Грэм Макнилл - Лживые боги
Сколько бы врагов ни уничтожал Маггард, их количество не уменьшалось, и под неослабным натиском он был вынужден медленно пятиться назад. Толпа мертвецов постепенно смыкала вокруг них кольцо, и Петронелла видела, что Маггард не в состоянии им противостоять. Из нескольких незначительных ран по его телу текла кровь, и телохранитель продолжал отступать. Лицо Маггарда заблестело от пота, а кожа, несмотря на респиратор, приобрела нездоровый оттенок.
Горькие слезы ужаса ручьями стекали по щекам Петронеллы, а чудовища все приближались, обнаженные желтые клыки были готовы впиться в ее плоть, ужасные когти стремились разорвать ее гладкую кожу и вырвать сердце. Это немыслимо! Великий Крестовый Поход не может закончиться для нее неудачей и гибелью!
Маггард вонзил меч в живот гигантского мертвеца с позеленевшей кожей, над черепом которого роились мухи, а в это время оживший труп, тряся лохмотьями сползавшей плоти, проскочил мимо него и ринулся к Петронелле.
Она пронзительно завизжала.
Внезапно за спиной загрохотали болтеры, и чудовище разлетелось на куски. Оружейный огонь снова прогрохотал совсем рядом, и Петронелла, зажав ладонями уши, увидела, как нападавшие разлетались от взрывов болтов в их головах, куски тел падали в пламя скифа и загорались удушливым зеленым огнем.
Она упала на бок и закричала от боли и страха, а оглушительные залпы продолжали греметь, расчищая дорогу огромным воинам в доспехах Сынов Хоруса.
Над Петронеллой наклонился настоящий гигант и протянул ей закованную в латную перчатку руку.
На нем не было шлема, зато вокруг распространялось грозное красное сияние, его массивная фигура вся была окутана языками пламени и черными клубами дыма. Несмотря на пелену слез, физическое совершенство и красота Воителя лишили Петронеллу дара речи. Кровь и темная слизь покрывали его доспехи, а плащ был измят и изорван, но все же Хорус предстал воплощением бога войны, и его лицо казалось устрашающей маской.
Он поднял ее на ноги так же легко, как нормальный человек мог поднять малого ребенка, а воины продолжали истреблять оставшихся чудовищ. На месте крушения скифа появлялись все новые и новые Астартес, интенсивная стрельба оттеснила оживших мертвецов, и вокруг Воителя образовался защитный кордон.
— Во имя Терры! — воскликнул Хорус. — Что вы здесь делаете, мисс Вивар? Я же приказал вам оставаться на борту «Духа мщения».
Она попыталась подобрать ответ, но его величие все еще сковывало мысли. Он спас ее. Воитель лично спас ее от смерти, и ей посчастливилось ощутить его прикосновение.
— Я должна была попасть сюда. Я должна была увидеть...
— Ваше любопытство могло вам дорого обойтись, — проворчал Хорус. — Если бы ваш телохранитель не оказался столь искусным бойцом, вы были бы уже мертвы.
Хорус взял руку Маггарда с мечом и испытующе осмотрел клинок.
— Как твое имя, воин? — спросил Воитель.
Конечно же, Маггард не смог ответить и взглядом попросил помощи у Петронеллы.
— Он не может говорить, мой господин, — сказала Петронелла.
— Почему? Он не понимает имперского готика?
— Он вообще не может говорить, сэр. Медики Дома Карпинус лишили его голосовых связок.
— Зачем они это сделали?
— Он состоит на службе Дома Карпинус, и не дело телохранителя разговаривать в присутствии своей госпожи.
Хорус неодобрительно нахмурился, словно сказанное пришлось ему не по вкусу.
— Тогда вы скажите, как его зовут.
— Его имя — Маггард, сэр.
— А откуда у него такой меч? Почему даже малейшее прикосновение убивает этих ходячих мертвецов?
— Это кирлианское оружие, выкованное в древние времена Терры. Говорят, оно способно разрушать связь между душой и телом, но я никогда раньше не видела его в действии.
— Как бы то ни было, оно спасло вашу жизнь, мисс Вивар.
Петронелла кивнула, а Воитель снова повернулся к Маггарду и воспроизвел перед ним знак аквилы.
— Маггард, ты храбро сражался. Ты можешь гордиться сегодняшним днем.
Маггард кивнул и упал на колени, а по щекам побежали слезы радости от похвалы самого Воителя.
Хорус нагнулся и положил руку на плечо телохранителя.
— Поднимись, Маггард. Ты показал себя настоящим воином, а ни один храбрый воин не должен стоять передо мной на коленях.
