Елена Кароль - Заря в Академии Крови
— Нет, это ненормально. И это не студенческий уровень. Призвать «мертвую семерку» не под силу студенту, пусть даже он будет не один.
— Мертвую семерку?
— Да, духов было семеро. Обычно вызывают одного духа, максимум троих. Семеро — уровень магистра. Либо помощь могущественного артефакта.
— О как… ну и что ты об этом думаешь? — поинтересовавшись вроде как невзначай, сама я замерла и навострила уши, нетерпеливо ожидая ответ.
— Думаю, тебе стоит некоторое время пожить у меня, — прозвучало практически в эти самые уши.
Дернувшись, я резко обернулась, и сразу стало понятно, почему ответ позвучал прямо в ухо — он сидел четко позади меня.
Голый.
— Оденься.
Как бы мне ни хотелось начать думать в совершенно противоположном направлении, но мозг пока еще был способен на здравые мысли и слова.
— Чуть позже, у меня еще одна из ран не затянулась. — Тут же продемонстрировав мне длинную царапину на плече, которая вообще-то уже почти закрылась, а кровь давным-давно засохла, он снова провокационно улыбнулся: — Спинку потереть?
— Нет.
— А что так? Поверь, я умею.
— Верю. Но я сама справлюсь. — Слегка отодвинувшись чуть дальше, уже через минуту я поняла, что сделала это зря — он встал и… — Вурдес?!
— Мм?
Он шагнул ближе, затем и вовсе забрался в купель, а у меня перед глазами так и стояло его обнаженное тело. Обнаженное и возбужденное.
— Не надо. — Голос был тверд, но в мыслях уже началась легкая паника.
Он меня хочет? Но это… этого не может быть!
— Почему? Что тебя удивляет? — Плавным движением подобравшись ближе, демон не торопился прикасаться, предпочитая действовать голосом и взглядом, а не руками. Взгляд возбуждал, обещая, что мне понравится, а голос… он был низким и с той самой хрипотцой, что лишний раз подчеркивала его интерес и возбуждение. — Зорь, а ведь я хотел тебя еще тогда. Еще девять лет назад, когда только увидел…
Подавшись еще немного ближе, он уверенно заглянул мне в глаза, а затем…
— Нет.
В эту секунду я ненавидела весь мир, но если бы я ему позволила, то вскоре возненавидела бы саму себя. Не сейчас. Не тогда, когда я не имею права на доверие.
Моя левая демоническая рука уперлась ему в грудь, а я снова повторила. Зло и твердо:
— Нет. Вурд, если ты сейчас не прекратишь этот балаган, то мы станем врагами. Я не хочу тебя. Я не хочу становиться твоей любовницей. Я хочу вымыться и позавтракать. И сделай доброе дело — дай мне спокойно вымыться. То, что было девять лет назад, — пусть остается в прошлом. Навсегда.
— Зря ты так. — Его взгляд заскользил по протезу, начав с плеча и закончив на пальцах. А его сарказмом можно было бы убить: — Хотя кто я такой, чтобы принуждать жрицу Темного… да?
— Да. Именно так.
— Так, значит, ты здесь на задании?
— Это не твое дело.
— Значит, на задании… — Взгляд снова прошелся по руке, так что захотелось ее отдернуть и спрятать подальше, но этот трусливый порыв я погасила в зародыше. — Ну и каково оно? Твое задание?
— Вурд, тебя это не касается.
— Разве? Я ведь тоже работаю здесь. Уже четыре года. И наверняка ты думаешь, что я тоже могу быть… могу быть замешан в чем-нибудь противозаконном, да? — Он говорил тихо и ровно, но в глазах плескалась самая настоящая ярость. — Кто твоя цель?
— Вурд…
Я не хотела.
Правда.
Но он не оставил мне выбора.
Короткий оглушающий разряд прямо в сердце из ладони, крепко прижатой к мужской груди, потому что продолжать этот разговор бессмысленно. Я не убила его, нет. Одна из защитных татуировок, предназначенных именно для этих целей, — обезвреживание противника для дальнейшего допроса.
