Ирина Чернова - Храни нас пуще всех печалей
- Лорд Бриан, герцог Одьерский, со своей супругой, леди Вейрой, - я вздернула голову и пошла в сторону ворот, представляя, как за спиной пытаются запомнить имена, произнесенные с альветийским выговором.
- Молодец ты, и мужик твой молодец, хоть и иностранец титулованный, - хохотнул рядом со мной тренер, намеренно провожая меня к воротам. - Поначалу-то я думал, что вы русские, пока он на лошадь не сел, а уж как этих отшил - любо-дорого посмотреть! Достали уже своими капризами, вот не поверите!
- Почему не поверю? Очень даже поверю, вот вы тут почаще и рассказывайте, как они предложили иностранному герцогу пойти к ним в конюхи, а потом в знак примирения покормить его. Знатный выйдет прикол! - помахав напоследок тренеру, я подошла к Бриану и он торжественно поцеловал меня при всех, а потом взял под руку и вывел за ворота так, будто действительно был королем.
Происшествие на лугу сильно развеселило нас и Бриан еще долго вспоминал подробности, чтобы посмеяться всласть.
- Жалеешь, что я не настоящий герцог? - спросил он с напускным равнодушием.
- Нет, не жалею. Тогда бы я была такая же напыщенная дура, как эта мадам, а мне это не нравится. Бриан, ты так любишь лошадей...может быть ты...смог работать с ними? - осторожно подвела я свой вопрос.
- Нет. Это совсем не те лошади, к которым я привык в Альветии. Вейра, ты смотрела на их копыта? Они же больны... они не проживут и трех лет в таких условиях, а это благороднейшие животные! Нет, я не могу смотреть на них здесь... в вашем мире уже давно не пользуются лошадьми, но это не повод так относиться к ним!
- Прости, я только пытаюсь придумать, чем бы ты мог заняться здесь, когда я на работе. Тебе нужно дело, понимаешь? Мужчина без дела хиреет и глупеет, у него вырастает живот и он только пялится в экран телевизора, забыв обо всем. Я боюсь, что ты опять впадешь в депрессию и будешь только лежать на диване, ни о чем не думая.
- Да, в вашем мире я не вижу своего места, - неожиданно согласился Бриан. - Я бродил один по улицам, рассматривал прохожих и видел, как мы не похожи. Они живут здесь с самого рождения и понимают этот мир не так, как я. Они здесь свои...а я - чужой.
- Бриан, мы уже так много пережили вдвоем, что попробуем пережить и это. Надо только очень захотеть и у нас должно получиться, я не знаю, как, но должно! Ты протянул мне руку там, в Альветии, когда у меня уже не было надежды на избавление от преследования короля, ты доказал мне, что любишь меня и был готов пожертвовать даже жизнью ради меня, так почему я не смогу отплатить тебе тем же? Я не хочу, чтобы ты жалел, что отправился следом за мной сюда, в мой мир, и проклинал меня за это! Сегодня я увидела тебя прежнего, веселого и сильного, и это вселило в меня надежду, что мы решим и эту проблему. Сообща, вместе, помогая друг другу, решим обязательно! Вряд ли это получится так быстро...но когда ты лежал, словно труп, не видя и не узнавая меня, когда у тебя не было документов, я все равно делала все возможное, чтобы преодолеть это. Ни я ни врачи не понимали, что с тобой произошло и это было самое страшное! Ты что-нибудь помнишь о том, как ты был в больнице?
- Смутно. - Он ожесточенно потер лоб. - Такое чувство, что я находился за толстым стеклом, откуда мог видеть и слышать тех, кто приходил ко мне, но все это было очень размыто. Я видел тебя, но ничего не мог тебе сказать, ничего не мог сделать. Голова была как в тумане... Да, один раз я видел фигуру в капюшоне до самого подбородка и подумал, что я опять в Альветии и нахожусь в тюрьме у Харриша, но эта фигура только махнула рукавом перед глазами и рассеялась в тумане...потом была ты, ваши лекари, но я смог вставать, когда мне говорили это сделать, смог хоть немного передвигаться ...это было так прекрасно - снова ощущать себя живым! Ты увезла меня к себе домой и я пробовал достучаться до тебя изнутри, пытался откликнуться и вдруг заметил, что стекло стало истончаться...всего маленькая дырочка, в которую можно было смотреть доставила мне такую радость! Самое смешное было тогда, когда ты легла рядом и придавила меня ногой, как раньше, только сейчас это было больнее и приятнее...
- Я помню, как ты выдавил, что я тебя придавила...
- Да, потом становилось все легче и проще с каждым днем. Голова прояснялась, руки и ноги становились мне все более послушными и сейчас я уже мог бы не только сидеть верхом, но и взять в руки меч...кстати, ты не ездила в лес, где мы по твоему совету, зарыли ножны с мечами?
- Нет, мне было не до того - надо было выхаживать тебя, потом продавать квартиру...мы можем съездить как-нибудь потом, когда я заберу машину из гаража. Она простояла там больше двух лет...надо бы отогнать ее в сервис, но у нас сейчас на это нет денег. Потом как-нибудь...
- У тебя есть своя машина? - Бриан опять оживился. - Покажи, какая она...такая? - он ткнул пальцем в Мерседес, проезжавший мимо.
- Нет, моя поменьше. Надо съездить к Никодимычу и попросить у него ключи от гаража. Наверняка там сел аккумулятор...
- Сел аккумулятор? Куда сел? Это что такое? - Бриан опять забросал меня вопросами и я стала объяснять ему техническое устройство железного коня. А что, ездят же негры и чукчи, чем он хуже?
Оживление Бриана продлилось почти целую неделю, а потом опять начался депресняк. На выходных я снова потянула его за город, но уже не на Финский залив, а в сторону Пушкина и Павловска, показать дворцы и настоящую царскую роскошь. Экскурсия по Екатерининскому дворцу привела его в бешеный восторг. С виду он вообще вел себя сдержанно, но я видела, как горели его глаза, когда он проходил по большому тронному залу с гигантскими окнами, как украдкой он потрогал золоченую лепнину и подолгу задерживал взгляд на портретах знати. Из дворца мы вышли достаточно уставшие и пошли через парки в сторону Павловска, чтобы хоть где-то найти приличную забегаловку. Лето было в полном разгаре - везде слонялся отдыхающий люд, бегали собаки, визжали дети и мы решили отойти в сторону от этого сумасшествия. По большому счету я хотела заманить Бриана на берег пруда, чтобы искупаться, но ошиблась тропинкой и мы вывалились на большую поляну. Народу там было прилично - ролевики устроили тут целый спектакль со взятием крепости и многочисленными схватками на дубинках и деревянных мечах. Мы пристроились неподалеку от импровизированной сцены на низкой футбольной трибуне и теперь Бриан внимательно наблюдал за тем, как разворачивался бой. Одни... другие... третьи... мелькали в воздухе дубины и еще какие-то палки с шипами, стукались щиты, зрители орали и свистели от удовольствия, а персонажи в шлемах и доспехах продолжали свое наступление и лихо вытанцовывали на изрядно затоптанной траве. Под конец представления вышел распорядитель с микрофоном на кольчуге и объявил, что сейчас будет продемонстрирован рыцарский бой. Двое мужчин в латах и шлемах вышли на поляну с настоящими мечами и начался грандиозный махач, от чего зрители замерли, перестав свистеть и орать. Наконец один проревел что-то невнятное из шлема, повергнув второго на землю и поставил на него ногу в сапоге.
