Другой Шинигами (СИ) - "alchoz"
Вечером нас собрали на общий ужин. Все офицеры, включая пятых, лейтенантов и капитанов, собрались вместе. Я внимательно рассматривал каждого, отмечая изменения в их видах и даже манере держаться. Один из них, Айзен, пришедший в Готей после меня, уже стал лейтенантом, что было поразительным ростом в рангах. Он даже, казалось, достиг банкая.
Когда наши взгляды встретились, он улыбнулся мне тепло, но внутри меня что-то сжалось. Связь его с занпакто была невероятно глубокой и мощной, сравнимой с таковой у Кьераку или Укитаке. Несмотря на его молодость и только что полученный ранг лейтенанта, он уже обладал огромным потенциалом.
Мы были разделены по столам в соответствии с нашими рангами. Капитаны сидели за одним столом, лейтенанты за другим, а все остальные офицеры за третьим. На столах было одинаковое меню, что создавало иллюзию равенства, несмотря на различия в наших должностях.
Разговоры за нашим столом были особенно живыми, каждый офицер стремился высказать свое мнение и поделиться своим видением. Однако офицеры четвертого и второго отрядов, а также десятого отряда, держались особенно тихо. Я сам предпочел слушать, поглощенный мыслями о предстоящих событиях и планах.
— Надеюсь, что нас отправят на самый перед, — голос одного из офицеров одиннадцатого отряда звучал уверенно и полон решимости. Он был крупным, с мускулистым телосложением, его взгляд горел азартом.
— Что ваши парни уже просто застоялись? Хотят крови? — хмыкнул офицер седьмого отряда, обращаясь к нему. Его манера была расслабленной, и он сидел, положив ногу на ногу, выделяясь своей непринужденностью.
— Ты не понимаешь, — энергично возразил офицер одиннадцатого отряда. Его глаза сверкали вызовом, а руки сжимались в кулаки. — Белые клинки пойдут первыми. Сто процентов. У нас такая ситуация: на одно место младшего офицера — три активных шинигами и десять кандидатов. И это касается каждого офицерского места, даже старших.
— Ого, похоже, у вас слишком много людей, — протянул пятый офицер шестого отряда, выражая удивление. Его голос был спокойным, но в его глазах сквозила легкая насмешка.
— Конечно, — ответил офицер одиннадцатого отряда. — И все они воспитаны в лучших традициях нашего отряда.
Атмосфера напряжения ощущалась в воздухе, когда он говорил о силе своего отряда, что намекало на могущественный потенциал, который они могут продемонстрировать. Я подумал, что если они действительно так сильны, как он утверждает, то квинси действительно ожидает кровавая бойня.
— Вот как, — спокойно протянул офицер первого отряда, его голос был ровным и уверенным. — Похоже, Главнокомандующий правильно определил роли.
— Ты что-то знаешь? — мгновенно обратил на себя внимание офицер одиннадцатого отряда, и все взгляды обратились на него.
— Я не могу ничего говорить, пока Ямамото-сама не объявит, — пожал плечами офицер первого отряда. — Но знайте, Волки Драконов тоже не будут бездействовать.
— О-о-о, — кивнул офицер одиннадцатого отряда, на его лице появилась хищная улыбка. — Спорим, что мы нарубим больше капусты, чем вы?
— Вы даже не знаете, как все будет выглядеть, — с легкой насмешкой ответил офицер из группы Волков Драконов. Его голос был холодным и вызывающим.
— Не имеет значения, как все будет, — быстро парировал офицер одиннадцатого отряда. — Мы все равно больше убьем.
— На что спорим? — решил вступить в игру офицер первого отряда.
— Проигравший будет обслуживать победителя за столом в течение месяца, — быстро предложил офицер одиннадцатого отряда.
— По рукам, — кивнул офицер первого отряда. — Смотри только не сдохни раньше.
— Могу пожелать того же самого.
Сой Фонг, наблюдая за всем этим с легким отвращением на лице, лишь выдохнула. Ей явно не нравилась эта агрессивная риторика, и это было понятно каждому.
После этого мы все разошлись обратно по своим «номерам». Капитан Саске решил созвать небольшой совет у себя в комнате. Он сидел на мягком кресле и потягивал какое-то легкое курево из своей трубки. Его один глаз был прикрыт в размышлениях.
— Что говорят другие? — задал он вопрос, когда мы все расселись.