Маггард поднялся и, быстро перехватив меч, протянул его Воителю эфесом вперед. Желтое небо отразилось в его непросохших глазах, и Петронелла, увидев, как изменилась осанка ее телохранителя, невольно вздрогнула. Выражение гордости и уверенности напугало ее своей силой.
Значение жеста Маггарда было ясно и без слов. Этим движением он выражал то, чего не мог сказать.
Я готов выполнить любой ваш приказ.
Наконец все Астартес собрались у места крушения скифа и снова построились четырьмя фалангами, а нападения гниющих выходцев из болотной топи временно прекратились. Штурмгруппа понесла некоторые потери, но и сейчас она представляла собой грозную боевую силу и без труда могла уничтожить все остатки незначительных отрядов Тембы.
Седирэ предложил своих воинов для обеспечения безопасности периметра, и Локен охотно дал согласие, зная, что Люк до сих пор стремится в бой, а еще больше надеется отличиться в глазах Воителя. Випус снова организовал несколько разведывательных групп, а Верулам Мой со своими «Разрушителями» развернул огневые позиции.
Радости Локена не было предела, когда он удостоверился, что все морнивальцы после нелегких сражений остались живы и здоровы, хотя Торгаддон и Аксиманд в бою лишились своих шлемов. В доспехах Аксиманда зияла длинная трещина, и на фоне зеленой брони ярко выделялась алая полоса крови на бедре.
— Ты в порядке? — спросил Торгаддон.
Его броня была покрыта вмятинами и пятнами, словно кто-то облил доспехи едкой кислотой.
— Вроде бы, — ответил Локен. — А ты?
— Тоже, хотя был на волоске, — признался Торгаддон. — Мерзавцы утащили меня под воду и пытались задушить. Они сорвали с меня шлем, и я хлебнул не меньше ведра вонючей болотной мути. Пришлось поработать боевым ножом. Отвратительно.
Организм Торгаддона не пострадает от проглоченной жидкости, сколько бы ни было там ядов и вредных веществ, но сам факт, что такого могучего космодесантника едва не одолели, говорил о недюжинной силе загадочных врагов. Абаддон и Аксиманд поделились похожими историями о критических моментах боя, и Локену нестерпимо захотелось, чтобы это противостояние поскорее закончилось. Чем дальше, тем больше эта операция напоминала ему безуспешную высадку Эйдолона на поверхность Убийцы.
После воссоединения выяснилось, что Византииские Янычары понесли серьезные потери и перешли в оборону. Теперь даже электробичи их дисциплинарных надзирателей не могли заставить солдат двинуться вперед. Омерзительные мертвецы словно растворились в тумане, но никто не мог определенно сказать, куда именно они направились.
Титаны Легио Мортис возвышались над рядами Астартес; один только вид колоссального "Диес ире" вселял в воинов уверенность.
Определять направление следующего перехода было предоставлено Эребу. Он со своими изрядно уставшими воинами тоже вышел в освещенный круг у разбитого скифа Петронеллы. Доспехи Первого капеллана пестрели пятнами и царапинами, а многочисленные печати и свитки с письменами были сорваны в сражении.
— Воитель, я уверен, что мы отыскали источник сигнала, — доложил Эреб. — Это... сооружение находится немного впереди.
— Где именно и как далеко? — решительно спросил Воитель.
— Приблизительно в километре на запад от этого места.
Хорус поднял свой меч.
— Сыны Хоруса! — закричал он. — Мы понесли тяжелые потери, и несколько наших братьев погибли. Настало время отомстить за них!
Его голос разнесся далеко по болотистой равнине, и воины громкими криками выразили свое согласие. Вслед за Воителем они зашагали вперед, а Эреб из Легиона Несущих Слово снова скрылся в тумане.
Энергия Воителя передалась всем Астартес, и они устремились вперед по унылым трясинам, готовые воплотить ярость командующего в битве с врагом, наславшим на них ужасных мертвецов. Маггард и Петронелла отправились в путь вместе со всеми, поскольку никто из Астартес не хотел возвращаться, чтобы проводить их до расположения имперской армии. Апотекарии Легиона подлечили их раны и помогали преодолевать сложную местность.
Туман стал постепенно редеть, и со временем Локен в разрывах между желтыми клочьями стал различать фигуры идущих поодаль товарищей. Чем дальше они продвигались, тем тверже становилась под ногами почва, тем прозрачнее становилась нависшая над землей пелена.
И наконец, словно перейдя из одной комнаты в другую, они вышли из полосы тумана.
Волны сырости клубились и колыхались позади, словно театральный занавес, готовый разойтись и открыть какое-то удивительное зрелище.
