Робин Хобб - Лесной маг
Я глубоко вздохнул и сдвинулся ближе к корням. Запах земли усилился. Выше того места, откуда выпали кирпичи, появилась новая трещина, зигзагом прорезавшая стену. Стена вспучилась, и неожиданно полдюжины кирпичей выпали на мою сломанную койку. Вечерний свет и свежий воздух проникли в камеру через отверстие величиной с мою голову. Надежда вскипела во мне рябью. Магия готовит мне побег.
«Какой окажется цена?» — задумался я, но пришел к выводу, что меня это не волнует.
Я на коленях пополз к стене. На сей раз, когда я дернул кирпич, он легко поддался. Дыра вверху стены открывалась на уровне земли в заброшенный, заросший сорняками переулок позади тюрьмы. Я легко вынимал из кладки один кирпич за другим и опускал их на пол, стараясь не шуметь. Корни проникали в камеру, одновременно выталкивая кирпичи и штукатурку и поддерживая стену, чтобы та не рухнула на меня.
Когда дыра в стене оказалась достаточно большой, я глубоко вздохнул, стиснул зубы и взялся обеими руками за корни, чтобы подняться на ноги.
И тогда, смутную, словно туман, я увидел ее. Передо мной появился призрак худой и очень старой женщины-спека. Кожа ее обвисла. Я узнал глаза и маленькие смуглые руки, которые она протягивала ко мне. На мгновение я ощутил, как моего лица коснулись ее призрачные ладони. От улыбки морщины на ее лице прорезались сильнее.
— Лисана?
— Ты ведь не поверил, что я брошу тебя умирать, мальчик-солдат? — Ее голос прозвучал едва слышно.
— Что с тобой случилось? — спросил я.
— Я потратила свою силу, — печально ответила она. — Мне потребовалось все это время и вся моя магия, чтобы отрастить корни так далеко. Постарайся не упустить эту возможность — больше я ничем не сумею тебе помочь.
Ее морщинистые руки соскользнули с моего лица.
— Лисана! — прошептал я, но она исчезла.
Я наклонился и поцеловал белые корни, которые продолжали заполнять мою камеру, укрепляя мой путь к бегству. При этом учуял знакомый запах. Он исходил не от корней, а из того угла, где валялась моя старая грязная форма. Я опустился на колени. Магия выполнила свою часть сделки. Из земли, оставшейся на брючинах моих старых штанов, росли грибы. На моих глазах одна за другой появлялись и раскрывались бледные шляпки.
Мне пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы не броситься пожирать их сразу. Я заставил себя подождать, пока грибы не перестанут расти. Только после этого я принялся срывать их и засовывать в рот. Едва я успевал проглотить одну недожеванную горсть, как тут же отправлял в рот следующую. Магия и сила наполняли мое тело. Дожевав последний гриб, я встал на ноги. Они все еще болели, но выдерживали мой вес. Я сжал корни Лисаны, благодарно поцеловал их и выбрался наружу.
Я выполз из дыры в переулок на животе. Вечерний ветерок нес прохладу. Я лежал на земле и собирался с силами, пытаясь придумать хоть какой-нибудь план. Мне удалось выбраться из тюрьмы, но я все еще находился в стенах форта. Ноги меня держали, но идти я едва мог. Даже если мне удастся пройти мимо часовых у ворот, я не сумею уйти от погони. Я с сожалением заключил, что древесная женщина выиграла для меня лишь надежду погибнуть от пули. Что ж, в сравнении с тем, чтоб быть запоротым до смерти, это казалось неплохой сделкой.
Я сел и попытался определить, где я нахожусь. Вдалеке я видел пламя, вздымающееся над крышами зданий и стенами форта. Это, должно быть, каторжные бараки. Очевидно, от взрыва что-то загорелось. Издалека долетали крики. Я задумался, зачем Эпини понадобилось взрывать тюрьму. Кривая улыбка растянула мои губы. Я не спрашивал себя, как она могла это сделать и она ли это сделала. Только зачем.
«О, кузина, пусть добрый бог охранит тебя этой ночью!»
Более насущный вопрос пришел мне в голову. Смогу ли я встать? Опираясь о стену, я поднялся на ноги. Меня тут же прошиб пот, боль разлилась по всему телу. Магия исцеляла меня, но не слишком быстро. Я стиснул зубы и сделал три неуверенных шага в сторону темного конца переулка.
За спиной я услышал цокот копыт медленно идущей лошади. Я оглянулся через плечо. Мои худшие опасения подтвердились. Кто-то вел лошадь по переулку, прямо ко мне. В свободной руке он держал длинное ружье; я видел очертания ствола. Мне хотелось бежать, но я подавил этот порыв. Я повернулся лицом к приближающемуся человеку и постарался принять угрожающий вид.
— Отдай мне лошадь, или я тебя убью! — прорычал я.
Лошадь и человек остановились.
— Невар, это ты? Как тебе удалось выбраться?
Ко мне поспешно приближалась Эмзил. Терпеливый Утес следовал за ней, хотя она и выпустила из рук поводья. Металлический прут, выроненный ею, со звоном упал на мостовую.
— Ш-ш-ш! — зашипел я на нее.
— Как ты выбрался из тюрьмы? — хриплым шепотом спросила Эмзил.
— А как ты оказалась здесь? — ответил я вопросом на вопрос.
— Я узнала, куда идти, когда вернулась домой и Эпини сказала мне, что я взорвала не ту тюрьму. Я думала, что тебя посадят вместе с каторжниками; наверное, это было глупо, но когда Эпини велела мне взорвать восточную стену тюрьмы, я так и сделала. Я уже взорвала бомбы, которые она приготовила. Мне удалось подорвать стоки и два сарая с оборудованием. Пройдут недели, прежде чем фургон сможет добраться до конца дороги. Я предполагала, что постройки просто разлетятся на куски, но после взрыва осталась еще и огромная яма в земле.
Эмзил была явно очень довольна собой и искала одобрения на моем лице.
— Ты это сделала?
— Ну да. Госпожа пока еще слишком слаба, чтобы стоять. Эпини сказала, если мы остановим строительство дороги, магия найдет способ тебя спасти. Но потом она решила, что нужно ей помочь, просто на всякий случай, и пробить брешь в стене тюрьмы. Так я и сделала. Но когда хозяин зашел домой убедиться, что его жена все еще лежит больная в постели, он сказал, что, пока он был с тобой, кто-то взорвал каторжные бараки. Я почувствовала себя ужасной дурой, когда вернулась, а Эпини мне все объяснила. И у нас больше не осталось пороха. Но я обещала Эпини взять прут и лошадь и посмотреть, что можно сделать, чтобы тебя освободить.
Мне и в голову не приходило, что Эмзил может так болтать, не говоря уже о том, чтобы хладнокровно рассуждать о магии. Слишком много времени, проведенного с Эпини, подумал я.
— Чему ты улыбаешься? — резко спросила она. — Ты еще не в безопасности.
— Я знаю. Просто я рад тебя видеть.
— Как ты выбрался на свободу?
— Эпини была права. Мне помогла магия. Древесная женщина проломила для меня брешь в стене. — Я покачал головой, все еще тронутый тем, что она для меня сделала. — Ей дорого это обошлось.
