Елена Минькина - Утро бабочки
Она часто звонила им. Маринку почему-то все время тянуло в деревню. Лес, который когда-то принял ее, как родную, звал ее. Маринке снова хотелось побывать в сказке. Девчонки тоже любили проводить каникулы в деревне. Дед, как и ее когда-то, познакомил их с лесом.
Аллочка рассказывала ей все новости, Маринке это очень нравилось. Сама Маринка Аллочке не рассказывала про свою жизнь ничего, ей было стыдно оттого, что ни один совет, который ей давала Аллочка, она так и не применила. А ведь она предупреждала ее обо всем. Ладно, решение принято, обращусь к ней за помощью.
Маринка отвела Машеньку в садик и принялась писать дальше.
13
Маринка, дед и Матрена сделали в доме ремонт, приготовили комнату для малыша. Дед купил детскую кроватку, ванночку.
Не успели оглянуться, как наступил конец ноября, и приехала Настя. Теперь Клавдия все время проводила у них. У Насти и Клавдии были теперь общие заботы. С утра до вечера они занимались вязанием. В магазинах из детского почти ничего не продавали, вот и решили, пока есть время, освоить вязание и наделать детям костюмчиков. Аллочка и тут пришла на помощь, оказывается, и в вязании она тоже специалист.
Папа приехал перед Новым годом. Он должен был остаться до родов Настены. На работе пошли ему навстречу и дали отпуск — за свой счет. Отец очень изменился. От Насти он не отходил, а с приближением родов вообще перестал спать — так волновался за нее.
Маринка, наблюдая за этим, думала:
— На маму ему вообще было наплевать, когда та ходила беременной Мишенькой.
Маринка ревновала отца, ей было больно смотреть на то, как он ласкает чужую женщину. Вроде и не плохая Настя, но не могла принять ее Маринка до конца. А сейчас вообще отец отдалился от нее, даже и не поговорил с ней ни разу, с тех пор как приехал.
А однажды она услышала такой разговор между Настей и Клавдией:
— Настя, мне кажется, что вам с Васей надо быть как-то поласковей к Маринке, ведь она еще совсем ребенок. Это выглядит она на семнадцать, но ведь ей еще двенадцать. Васька что, он мужик, и не понимает этого, ты бы ему объяснила.
— Не знаю, Клав, что и делать. Не могу я на нее спокойно смотреть. Видишь какая она красивая, наверно, вся в мать пошла. Для меня она напоминание, что мой Васенька меня предал тогда.
— И ничего он тебя не предал. Знаешь, как бывает, обидишь мужика, а он, чтобы поднять свою значимость, к другой бежит за утешением. Вот не ценишь меня, так я назло сделаю. Тогда он не опытный был, Ольга — жена его, у него первая женщина. Ты же ему не давала, а ему это попробовать интересно было. Ольга сразу дала, что ей, она детдомовская, кто ее осудит? А тут еще ваша ссора.
А знаешь, Маринка совсем на мать не похожа, все говорят, что вылитая Мария, ты же ее знала.
— Клава, самое смешное, я этого сходства не нахожу, хоть Матвеич и говорит, что она очень на Марию похожа. Может, конечно, в молодости она и была красавицей, но я ее помню другой.
— Нет, ты все-таки пожалей девчонку, какая ей жизнь досталась. Васька с Ольгой жили как чужие. Васька все по бабам таскался, считал, что Ольга родила ее специально, чтобы его к себе привязать. А когда Мишка родился, так он вообще озверел. Сына на руки не взял ни разу, не помогал ей совсем. Маринка жила в этом аду. Она очень мать жалела. Но та, кроме Мишеньки, никого знать не хотела, все боялась его потерять.
— Ты меня не уговаривай, может, со временем привыкну к ней, но сейчас пусть будет так, как есть.
Маринка с горечью думала, ну вот, опять я им мешаю. Я плохое воспоминание об их прошлой жизни. Никогда ей этого не прощу.
Новый год они встретили дружно. Мужики веселились, правда, без спиртного, оба отпили свое. Матвеич с Аллочкой и беременными пили шампанское, а девчонкам ничего не дали — рано еще. Матвеич нарядился Дедом Морозом. Он подарил Маринке и Матрене по германской кукле. И где он только достал такие! Куклы были чудо как хороши! Маринке досталась брюнетка с зелеными глазами в красном бархатном платье. А Матрене — блондинка с голубыми глазами, а платье на ней было сиреневое. Это первая Маринкина кукла. До двух лет у нее были какие-то игрушки, но после, когда родился Мишенька, ей вообще перестали их покупать.
Новый год у нее был тоже первый. Ее родители никогда не праздновали его. Как-то так получалось, что зимой Миша был в больнице с мамой, а папа вообще уходил на целую ночь. Маринка смотрела телевизор и ложилась спать. Ее ровесники очень любили этот праздник. А ей любить было нечего.
Всю жизнь Маринка мечтала о такой кукле, и вот мечта ее сбылась. Но почему-то вместо радости она ощутила какое-то разочарование. Ее ровесницы еще с удовольствием играли в куклы, но Маринке это занятие казалось глупым и неинтересным. Но, чтобы не обидеть деда, она изобразила радость. А вот Матрена была счастлива по-настоящему, она все еще ощущала себя ребенком. Это тоже была ее первая настоящая кукла. Раньше она игралась чурочками, заворачивала их в тряпки и качала. Матрена из-за горба чувствовала себя обделенной, поэтому она всегда с тоской смотрела на маленьких детей, разве кто захочет жениться на горбатой? И тем интереснее казалась ей игра в дочки-матери.
Вот, наконец, и наступил долгожданный день родов. С утра прибежала взволнованная Аллочка: «Ну все, дочка, начинается». Настена с удивлением смотрела на Аллочку:
— Я ничего не чувствую.
— Ничего, скоро почувствуешь.
Маринка тихонько спросила у Аллочки:
— Что, книга засветилась?
— Да, чудо это такое, скоро родится новый Хранитель.
— А ты умрешь?
— Не скоро еще, через двадцать шесть лет.
Маринка горько заплакала:
— Я не хочу, чтобы она рождалась, это из-за нее ты умрешь.
Аллочка погладила Маринку по голове:
— Не бойся, девочка, смерти нет. Моя душа просто поменяет свою оболочку. Да и двадцать шесть лет еще впереди, это очень много.
Тут у Насти начались первые схватки. Аллочка не давала ей лежать, наоборот, заставила одеться и выйти на улицу.
Она объясняла Насте:
— Роды — это не болезнь какая, это естественный процесс, ходи пока вокруг дома. Когда схватки будут частыми, так сразу домой.
Через час прибежала Клавочка. Она с порога закричала:
— Баба Алла, у меня началось, я к тебе бегала, а тебя дома нет, хорошо хоть ты здесь!
Баба Алла всплеснула руками:
— Ну и что ты кричишь так громко? Я же не глухая. Скажи, а ты что, Настю не видела?
— Видела, она с Васькой по деревне под ручку гуляют. Я так волновалась, думала, может, ты в район подалась.
— Ну что ты, я же знаю, что скоро роды. Видно, вы и родите с Настеной в один день. Раздевайся-ка, я тебя посмотрю.