Допрашивать я его не буду, но вот обезвредить уже пора.
Дхар, ну зачем было все усложнять, а?
Подхватив обмякшее тело, я вывалила его из воды на пол, отстраненно радуясь, что он не каменный, а мшаный, и вымылась в рекордно короткие сроки, отметив, что рана полностью исцелилась и о том, что она была, не напоминает даже шрам. Его попросту не было.
Одежду я выстирала еще быстрее и, разложив все по тому же мху, поторопилась одеться в запасную. Не такую прочную, но тем не менее одежду. Серое хлопковое нижнее белье, плотные брюки из кожи буйвола и темно-коричневую тканую рубаху.
К тому времени, как я прибрала с пола грязные бинты и стерла со шкур кровь, кое-кто очнулся, и первым, что я услышала, было недовольное шипение:
— Зараза!
— Я предупреждала.
— С каких пор ты стала стихийницей?
— С давних. Вурд, если ты не понял, — я не собираюсь тебе ничего рассказывать. Самое лучшее, что ты можешь сделать, — это не вмешиваться.
— Да что ты говоришь? — Неторопливо сев, мужчина смерил меня недовольным и оценивающим взглядом. — Я уже не вмешался раз. И к чему это привело?
Приподняв бровь, я предложила ему продолжить.
Он же вместо ответа скривился и сплюнул, а затем встал и молча отправился одеваться.
И лишь спустя долгие пять минут он открыл рот, чтобы заявить:
— Я не шучу, в административке ты жить не будешь. Можешь и дальше пользоваться личным измерением, но ключом ты будешь пользоваться в моих покоях.
— Вурд, ты, кажется, не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь! — Рявкнув и стремительно приблизившись, демон склонился надо мной, сидящей на табурете и расчесывающей сохнущие волосы, и пришпилил злым взглядом: — Я уже похоронил вас однажды! Я не собираюсь проходить через это второй раз! И если ты будешь упрямиться, то я сам вызову твоего работодателя на очную ставку и заставлю тебя уволить!
Уровень моего изумления, как и уровень скептицизма зашкаливал.
— Это ты сейчас о каком работодателе?
— О Плетельщике, дорогая! — И со злорадством наблюдая, как вытягивается мое лицо, Вурд добил: — Что, думала ты одна такая удачливая?
Ну и что тут думать? Тут бить надо!
Прости, Вурд, но у меня нет права на ошибку.
— Аш-ш-ш!
— Нет, ну вот ты мне одно… не дергайся! Одно скажи… — Через несколько секунд после моей неудачной попытки вырубить его повторно, чтобы связать и допросить с пристрастием, он сидел на мне сверху, заломив руки и без особого труда не позволяя вырваться. — Что за немотивированная агрессия? Я к ней со всей душой, а она?
— Пор-р-рву!
— Нет, не стоит. Так вот о чем я… — Изобразив короткую задумчивость и попутно жестко хлестанув меня по заднице, демон добился моего очередного злобного рычания и усмехнулся: — Я слов на ветер не бросаю, Зорь. Говорил выпорю, значит, выпорю. Связывать тебя будем?
— Я ж тебя урою…
— Значит, будем. Так… где у тебя веревки? Что, нет? Вот Дхар… Зорь, ты почему у меня такая непредусмотрительная. — Он нес несусветную чушь, умудряясь связывать меня не материальными, а призрачными путами, которые наколдовывал так непринужденно, словно занимался этим каждый день, а у меня непроизвольно округлялись глаза, и в мозгах бился лишь один вопрос. Откуда ему известно это заклинание? Оно же невероятно древнее и вообще — запрещенное! Да, я его знаю, но это я — мне его Плетельщик как-то раз нашептал, когда иных вариантов не было, но Вурд… — Зорь, что молчим? Зоря-а-а…
