Стивен Эриксон - Дом Цепей
Через тридцать шагов они услышали сверху рокот, отличающийся по тону от рева водопадов. Град камней пронесся почти над головами, но все же чуть справа; за ним последовал мутный ливень.
Они шли, пока руки и ноги не налились усталостью. Туман иногда становился разреженнее — или это глаза привыкали в сумраку: Колеса звезд и солнца незримо кружились над головами. Единственными мерилами времени служили голод и утомление. Остановок не будет до самого низа. Карса спутался, считая извивы лестницы; они явно прошли не тысячу шагов, а много больше. Река всё падала рядом, она стала источником туманов, шипящим потоком, источающим жгучий холод, делающим их слепыми к долине внизу и небесам сверху. Мир сузился до бесконечных костей под мокасинами и грубой каменной стены у плеч.
Они достигли еще одной полки; кости пропали, их похоронили слои хлюпающей грязи, кочки с травой, чахлой, но все же зеленой. Все вокруг загромождали обвитые мхами упавшие деревья; дальше простирался туман.
Кони замотали головами, когда их наконец вывели на ровное место. Делюм и собаки сбились в кучу мокрого меха и кожи. Байрот подошел, чуть не спотыкаясь, к Карсе: — Воевода, я в смятении.
Карса нахмурился. Ноги подгибались под ним, мышцы непроизвольно подергивались. — Почему, Байрот Гилд? Мы сделали это, мы спустились Костяным Проходом.
— Да. — Байрот кашлянул. — И вскоре нам придется сделать это снова. Полезть наверх.
Карса, не торопясь, кивнул: — Я уже все обдумал, Байрот Делюм. Низменники грабят наше плато. Есть иные проходы, к югу от земель Урида — должны быть, иначе мы никогда не видели бы низменников. Обратный путь поведет нас вдоль края гор, к западу, и мы найдем тайные пути.
— Через все территории низменников! Нас всего двое, Карса Орлонг! Набег на ферму у Серебряного Озера — одно… но война против целого народа — безумие! Нас будут гнать и преследовать всю дорогу. Невозможно!
— Гнать и преследовать? — Карса захохотал. — Что в этом нового? Идем, Байрот, нужно найти сухое место, подальше от реки. Я вижу верхушки деревьев вон там, слева. Мы разведем костер и скоро вспомним, что такое тепло и как приятно бывает набить брюхо!
Уступ по бокам был засыпал пологими слоями осыпавшихся камней, почти не видных под мхами, лишайниками и жирной черной землей. Дальше начинался лес древних кедров и красных деревьев. Над головами открывались пятна небесной сини; там и тут лес пронизывали столбы солнечного света. В лесу туманы поредели, лишь пахнущие сыростью и гнилой хвоей полосы ползли над самой почвой. Через тридцать шагов воины вышли на солнечную поляну — старые, больные кедры здесь давно упали. Бабочки танцевали в золотом воздухе, со всех сторон доносился тихий ритмичный хруст: это личинки — пилильщики вгрызались в стволы. На тех местах, где росли громадные кедры, до сих пор оставались прогалины с обнаженным скальным основанием. Камни успели нагреться на солнцепеке.
Карса начал разгружать поклажу, а Байрот отправился подбирать сухие сучья. Делюм нашел себе выстланную мхом площадку и свернулся клубком, засыпая. Карса думал было снять с него промокшую одежду, но, видя, как собаки сгрудились вокруг Делюма, пожал плечами и продолжил работу.
Довольно скоро воины повесили одежды у костра и нагишом уселись на камни. Холод неохотно уходил из мышц и костей.
— В дальнем конце долины, — Сказал Карса, — река расширяется и течет медленно, пока не впадет в озеро. Мы пойдем по этой, южной стороне реки. Около устья есть скала, которая помешает нам видеть дальше; сразу за ней лежит юго-западный берег озера. Там и находятся фермы низменников. Мы почти дошли, Байрот Гильд.
Воин, сидевший по другую сторону костра, расправил плечи. — Скажи же, что мы атакуем при свете дня. Воевода, ибо я обнаружил в себе великую ненависть к темноте. Костяной Проход напугал меня до глуби сердца.
— Днем мы пойдем, Байрот Гилд, — отвечал Карса, не обращая внимания на его признание — хотя от таких слов что-то дрогнуло и в его душе, на губах появился кислый привкус. — Дети будут работать на полях, они не успеют добежать до укрытий. Они узрят нас, налетающих как волна, и познают ужас и отчаяние.
— Мне нравится, Воевода!
* * *Лес кедров и красных деревьев покрывал всю долину, и нигде не было следов вырубки или пожара. Под густым пологом обитало мало дичи. Они несколько дней шли в полумраке, солнце показывалось лишь в местах падения старых деревьев. Запасы пищи быстро иссякали, кони тощали на диете из синелиста, мха кулан и горькой лозы; псы уже начинали жевать гнилые сучки, ягоды, ловить жуков.
В середине четвертого дня долина сузилась, прижимая их к реке. Странствуя в глухом лесу, вдалеке от вьющихся вдоль русла дорог, Теблоры обеспечили себе скрытность. Но теперь они должны, наконец, подойти к Серебряному Озеру.
К устью реки они вышли на закате, когда звездное колесо пробудилось над головами. Дорога вдоль усеянного валунами русла реки недавно использовалась, но сейчас путников видно не было. Воздух стал свежим — сказывалась близость проточной воды. Широкие наносы песка и гравия создали островок, и сразу за ним река впадала в озеро. Над водой повис туман, отчего далекие северные и восточные берега виделись смутно. К тем берегам подходили горы, мыли колени в мельтешащих волнах.
Карса и Байрот спешились и начали устраивать стоянку, хотя в эту ночь огня разжигать было нельзя.
— Следы на дороге, — начал вскоре Байрот, — принадлежат убитым тобой низменникам. Интересно, что они хотели делать на месте пленения демона.
Карса равнодушно пожал плечами: — Может, хотели освободить.
— Не думаю, Карса Орлонг. Колдовство, которое они применяли против тебя, было связано с неким богом. Полагаю, они приходили, чтобы поклониться или вытащить душу демона из плоти, как было с Каменными Лицами. Может, для низменников это место предсказаний или даже дом бога.
Карса долго смотрел на спутника. Наконец он ответил: — Байрот Гилд, в твоих словах скрыт яд. Женщина — демон не была богом. Она была пленницей камня. А Каменные Лица — настоящие боги. Как можно сравнивать?
Байрот поднял густые брови: — Карса Орлонг, я не сравниваю. Низменники — тупые существа, тогда как Теблоры — совсем наоборот. Низменники — дети, они склонны к самообману. Почему бы им не поклоняться демону? Скажи, ты ощутил в ударившей тебя магии живое присутствие?
Карса подумал. — Там было… что-то. Шипящее, плюющееся и кусачее. Я отбросил его, и оно убежало. Нет, это не сила демона.
— Ясное дело, ведь она уже ушла. Может, они поклонялись камню, ее пришпилившему. В нем тоже была магия.
