Взрослые сказки (СИ) - Изотова Наталья Сергеевна
— Да, — ответили ему. — Уходи отсюда.
— Вы волшебные существа? — снова уточнил мужчина.
— Да, — пропищали малыши.
— Тогда я уйду и больше не трону вас, если вы, в свою очередь, поможете мне вести хозяйство. Вам ведь подвластно волшебство?
Маленькие существа переглянулись, и один из них произнес:
— Хорошо, договорились. Возьми пятерых из нас к себе домой и нарви синих ягод, что растут на краю поляны — они нам понадобятся. И не забудь свое обещание!
Оливье кивнул и сделал так, как они велели — набрал в карманы ягод, сверху усадил пятерых жителей муравейника и отправился домой. Там он дал им первое задание — приготовить обед и прибраться в доме, и те ответили, что сделают все ночью, так как никто не должен видеть, как они творят чудеса. Кроме того, сам Оливье должен был сделать отвар из принесенных им ягод и пить его перед сном, чтобы ненароком не проснуться среди ночи и не увидеть их.
Поворчав, мужчина послушался, лег спать, а на утро не смог поверить своим глазам: весь его дом сиял чистотой, а в печи стояла готовая еда на весь день. От отвара у него немного болела и кружилась голова, но только после пробуждения, так что Оливье решил не обращать на это внимания.
— Мы все сделали, как ты велел, — пропищало невесть откуда появившееся на его подушке существо. — Отнеси нас в лес.
— Ну уж нет, — уперся лентяй. — Я обещал не трогать ваш дом, пока вы будете мне помогать, а не за одно какое-то слабенькое чудо! Завтра почините мне шатающиеся лавки и наносите воды в кадку. И конечно же, не забудете про обед.
Существо не нашлось, что ответить, оно лишь попросило мужчину принести в дом продукты, из которых следовало готовить, и исчезло.
С того момента Оливье стал жить, как раньше — все за него делал кто-то другой: готовил, прибирал, чинил, прял и шил для обмена, а ему оставалось только нежиться на летнем солнышке. В последнее время мужчина старался не сидеть дома, где ему постоянно мерещились какие-то шорохи и шелест маленьких лапок.
Лето подходило к концу, когда закончился отвар из ягод, что он пил каждый вечер.
— Мелочь, иди сюда! — позвал Оливье существо, тут же появившееся рядом с ним. — У меня отвар закончился, сделайте мне к завтрашнему утру новый!
— В этом нет необходимости, — пропищали ему в ответ, — мы уже окончательно тут… обосновались.
— Что сделали?! — зло воскликнул мужчина, но его собеседника уже и след простыл.
Оливье вскочил на ноги и принялся рыскать по дому, переворачивая посуду, скамейки, остальную домашнюю утварь в поисках маленьких существ, ему казалось, что он постоянно теперь слышит их топот, писк и шорох, но отыскать маленьких хитрецов не удавалось. Пока он не догадался заглянуть в опустевший давно погреб.
Оливье откинул тяжелую крышку подполья, заглянул вниз, насколько позволяли проникающие через окно лучи клонящегося к горизонту солнца — и громко закричал, увидев, что его погреб превратился в один огромный муравейник, кишащий тысячами мелких существ. Схватив из печи горящую головню, он бросил ее вниз, потом за ней последовала вторая, третья. Из-под пола повалил едкий дым, но Оливье этого оказалось мало: он закрыл крышку, подвинул на нее кровать, а потом стал метаться по дому, поджигая скатерти, занавески — все, что могло гореть.
Мужчина выскочил на двор, когда все здание уже было объято пламенем, а он сам хорошо наглотался дыма, и упал на землю, кашляя и пытаясь отдышаться. Дом, где он родился и вырос, где прошли все беззаботные годы его жизни, рушился на глазах: просела и провалилась внутрь крыша, полопались стекла на окнах, затрещали стены. Оливье не испытывал ни малейшего сожаления — он был счастлив, что наконец-то избавился от незваных жильцов.
— Ну вот, ты снова разрушил наш дом, — послышался откуда-то писклявый голос.
