Миштофт - Везде светит солнце. Дилогия (СИ)
-Неужели певичка так сказала?- позже, когда уже все улеглись спать в доме Бурака, когда Шалун видел во сне семейное счастье с прекраснейшей из женщин - с Камелией, а Анари, засыпая, роняла слёзы на подушку,- спросила Инея Астло.
-Ну про Сашку Камелия и в самом деле ничего не могла сказать, а вот Шалуну велела передать, чтобы не думал о ней, потому что любви между ними быть не может,- честно ответил Астло.
-Врунишка. Ты правильно сделал, что не сказал правду - Шалун пустился бы тогда во все тяжкие.
-Слава любовника за ним идёт по пятам, быть может он скоро забыл бы певичку...- вдруг Астло направил на Инею взгляд другого настроения - любопытный и игривый, в одно и то же время, взгляд.
-Слетаем в Валевию?- спросил он.- Ты покажешься на глаза Верде. Хочется мне увидеть её страх - вот заволнуется тогда, что прахам не удалось тебя убить. А потом полетаем по нашим местам, заглянем к лесным бездельникам. Там без параков, наверное, теперь всё по-старому. Что скажешь?
-Меня там никто не ждёт - я не справилась с испытанием.
-Пустяк какой! Все понимали, что простой вее не справиться с поручением Верды. Не знаю, как она там правит сейчас, но, уверен, что ничего хорошего или умного она не придумала.
-И ты готов оставить своих друзей, чтобы лететь со мной в Валевию?- чтобы удостовериться, что Астло не шутит, уточнила Инея, уже давно желая вернуться в Валевию хотя бы на несколько дней, чтобы подышать родным воздухом, пропитанным ароматом лиизий.
-Запросто. У Бурака теперь много забот: строит новую забегаловку, остальные ему помогают, а новенькие - охотники, харки и принцесса только и думают, что о любви и любовниках. Летим.
Возражать Астло Инея не стала и утром, оставив пару строк для Бурака, они отправились в родную страну, расцветавшую вновь после войны. Некоторые поговаривали, что Гелий снова сможет воспользоваться своей властью и наслать новую напасть на страну веев, пока Брадо не мог ему помешать в этом грязном деле, и это сильно пугало крохотных жителей Валевии.
Боль пронизывала тело Брадо, что не доводилось использовать истинным служителям магии, которым становилось больно только от коллег по тому же цеху. Осознание болезненных ощущений доказывало и ставило печать в некрологе на магическом даре разбойника. Очнувшись, он помнил только одни вопросы мучителей и не мог припомнить ни одного своего ответа.
-Всё-таки выдержал,- прошептал он себе, словно бодря горделивую высокомерную натуру.- Но какую чушь они у меня спрашивали: и про друзей, и про Геран, и про войну, и что нового в Селии и Илии. Всё-таки Гелий не предупреждал их - хитрый скелет знал, что и без его появления я попадусь в лапы к гентагам.
Камеру освещала капелька лиизии - плод мог бы насытить Брадо на несколько дней, но он не спешил его есть, занимаясь исследованием ран. Пальцы на правой руке ему раздробили молотком и они высели и, не переставая, ныли острой болью, как и пальцы на ногах. Здоровой осталась только левая рука, которая нащупала и сломанные рёбра, и раны на голове и лице, пара зубов осталась где-то валяться на полу, а в боку, казалось, образовалась большая дыра, обдающая жаром всю спину - а на самом деле бок Брадо прижгли клеймом гентагов, а спине досталось сотня ударов плетьми.
-Били так, чтобы выжил,- бормотал Брадо, лёжа на спине, которой каменной пол отдавал приятную прохладу, хотя и не уменьшал, а увеличивал боль.- Колдовские мази отобрали, так что убежать уже совсем не получиться. Вляпался по самую макушку. Даже доползти не смогу до двери.
Брадо не жалел себя ни секунды, не успокаивал. Как настоящий хищник, попавший в беду и лишенный возможности убежать, он приготовился выжидать и напасть в подходящий момент. Сохраняя ровное и ясное мышление, Брадо силился не дать себе заснуть не для того, чтобы подумать о чём-то или надеясь на что-то,- он мучил себя сам теперь, чтобы разозлить, стиснув зубы, не сдаться перед болью и слабостью, не склонить голову, когда вернуться тюремщики продолжить пытки. И согревал себя теперь не рамом, а мыслями о том, как он перебьёт всех гентагов, если посчастливиться вырваться из плена, и это превращалось в лекарство и придавало ему немного сил. Но как бы сильно Брадо не мучила боль и пусть он ясно осознавал, что с такими ранами и потерей крови он долго не протянет - разбойник всё равно не представлял себя на погребальном костре, упрямо видя впереди свободу, а не вечную тишину. И поэтому не задумывался: что он успел сделать в этой жизни стоящего, пусть даже не хорошего, а великого хотя бы, о чём всегда подумывали люди такого сорта.
-Всё равно я узнал твоё имя,- услышал Брадо голос того самого мужичка - гентага.- Тебя никто не ищет, Брадо, и твой магический дар в стенах моего города бессилен. А знаешь почему?
-Иди срать, вонючий ригл.
-О, такой человек ко мне давненько не попадал. Да ещё с таким сокровищем внутри - рам самого Провидца.
Брадо ничего не ответил мужичку, потому что считал его безмозглым ничтожеством, которое мелить какую-то чушь, ведь рам Провидца унесла с собой Сильвия, а к нему попал дар по наследству, что не смог оспорить даже Гелий.
-Гентаги редко принимают в своё окружение людей извне. Мы занимаемся всем тем, что ты делал с помощью силы до того как тебе подбросили магический дар. Мы владеем кое-какой магией по наследству, и, быть может, ты один из нас - только твой рам проснулся не сразу. Среди нас и гномы, и узулаки, и хаки, даже неразговорчивые панты живут в нашем городе. Сейчас мы почти не выходим из города - колдунов перебил Гелий, а ведь они были самыми главными покупателями - услуги от нас получали сплошь и рядом.
-Гентаг, что же тебе от меня надо?
-Мы высасывали из илларов их рамы ещё до того, как появился Гелий с его псами. Потом помогали им, и награбили много книг магических. Мы не спрашивали разрешения брать то, что нам нравиться, потому что даже Гелию трудно было бы справиться с гентагами. Но он опередил нас в знании магии - стал сильнее, хотя всё равно побаивается.
-Чтоб тебя ригл сожрал, ты мне скажешь или нет, сколько мне осталось?- после парочки крепких ругательств разразился громовым голосом Брадо, испытывая невыносимую боль от каждого выкрикнутого слова, словно бил сам себя.
-Ты думаешь твой рам покинул тебя, но он всего лишь забился в укромный уголок, чтобы мы его не достали. Провидец накормил всех предсказанием о чужеземке, а сам затаил рам в тебе. Магия такого великого человека не поддаётся гентагам просто так, как тупая кляча. Ты жив только поэтому. Твой ум, который настолько мал, что не помог удержаться на троне Селии, нам не нужен, и тело твоё годиться разве что на корм скоту. Рано или поздно рам сдастся нам, а ты сгниёшь здесь - мы не устраиваем погребальных костров.