— Ну… Волки Драконов и Белые Клинки поспорили, кто убьет больше врагов, — ответила офицер Иба, которая тоже слышала весь этот разговор. — А еще в одиннадцатом отряде слишком много людей. У них оказывается слишком много кандидатов на место любой офицерской позиции.
— Значит они пойдут в первой линии, — пожала плечами Асука. — Нам же меньше мороки.
— Угу, — согласился капитан.
Лейтенант Рождуро только сидел и, тоже о чем-то размышляя, перебирал пальцами, словно играл на каком-то музыкальном инструменте.
— А как насчет других кланов? — сразу же поинтересовалась третий офицер. Это было важно для нее, потому что она тоже клановая.
— Пока ничего особенно не известно, — ответил ей капитан. — Клан Шихоин не дал прямого ответа о использовании своих сил. Клан Шиба пока склоняется к тому, чтобы отправить свои силы на помощь, если это будет необходимо.
— Что говорят Цунаяширо и Хейси? — спросила Асука.
— Пока никаких новостей, — пожал плечами капитан, затягиваясь. — Я хочу сказать вам одно. Дальше нас будет ожидать несколько самых разных встреч с другими офицерами с акцентом на ваших ролях.
Так, это важно для меня и Асуки, потому что касается напрямую. Капитан продолжил:
— Я хочу, чтобы вы заполучили как можно больше помощи, связанной с вашими доменами и портфолио. Понятно?
— Так точно, капитан, — ответил он. — Я постараюсь.
— Я тоже постараюсь, — сказала Асука. — Это так-то не должно быть особенно сложно. У меня прекрасное дружественное общение с капитаном Отряда Кидо и его лейтенантом.
— Вот и хорошо, — удовлетворённо протянул капитан. — Это меня радует. Еще один вопрос… пожалуйста, познакомьтесь со всеми офицерами и лейтенантами, чтобы вы понимали, с кем вам нужно будет работать.
— Хай, — был ему совместный ответ. Думаю, это может оказаться очень важным дополнением к нашим силам. Отличные отношения и коммуникация с другими отрядами могут предоставить нашему отряду и нашим людям дополнительные возможности. Отказываться от любых возможностей во время войны — глупо. Никто такого делать точно не будет.
— Можете быть свободны. Завтра встречаемся в восемь утра на выходе. Финальный Совет начнется утром.
Такая информация была принята нами сразу же, намекая на то, что нет никакого времени на развлечения или игры. Нужно идти отдыхать, чтобы завтра быть полным сил. В общем, все мы отправились отдыхать, хотя можно было услышать, как некоторые шинигами только начинают собственную вечеринку.
Утро встретило нас серым, мрачным небом, подобным свинцу, в котором высокие облака, плотные и неумолимые, скрывали солнце. Его лучи лишь иногда пробивались сквозь эту серость, мягко касаясь улиц и зданий, словно пытаясь прогнать холод и мрак. Ветер, холодный и резкий, словно ледяные иглы, пронзал воздух, заставляя каждого, кто оказывался на улице, сжаться от холода. Асука, стоя на пороге, ощутила, как этот холод пытается проникнуть через её униформу, словно пытаясь достать до самых костей. Она плотнее закуталась в свою одежду, её лицо слегка исказилось от недовольства. Погода явно не радовала её, и я полностью разделял её чувства — такой холод и сырость не могли вызывать радость. Но что поделать, погода — вещь неподвластная нашему желанию.
Собрание Финального Совета было назначено в величественном зале, который больше напоминал древнеримский амфитеатр. Кресла для участников собрания были расставлены полукругом, поднимаясь вверх ступенчато. В самом низу, как на почетном месте, располагался Отряд Кидо. За ним, как на втором уровне важности, разместился тринадцатый отряд. Далее, восходя по амфитеатру, каждый новый ряд соответствовал более высокому номеру отряда. Третий отряд занял свои места у третьего с конца стола, где они обладали хорошим обзором на весь зал.
Перед нами тянулась гигантская стена, покрытая странной духовной тканью, которая скрывала то, что находилось за ней, и создавала ощущение таинственности и неведомости. Эта ткань поглощала звуки и ощущения, делая невозможным даже предположить, что могло скрываться за ней. В зале царила тишина, наполненная ожиданием и некоторым напряжением. Шинигами, уже разместившиеся по своим местам, обменивались лишь краткими шепотами и взглядами, каждый погруженный в свои размышления.