Мужчина замотал головой по сторонам, но нигде не увидел его обладателя.
— Как мы и думали, все шло именно к этому…
— Где ты, покажись! — вскричал Оливье, но больше ему не отвечали.
Зато его ноги и руки стали двигаться сами по себе, заставляя подняться с земли и зашагать куда-то в сторону леса. Мужчина пробовал сопротивляться, но у него ничего не получалось, тело не слушалось его, будто кто-то дергал конечности за ниточки, он кричал — но никто из деревни, привыкшей к его чудачествам, не спешил на помощь. Иногда слышался тихий шорох, и Оливье наконец-то осознал, что доносится он вовсе не снаружи, а в его ушах, будто в голове перебирали лапками маленькие существа. Даже его скудного ума хватило понять, что все это время не было никаких чудес — он делал все сам, по ночам, словно лунатик, заглушив свой разум отваром и направляемый жителями муравейника — вот почему с утра он чувствовал себя таким разбитым и потом весь день отсыпался.
На лес опустилась ночь, голос сорвался от крика, и мужчине оставалось лишь брести среди деревьев, смешно и дергано передвигая конечностями, словно кукла. Впереди показались муравейники — еще не до конца восстановленные, особенно посреди поляны, где он чересчур усердствовал.
— Вот мы и дома, — послышался в голове писклявый голос, и Оливье готов был поклясться, что он услышал в нем злорадство.
Он вновь изо всех сил попытался вернуть контроль над своим телом, но чужая, гораздо более мощная воля заставила его опуститься на колени, а потом и вовсе ничком упасть на землю, и больше не позволила двигаться. Оливье, прижимаясь лицом к колючим сухим сосновым иголкам, оставалось только наблюдать, как высыпали из муравейников сотни маленьких существ, в мгновение ока облепившие его сплошным копошащимся ковром. Он почувствовал их укусы, сначала слабые, но ни на секунду не прекращавшиеся, буравившие его кожу, прогрызавшие ходы в его теле, которому теперь суждено было стать новым домом. Мужчина пробовал закричать, он приложил к этому все оставшиеся силы, но смог лишь разлепить пересохшие губы и чуть приоткрыть рот, куда тут же хлынул новый поток захватчиков.
После последней фразы я невольно передернул плечами — без каких-либо словесных ухищрений Дамиану удавалось рисовать в моем воображении довольно яркую картину — и решительно отмел появившуюся было мысль взглянуть на муравейники поближе. Корзинки не удалось заполнить даже наполовину, но приближалось время обеда, и пора было возвращаться домой. Как всегда, я условился с врачом, что зайду к нему ближе к вечеру, распрощался с ним и отправился к себе.
Рита мне навстречу не появилась, но аромат готовящейся еды я уловил сразу — она была на кухне и занималась обедом. Девушка бросила на меня лишь короткий взгляд, кивнула в ответ на корзину, что я поставил в углу кухни, и вновь отвернулась к плите. Наверное, утренний разговор (то есть монолог) возымел действие, даже если она еще просто раздумывает над ним, с другой стороны — она всегда была немногословна.
После сытного обеда я уселся на диван, прикидывая, что у меня есть еще пара часов до визита к Дамиану и уже начиная немного нервничать по поводу того, что я впустую трачу время. Но начинать обрабатывать материал и записывать рассказы я не хотел — этим я займусь дома, когда ничто не будет отвлекать — а вот пометки на ходу не делал, наверное, зря. И только потом мелькнула мысль, что это спокойная жизнь без визитов чудовищ заставляет меня понемногу забывать детали историй, до этого яркой картинкой впившиеся в мою память. Я прикрыл глаза, со стороны могло показаться, что задремал, и Рита, закончив с уборкой посуды со стола, присела на другом конце дивана. Я несколько минут чувствовал ее пристальный взгляд на себе, потом услышал тихий шорох — тонкая рука скользнула по дивану к моей ладони, переплетая наши пальцы. Я упорно продолжал делать вид, что сплю, и эта, возможно, глупая идея казалась сейчас самой удачной, потому что ответ Риты я понял — но совершенно не знал, как лучше поступить.
