Башня тишины (СИ) - Джафаров Рагим

Семеро единовластных…

Он не читал эти слова в прямом смысле, потому что они нигде не были написаны, потому что не было процесса преобразования сигнала от глаз в некий смысл. Они просто возникли у него в голове. И совершенно неважно, что он не знал авестийского настолько хорошо, чтобы свободно читать. Текст сам воспроизводился в мозгу.

— Напомни, сколько тут ярусов? — спросил он у Дауда.

— Семь.

— Восемь, — поправил гид.

— Семь, восемь, да-а-а! — раздраженно зашипел Дауд.

— Но вы правы, хоть и ошибаетесь: когда-то вход в башню был не отсюда, а…

— Веди на восьмой ярус.

Как только они стали двигаться посреди пустоты, у него сразу же закружилась голова. Пришлось закрыть глаза. Это помогло. Но на втором ярусе он их все-таки приоткрыл, чтобы прочесть еще две строчки:

Имеющих мысль, и слово,

Гид на этот раз молчал, а Дауд перестал стремительно шагать и возбужденно дрожать. Он, по всей видимости, понял, что с Русланом что-то происходит. Поэтому аккуратно и терпеливо помогал периодически теряющему равновесие товарищу. На каждом ярусе Руслан читал две или три огненные строки:

И одного родителя,

И одного повелителя —

Когда-то он знал этот яшт наизусть. Когда-то он очень серьезно увлекался религиоведением. И уж точно не собирался делать гороскопы для содержанок.

Видящих душу друг друга

В думах о мысли благой…

Наверное, мать расстроилась бы, если б узнала, чем он теперь занимается. Либо совсем наоборот. Радовалась бы, что он стал таким же шарлатаном, как она сама?

В думах о слове благом,

В думах о деле благом,

Но теперь, когда за ним охотится джинн, а его сестра исчезла в башне, была ли мама шарлатанкой?

Летящих по светлым путям,

Ведущих их к возлияньям

Что, если бы она сделала операцию? Что, если его поликорию вылечили бы? Он стал бы слеп ко всему этому? Октай остался без глаза вообще и наверняка не сможет увидеть эти надписи, если привести его сюда.

Они — творцы и создатели,

Руслан совершенно невпопад вспомнил, как спорил о переводе термина «Дом хвалы». Он почему-то был уверен, что правильнее будет «Дом песен» или «Дом гимнов».

Едва они вышли на последний ярус, как Руслан увидел дверь. Нет, скорее очертания двери. Золотое свечение прямо посреди темной пустоты. И над дверью еще две строчки.

И стражи, и покровители

Руслан долго, действительно долго рассматривал последние две строчки. Даже Дауд потерял терпение и поинтересовался:

— Что случилось? Что мы ищем?

— Ключ, наверное.

— От чего? — судя по звуку, он стал крутиться на месте и оглядывать все вокруг.

— От рая.

— Туда живых не пускают, — резонно заметил Дауд.

— Ну… Как минимум одного человека пустили…

— Амину? Она в раю?!

— Не ори ты так! — Руслану показалось, что от крика по двери пошла рябь. — Не уверен, что это рай. Ну, то есть… Это некое обиталище Ахурамазды… Да не знаю я! Это все всегда было сказкой! А теперь я смотрю на дверь!

Дауд промолчал, хотя наверняка собирался поинтересоваться, где же Руслан ее увидел.

— Можешь позвать Амину?

— Конечно! Тук-тук! А Амина выйдет? Нет? А пусть манны небесной сбросит!

— Это шутка, да? Звучит как шутка… — неуверенно уточнил Дауд.

Руслан вдруг понял, что светящаяся дверь расположена довольно высоко. Он сделал шаг, но Дауд придержал его за плечо:

— Перила, не упади. Там дырка по центру.

— Где?

— Прямо перед тобой.

Получается, что дверь, которая так манила Руслана, находится в воздухе?

— Как башня выглядела раньше?

— Насколько раньше? — уточнил гид. — Она очень старая…

— Что-то делали с этажами при реконструкции? Меняли высоту?

— Не было никаких этажей, все перекрытия появились значительно позже. Раньше тут были только круговые выступы, делившие башню на восемь ярусов.

