Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь
— М — м-м, — замычала я и чуть не затопала ногами. Нет, нет. Так нельзя. А вдруг он проснётся! А вдруг он не один! Эта мысль пронзила меня, пришпилив к месту. Точно! А вдруг он не один!
Больше не сомневаясь, я легко забралась на перила, раскачавшись, прыгнула вверх, цепляясь за карнизы, перескакивая, добралась до вожделенного балкона. Прежде чем запрыгнуть, прислушалась. Тишина! Вскарабкалась на перила, прошла по ним, осторожно заглядывая в открытую дверь. Как неосмотрительно со стороны любимого, а вдруг воры! Я вспомнила, что я личный охранник короля и уже смелее направилась к развивающимся шторам. Оправдание у меня есть, если вдруг он не спит. Любопытство распирало! Я бесшумно проникла в спальню владыки и еле удержалась от вздоха. Как он прекрасен с растрёпанными ото сна волосами, разметавшимися по подушке. Сглотнула, встала на носочки и пробралась ближе. О, какие у него длинные реснички! А как светится белая кожа. Одеяло прикрывало голый торс. Я рассматривала крепкие мышцы бедра левой ноги, которая не была укутана. Я сжала руки в кулаки. Как же удержаться и не затронуть его, не прикоснуться к этой гладкой коже, к его соблазнительным губам. Хочется провести пальцем от переносицы до самого кончика носа, погладить брови.
А каковы его губы на вкус? Я слышала от подруг, то есть бывших подруг, что губы возлюбленного слаще мёда. Меня бросило в жар, когда я представила, как целую моего короля. Я прижала ладошки к пылающим щекам.
Как он безмятежно спит. Умаялся, бедненький, государственные дела — это не мечом махать. Даже морщинки пролегли между бровями.
— Ну и долго будешь ещё меня рассматривать? — чуть недовольный голос владыки застал меня врасплох. Я метнулась к балкону и взвизгнула, когда крепкая рука схватила меня за плечо и развернула. Король так стремительно сорвался с кровати, что я даже ничего не успела сделать!
— Ой, — выдохнула и зажмурилась. Он голый! Голый абсолютно! Совершенно не прикрытый ничем!
— Что за ой? — зашипел на меня владыка. — Что за манеры у тебя? Кто позволил тебе врываться в мою спальню? Ты что о себе возомнил?
Тантрион меня тряс за плечо, а я боялась открыть глаза. Взгляд даже сейчас был направлен вниз, туда, где у мужчин всё самое интересное. Я вчера себя в том месте детально рассмотрела, правда, не прикасалась. И теперь я могла увидеть это самое самого короля!
— Юнец, да что с тобой! Подними голову, а то пол закапаешь кровью! — рявкнул на меня Тантрион.
Я испуганно вздрогнула. Он никогда на меня не кричал! Вообще никогда! Это было неприятно и обидно. Холодные пальцы больно схватили меня за подбородок, заставляя запрокинуть лицо.
— Если болен, надо было сразу и сказать. Отправил бы тебя домой, — ворчливо отчитывал меня король.
— Нет, я здоров. Не надо меня домой, прошу, — взмолилась я и даже глаза открыла, жалобно глядя на любимого. Тут во дворце интереснее, чем дома!
Белый платок закрыл мне нос, а владыка внимательно, даже цепко рассматривал меня. Я замерла. Опять я сделала что‑то не так! Ещё и кровь носом пошла. А Трибор меня не раз предупреждал, чтобы не пялилась на короля. Но это того стоило, даже если отец выпорет. Я стояла так близко от короля! Он держал платок у моего носа. И он голый! О нет. Не надо было думать об этом! Закрыла глаза, чтобы опять не опозориться.
— Господин Зрамин, а вы знаете юную госпожу Ясил? — голос короля вновь стал певуч и ласков.
Я улыбнулась и кивнула головой, от чего чуть платок из рук короля не выбила.
— Вы встречались с ней? — зачем‑то спросил меня Тантрион.
— Нет, — осторожно ответила. — С детства не видел, — уточнила на всякий случай.
Тантрион замолчал, я тоже. Мы смотрели друг другу в глаза, и для меня мир перестал существовать. Я смутилась от того, как громко билось моё сердце. Щёки опять заалели.
Мой король придвинулся ближе, и я потонула в голубом океане его глаз. Как же хочется узнать вкус его губ. Я сжимала кулаки всё сильнее, больно впиваясь ногтями. Слёзы выступили на глазах. Я так давно мечтала быть с ним так близко, а можно ещё ближе. Совсем чуть — чуть. Я привстала на носочки. Платок сорвался вниз. Тантрион провёл пальцем по моим губам, я облизнулась, чуть задевая языком подушечку указательного пальца. Лазурь его глаз потемнела, как небо перед грозой. Меня тянуло к нему как магнитом. Я качнулась к нему, желая поцеловать. Прикоснулась пальчиками к холодной коже на его широкой крепкой груди.
Но Тантрион меня легко толкнул пальцем в лоб, улыбаясь.
— Даже не думай, — шепнул он. — Мои поцелуи предназначены лишь одной единственной.
Я отшатнулась, понимая, что чуть не сделала. Рванула прочь, легко сорвалась вниз с перил, под громкий окрик владыки. Позор! Что я натворила! А что я чуть не натворила! Ворвавшись в свою комнату, зажала рот тыльной стороной ладони. Нет, прав Трибор, у меня ветер в голове. Заблудился в волосах и пробрался через ухо в мозг! Я смотрела на балконный проём, боясь, что владыка войдёт. Стыдно было до ужаса. Обернувшись к зеркалу, ужаснулась алым щекам на мужском лице. Нет, я точно с головой не дружу. Ведь зареклась делать глупости! Я же чуть его в этом образе не поцеловала. О, богиня, что же он теперь обо мне думает!
А как он ответил мне? Его поцелуи принадлежат одной единственной! Интересно знать кому! Кто она?! Почему только ей! А я!
Я, как раненый зверь, металась по комнате, пока не схватила меч и лук со стрелами и рванула на тренировочную площадку. Ревность во мне клокотала. Единственной! Значит, даже поцелуев я недостойна. Кто успел завоевать его сердце?! Я прокручивала в голове всех вертихвосток, которые давно увиваются за моим королём. Моим! Он мой и точка! И поцелуи будут принадлежать мне. Найду, кто она и все волосы выдеру! Она станет страшной уродиной, и он разлюбит её. Я представила себе эту таинственную красотку и стреляла в неё, стреляла точно попадая в красный центр мишени, желая уничтожить! Он принадлежит мне! Он мой! Кто посмел отобрать его у меня?
Слёзы сорвались с ресниц, и я упала на колени, разрыдалась, крепко стиснув пальцы на луке. Почему не мне принадлежат его поцелуи? Зачем, вообще, я решилась на этот маскарад? Если бы была благоразумной, то оставалась бы в святом неведении, а теперь я готова была белугой реветь. Почему так больно?
— Эй, юнец, — позвал меня голос Тантриона.
Я быстро вскочила на ноги и вытерла рукавом слёзы. Оборачиваться не стала, так и стояла спиной к владыке, нервно сжимая лук.
— Ты не дослушал. Я знаю, что ты друг детства юной Ясил, она сбежала из дому, негодница, — ласково отругал меня король. — Так вот, — опять строго произнёс, — если вдруг встретишь её, передай, что я беспокоюсь о ней. Моё сердце неспокойно без её улыбки.
