Рик Риордан - Кровь Олимпа (ЛП)
Перси попивал свой апельсиновый сок со вкусом сиропа. Казалось, его это не волновало.
— Я не против иногда подраться с богинями, но Ника разве не из добрых? В смысле, лично мне победа нравится. Ее никогда не бывает много.
Аннабет барабанила пальцами по столу.
— Действительно странно. Я понимаю, почему Ника сейчас в Олимпии — это родина Олимпийских игр и так далее. Соревнующиеся приносили ей жертвы. Сколько поклонялись ей греки и римляне? Больше тысячи лет, да?
— Практически до падения Римской империи, — подтвердил Фрэнк. — Римляне называли ее Викторией, но, в принципе, это одно и то же. Все ее любили. А кому не нравится выигрывать? В любом случае, зачем нам ее усмирять?
Джейсон нахмурился. Из-под его рубашки вылетела вихрящаяся струйка дыма.
— Все, что я знаю... Антиной сказал: «Победа буйствует в Олимпии». Юнона предупредила нас, что мы никак не залатаем разрыв между греками и римлянами, пока не победим победу.
— Как победить победу? — поинтересовалась Пайпер. — Похоже, это одна из тех невозможных загадок.
— Как заставить камни летать, — продолжил Лео. — Как выжить на одних только «Fonzies».
Он сунул в рот полную пригоршню этих вкусняшек.
Хейзел сморщила нос.
— Эта штука когда-нибудь прикончит тебя.
— Да ты шутишь? Тут столько консервантов, что я буду жить вечно. Но, кстати, насчет популярности и величия этой богини победы — разве вы, ребята, не помните, какие у нее дети в греческом лагере?
Все, кроме Хейзел и Фрэнка, кивнули — они никогда не бывали в Лагере Полукровок.
— В точку, — отозвался Перси. — Эти детки из семнадцатого домика — серьезные конкуренты. Когда дело доходит до захвата флага, они ведут себя даже хуже детей Ареса[66]. Э-э, без обид, Фрэнк.
Фрэнк пожал плечами.
— Думаешь, у Ники есть темная сторона?
— У ее детей — однозначно, — сказала Аннабет. — Они никогда не откажутся от вызова. Им нужно быть первыми во всем и везде. Если у них и мамаша такая помешанная...
— Ну ничего себе, — Пайпер положила руки на стол. — Ребята, у всех богов сейчас нелады со своими греческими и римскими воплощениями, так ведь? И если это происходит и с Никой, а она — богиня победы...
— Тогда у нее серьезные проблемы, — согласилась Аннабет. — Думаю, она хочет, чтобы то или иное воплощение победило, и она смогла бы объявить триумфатора. Ника буквально сражается сама с собой.
Хейзел отодвинула свою тарелку с хлопьями на другую сторону карты.
— А нам не нужно, чтобы победило ее греческое или римское воплощение. Нам нужно собрать их в единое целое.
— Может, в этом-то и вся проблема, — сказал Джейсон. — Если богиня победы самолично разрывается между своими греческой и римской формами, то именно она и способствует тому, что мы не можем помирить оба лагеря.
— Как? — спросил Лео. — Разжигая пламенную войну в Твиттере?
Перси ткнул свои блины вилкой.
— Возможно, она, как Арес... Этот парень может спровоцировать схватку в набитой людьми комнате просто своим присутствием. Если Ника излучает ауру соперничества или что-то в этом роде, она способна значительно усугубить все это греко-римское противостояние.
Фрэнк кивнул на Перси.
— Помнишь того старого морского бога из Атланты — Форкия[67]? Он сказал, что план Геи всегда был сложным и многоярусным. Это может быть частью стратегии гигантов — держать оба лагеря порознь; держать богов порознь. Нам нужно отправить группу из четырех человек: двоих греков, двоих римлян. Подобное равновесие может помочь сбалансировать ее.
Слушая Чжана, Лео не мог избавиться от задних мыслей. Он не мог поверить в то, насколько этот парень изменился за последние несколько недель.
Фрэнк не просто стал выше и крепче. Он обрел в себе уверенность, решительность. Возможно потому, что магический кусочек дерева, отражавший его линию жизни, теперь безопасно хранился в огнеупорном мешочке; или потому, что он командовал легионом зомби и был повышен до претора. Как бы там ни было, теперь Лео было трудно разглядеть в нем того неуклюжего парня, который вылез из китайских наручников, превратившись в игуану.
— По-моему, Фрэнк прав, — сказала Аннабет. — Компания из четырех. Нужно с осторожностью выбрать участников. Мы ведь не хотим, э-э, еще больше расшатать психику богини.
— Я пойду, — сказала Пайпер. — Я могу попробовать применить дар убеждения.
В чертах лица Аннабет сильнее проступило волнение.
— Не в этот раз, Пайпер. Нику волнует соперничество. Афродиту... ну, тоже, в какой-то мере. По-моему, Ника может увидеть в тебе угрозу.
Раньше Лео пошутил бы по этому поводу. Пайпер — угроза? Она была ему как сестра, но если бы ему понадобилась помощь, чтобы избить банду головорезов или одолеть богиню победы, Пайпер была бы последним человеком, к кому он обратился. Тем не менее, в последнее время... ну, не то чтобы она изменилась так же сильно, как Фрэнк, однако и прежней она уже не была. Пайпер ранила богиню снега, Хиону; разгромила бореад; уничтожила стаю диких гарпий в одиночку. А ее дар убеждения? Он был настолько мощным, что Лео начинал нервничать. Если бы она приказала ему съесть все овощи, лежащие у него на тарелке, он, несомненно, так бы и поступил.
Слова Аннабет, казалось, не расстроили ее. Пайпер просто кивнула и окинула взглядом остальных.
— Тогда кто пойдет?
— Джейсон и Перси не должны идти вместе, — заявила Аннабет. — Юпитер и Посейдон — плохая комбинация. Ника легко заставит вас сражаться.
Перси мимолетно ей улыбнулся.
— Да уж, нам точно не нужно повторение того инцидента в Канзасе. А то я могу убить моего бро Джейсона.
— Или я могу убить моего бро Перси, — дружелюбно добавил Джейсон.
— О чем и речь, — сказала Аннабет. — Меня не стоит посылать с Фрэнком. Марс и Афина — так же ужасно.
— Ладно, — произнес Лео. — Итак, Перси и я как греки. Фрэнк и Хейзел как римляне. Это окончательный вариант нашей неконкурентной команды?
Аннабет и Фрэнк обменялись военно-божественными взглядами.
— Это вполне может сработать, — заметил Фрэнк. — Идеальной комбинации нет, но Посейдон, Гефест, Плутон и Марс... Не думаю, что у них есть непримиримые противоречия.
Хейзел провела пальцем по карте Греции.
— Если бы мы только пошли через Коринфский залив. Я надеялась, что мы попадем в Дельфы и, быть может, получим там пару советов. К тому же, путь в обход Пелопоннеса такой длинный...
