каком случае мои шансы на выживание больше.
– Это тайна не причинит никому вреда, а значит, и выдавать ее смысла нет, – пожал плечами Всполох. – Если бы ты тогда действительно хотела меня убить, то как бы ты поступила?
Странный вопрос.
– Ножом? Сказала бы, а что это за картина у тебя за левым плечом, а потом чик по горлу и все, – какой вопрос, такой и ответ.
– Покажи, – потребовал он и, заметив мои колебания, добавил: – Ну!
Пожав плечами я позволила ножу перетечь в более удобное положение лезвием к предплечью и без размаха скользнула рукой перед его горлом. Даже сама не ожидала от себя такой скорости – все-таки нож в таком качестве я не держала очень давно – но ёкай это, наверное, казалось неловким детским ударом погремушкой.
– Фу, ну и стиль, – поморщился азиат, не делая попытки защититься. – У разбойников научилась, что ли?
Я скромно потупила глазки, возвращаясь к еде. Получается, что так.
– Возьми, – в следующий момент, когда я посмотрела на него он протягивал мне две изящные красные палочки для волос. – Только никому не говори, что это от меня.
– Заколки? Но ты же говорил...
– Возьми, – с нажимом повторил он. – Если не сильно зализывать, то можно и... Ладно, потом разберешься.
Словно услышав нечто неведомое мне, Всполох вскочил на ноги, быстро собрал все тарелки и кошачьей походкой утек из комнаты. Я даже глазом моргнуть не успела.
Секунд через пять и я услышала шаги. Слишком тяжелые и уверенные для ёкай. Не думая, действуя лишь на инстинктах, я подложила палочки себе под сиденье. Надо уважать секреты тех, кто так уважительно относится к твоим.
– Ты уже поела? – громыхнул знакомый голос.
– Капитан! – обрадовавшись, я вскочила на ноги, не забыв, впрочем, загородить стул юбкой. – Как вы себя чувствуете?
– Как огурчик, – на удивление добродушно усмехнулся он. Видимо, ему здесь не только физические, но и душевные раны хорошенько так подлечили. – Готова ехать?
Что? Уже? Ни фига себе медицина...
– Не совсем, – чуть улыбнулась я, кивая на стоящие у входа полусапожки. – Остался последний штрих.
Проследив за моим взглядом, капитан хмыкнул, но вышел за дверь. Негоже мужчине такой интимный процесс наблюдать. Отлично! Взяв со стула палочки, я аккуратно просунула руку под ткань первого подола, со второй попытки нащупав кармашек, засунула туда подарок. Этот самый карман образовался совершенно стихийно, в следствие изумительной кривизны моих рук, слишком узкий для хранения нормальных вещей он, тем не менее, оказался палочкам впору. Иногда халтура обладает большей пользой, чем идеальная вещь.
Затем я кинулась одевать свою любимую обувь... Надо же, и тут повезло: полусапожки оказались достаточно изношенными, чтобы стерлись все надписи как на подошве, так и внутри нее.
– Все, – объявила я, выходя за дверь. – Теперь можно хоть куда.
Глава 5.
Столица.
В столице и собаки лают центральнее.
Станислав Ежи ЛецОпять дорога, и опять я варюсь в собственном соку своих мыслей. Тем для размышления было предостаточно, но не все из них хотелось обдумывать.
Больше всего, конечно, расстраивала необходимость придерживаться вегетарианства. Это только кажется, что мелочь, недостойная внимания, на самом деле пища влияет на состояние человека гораздо сильнее какого-то там эфемерного политического строя или же религии. Да и как начинающий медик я была категорически против такого режима питания.
Эх...
Повезло ещё, что мне попался такой сознательный служитель огня... И что этот самый огонь оказался ко мне дружелюбен. Объяснили убогой, что к чему в этом мире. Хотя бы в общих чертах. Хотя бы какую-то идею дал. Надо срочно ознакомиться с официальной версией мироустройства.
Осторожно выглянув за полог я убедилась, что на скромную меня никто внимания не обращает и достала из-под юбок подарок Всполоха. Надо признать подарки мне дарили редко, особенно просто так: родители и друзья предпочитали отдариваться по-праздникам деньгам; парней у меня было немного и они никогда надолго не задерживались... Только братик периодически давал мне милые безделушки сделанные собственноручно, но, подозреваю, что ему просто не хватало места складировать все это у себя.
Я задумчиво повертела в руках палочки, стараясь рассмотреть их по подробнее в скудном свете, пробивающемся сквозь полог. Длинные, гораздо длиннее, чем я привыкла видеть дома; цвета, которого мы привыкли называть красным... То есть чётко красный, без всяких оттенков и полутонов. Где-то с середины вверх к декоративной части тянулся узор в виде свернувшегося спиралью золотого дракона, причем чем выше, тем рельефнее он становился, заканчиваясь четко вырезанной головой страшного азиатского дракона.