— То есть по центру была сквозная дыра?

— Вполне вероятно, на гравюрах Кемпфера примерно так и есть…

— И чего тогда? Как до этой двери добирались-то?! Методом промышленного вознесения? Или чего?

— Какой двери? — не понял гид.

— Да неважно, — отмахнулся Руслан.

Он оперся о перила, о которых говорил Дауд, вытянул руку, чтобы дотянуться хотя бы до края двери, но с удивлением отметил, что она как будто одновременно приблизилась и удалилась.

— Ясно, понятно.

— Что? Нашел что-то? — засуетился Дауд.

— Система «Ниппель». Туда дуй, оттуда… хрен.

Руслан посмотрел вниз и невольно охнул. В черной пустоте не было пола, поэтому он видел идущие спиралью снизу вверх по несуществующим стенам огненные надписи.

— Я пока не понимаю, как туда войти.

— Куда туда? — голос у Дауда постепенно становился все более отчаянным.

— В Дом песен, наверное. Мужик с короной, с мечом и в золоте, да?

— Какой мужик? Руслан-муэллим, ты слишком перепрыгиваешь, да, я за тобой не успеваю!

— Мужик в комнате Амины, — чувствуя, что слова сильно не поспевают за мыслями, раздраженно пояснил Руслан. — На плакате. Ты сказал, что он из мультика, помнишь?

— Бяли!

— Здоровенное кольцо у него было в правой руке?

— Откуда знаешь?!

— Еб твою мать, — беззлобно ругнулся Руслан. — Этот твой мужик из мультика — на самом деле Кшатра Варью. Шахривар, если угодно.

— Не ругайся, да… — попросил Дауд. — Ну Шахривар так Шахривар, я же не запрещаю, а! И что, что он?

— Это одно из шести проявлений Ахурамазды. Либо один из шести бессмертных святых… Зависит от того, какой период зороастризма мы рассматриваем. Там точно только один плакат был?

— Клянусь, да! А что он значит?

— Покровитель мужчин, гений металлов и небесной тверди. Вообще Кшатра Варью переводится как «власть избранная». Особая власть, возникающая в союзе бога и мага.

— Женщина бывает магом?

— Теоретически нет, а что?

— Ну, она же зачем-то его там повесила?

— Большая поклонница его творчества! — разозлился Руслан. — Говорил же, подробно описывай! Ладно я слепой, а ты че в глаза долбишься?!

— Не ругайся, я тебя прошу! Я понял, Руслан-муэллим, все подробно описывать буду. Никто так подробно не описывал, как я буду! Маму его на базаре видел! Я тебе лучше, чем глаза, все покажу, да!

— Ой, ладно! — Руслан поморщился. — Не разгоняй тоже! Шахривар и Шахривар.

— Его цветок рейхан, да? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Дауд.

— Откуда знаешь?

— Амина недавно говорила, мол, королевский цветок. Наверное, поэтому добивалась, чтоб его высаживали в Гобустане.

— Что за Гобустан?

— Худшее место для базилика, да!

— Так, подожди. Ты говорил, что Амина работала в минкульте и много ездила по каким-то культурным объектам?

— Ездила, — подтвердил Дауд.

— Недавно?

— Недавно тоже.

— Куда именно?

— Ай, да-а-а, я вспомню сейчас! — Дауд, вероятно, принялся загибать пальцы. — Гобустан была, вулканы была, мавзолей была…

— Вулканы? — перебил Руслан. — Это куда? В Исландию?

— Заче-е-ем? Двадцать километров от Баку вулканы нету?

— Да нет, ну не может быть, — наморщился Руслан. — Ну не может быть в Азербайджане вулкана! Ладно город на море, ладно дахма в крепости, хрен с ним, джинн! Но не вулкан!

— Грязевые, — после некоторой паузы с аккуратным сочувствием ответил за Дауда гид. — В Азербайджане примерно триста активных грязевых вулканов. В том числе вулкан Торагай — самый крупный в мире. Что зафиксировано книгой рекор…

— Ай, да-а-а! — Руслан отмахнулся от гида, как от назойливой мухи. — Катырлама, да-а-а!

Дауд хохотнул, похлопал гида по плечу, то ли утешая, то ли прося не обижаться.