Денис Юрин - Одиннадцатый легион
– Благородный барон, к сожалению, не могу удовлетворить вашу просьбу и оживить умерших в прошлом году во время мора крестьян. Да, я прекрасно понимаю, что у вас трудности со сбором урожая, что половина мужиков перемерла, а оставшиеся разбежались, но давайте не будем превращать великое таинство смерти в неиссякаемый источник бесплатной рабочей силы. К тому же, не противоречит ли сама эта мысль вашим святым помыслам?
– Но, мэтр, я как истинный верующий готов везде и всяко бороться с любыми деяниями сатаны, биться насмерть за правое дело веры! Однако в данном случае мною движет лишь желание помочь семьям усопших. Если вы не сочтете возможным удовлетворить мою просьбу, то урожай может остаться неубранным, и крестьянам зимой нечего будет есть. Задача всякого истинного верующего состоит в том, чтобы заботиться, прежде всего, о благе живых, а потом уже о спокойствии усопших и прочих этических вопросах.
– Сожалею, но я вам действительно откажу. Мне не хотелось бы портить отношения с вашей церковью и другими ее преданными вассалами, которые, скорее всего, истолкуют назначение моих чар совсем по-иному. Некому убирать урожай – наймите батраков! Придется раскошелиться, но ничего, думаю, ваша бездонная казна выдержит потерю нескольких десятков динаров. А сейчас прошу простить стариковскую бестактность, мой юный друг, но меня ждут дела. Я не успел завершить пару важных экспериментов для герцога Уильфорда.
Маг откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, давая понять пронырливому феодалу, что разговор завершен. Наконец-то услышав долгожданный скрип тяжелой скамьи и тяжелую поступь удаляющихся шагов, маг снова открыл глаза. Некромант достал из потаенного шкафа со снадобьями и приворотными зельями небольшой хрустальный шар и начал быстро тереть его, тихо бормоча непонятные заклинания. Шар засверкал, по гладкой поверхности побежали голубоватые искры, послышался какой-то странный булькающе-шуршащий шум.
Осторожно положив шар на стол, маг подвинул кресло поближе и, закрыв глаза, начал монотонно повторять один и тот же загадочный призыв:
– Люпус, отзовись! – Так прошло минут пять, а может быть, десять, прежде чем шуршание в шаре прекратилось, и до мага донесся тихий, но отчетливый голос:
– Если это ты мне, то с каких это пор, ерш твою медь, я стал Люпусом?!
Маг открыл глаза и облегченно вздохнул. Не удававшийся в течение последней недели сеанс наконец-то состоялся.
– Уже давно, с тех пор, как ты пропал, а у моих добрых соседей-магов появилась дурная привычка без устали болтать по переговорным каналам. Спасу нет, какой белиберды только ни наслушаешься. Некоторые бездельники торчат там целыми сутками, так что давай говорить осторожно, без имен и конкретных фактов.
– И как же мне тебя величать: Ваше могущество, великий и ужасный или еще как?
– Да как хочешь, лишь бы никто ничего не понял.
– Ну, тогда будешь «Фабулес»…
– А это еще почему?
– Трепаться уж больно любишь, сказки рассказывать да морды загадочные строить, пока настоящие мужики делом заняты и по лесам комарье кормят.
Неясно, что так сильно разозлило мага в вольных речах его собеседника, наверное, замечание о комарах, но тон беседы сразу перестал быть дружеским. Насупившись и по-детски оттопырив нижнюю губу, маг раскраснелся, как рак, и заорал в шар, потряхивая при каждом вздохе щуплой козлиной бородкой:
– Эй ты, мужик деловой! Совсем обнаглел? Чем сам месяц назад занимался, гад?! По борделям мотался да собутыльникам рожи от скуки бил, дармоед, пока я тут в поте лица зельями травился, деньги зарабатывая!
– Ух ты, ух ты, как разошелся. Жаль, не видно, поди и пар из ушей уж валит, и морда от натуги красная?!
Маг посмотрел в зеркало и с ужасом заметил, что полностью, за исключением пара, соответствует услышанному. Тем временем собеседник продолжил:
– Ну чо, остыл, что ли, говорить-то можно? Палку-то не перегибай, я свое дело знаю… и делаю. А что насчет борделей, так да – мотаюсь. Я человек простой, приходится общественными, так сказать, девками пользоваться. Это вы, Ваше могущество, с герцогами да баронами якшаетесь и от них баб в дар принимаете. Сколько у тя там сейчас в гареме? Десять али двадцать?
– Не важно. Ладно, давай к делу, потом наши облики моральные сравним.
– Ну к делу так к делу.
– Надеюсь, ты с ним?
Возникшая в разговоре пауза, казалось, тянулась целую вечность.
– Я знаю, где он и с кем он, знаю, куда и зачем идет. Пока что все складывается хорошо.
– Ты что, обалдел? Неужели с ним еще не говорил?
– Пока нет, еще рано.
– Люпус, у нас мало времени. Колесо уже завертелось, я почувствовал. Скоро дойдет до тебя и остальных. У нас о-чень ма-ло вре-ме-ни!!!
Последняя фраза нарочно была произнесена по складам и медленно, чтобы донести до собеседника всю серьезность происходящего. Несмотря на убедительность голоса мага, его партнер «по шару» был абсолютно спокоен.
– Знаю, мой друг, знаю, но говорить пока все равно не буду.
– Что-то не так?
– Возможно, пока еще не понял. Развитие чрезвычайно замедлено, никаких существенных проявлений. Он до сих пор смотрит на мир прежними глазами. Поспешное вмешательство может только все испортить, натворить много бед.
– Ты думаешь, что он не успеет?
– Кто знает, но нужно быть готовым к самому худшему – бороться с бедой собственными силами.
– А может быть, все-таки рискнуть?!
– Не иметь сильного союзника гораздо лучше, чем получить слабого, но врага. Пока не могу ничего сказать точно, буду ориентироваться по ситуации. Готовьтесь к худшему и… на связь больше не выходи, у меня тут тоже соседи – не сахар…
Связь прервалась так же неожиданно, как началась. Мерцание шара погасло, оставив некроманта в полной темноте посреди большой пустынной залы. Где-то выл ветер, играя с оконными ставнями, словно мир с человеческой судьбой. Маг чувствовал – что-то движется и уходит из его понимания, жизнь меняется, а он остается прежним, обреченным на вымирание. Грядущая смерть его не страшила, пугало лишь бессилие и незнание, как сопротивляться наступающим событиям. В ту ночь он впервые за пятьсот лет своей долгой жизни во сне не увидел будущего. Ему явились лишь призраки прошлого…
* * *Ильза крутилась по земле, конвульсивно содрогаясь от удушья. Засунутый ей в рот кляп и так уже сильно затруднил дыхание, а удары Гаврия довершили дело, приведя к спазмам дыхательных путей. Возможно, она бы совсем задохнулась, если б не молниеносная реакция Дарка, успевшего вовремя подскочить и вытащить кляп. Агония прекратилась, рот девушки жадно, глубокими шумными вдохами глотал воздух. Оклемавшись, амазонка не придумала ничего лучше, как разразиться изысканной бранью, так что кляп был поспешно возвращен на свое законное место.
