Роберт Энтони Сальваторе - Рассвет Короля (ЛП)
— Для тебя? — удивился Джарлакс. — Все что угодно! — И повел их вокруг кровати, где подушки продолжали скатываться и подпрыгивать, к маленькой двери, ведущей в более скромное помещение, которое Джарлакс превратил в кабинет.
Киммуриэль вошел последним, с помощью телепатии закрыв за собой дверь.
— Есть новости с поверхности, на самом деле с более высокого Подземья, и они, я думаю, могли бы заинтересовать тебя, — сказал псионик.
— Важные новости, я предполагаю, раз вы оба здесь, — заметил Джарлакс, копаясь в ящичках конторки, пока, наконец, не нашел чистую белую рубашку, которую мог надеть. — Я молю, чтобы эти новости вырвали меня из скуки этого места.
— Ты не казался умирающим от скуки, — оглянувшись на дверь, язвительно заметил Бениаго.
Джарлакс пожал плечами и пожаловался:
— Даже это в слишком большом изобилии…
— Ты захочешь уйти, — уверил его Киммуриэль, — но как ты сможешь с этим справиться — твоя проблема, а не моя, — он повернулся к Бениаго и велел ему объяснить.
— Вернулся Дзирт До'Урден, — начал Бениаго. — Со своими великими прежними друзьями. Они побывали в Кью'Ксорларрине и освободили Артемиса Энтрери из когтей детей Матери Зирит.
Несмотря на свою дисциплину и намерение никогда не раскрывать карты, Джарлакс подался вперед, разинув рот.
Бениаго продолжал, выкладывая все, что узнал о захвате Энтрери и других; смелой спасательной экспедиции Дзирта и его друзей, и в том числе об убийстве Беррелип Ксорларрин. Только он поведал о судьбе Далии, погибшей под обвалом, как в дверь постучали.
Джарлакс жестом показал им спрятаться за ширмой в дальнем углу комнаты и дал разрешение войти. Вошедший оказался одним из самых перспективных разведчиков Бреган Д'эрт Браэлином Джанквеем. Он проследил за взглядом и кивком Джарлакса, и растерялся, когда увидел неожиданных гостей, выходящих из-за ширмы.
— Верховный Капитан? — удивленно спросил он, так как редко видел Бениаго в естественном виде.
— У меня нет времени для формальностей, — вмешался Киммуриэль. — Что ты хочешь?
Лазутчик Бреган Д'эрт тяжело сглотнул и сообщил:
— Город гудит. Мать Бэнр объявила о своем выборе Верховной Матери Дома До'Урден.
— Я предпочту любую, если это вытащит несчастную Сос'Ампту из этого Дома, — язвительно заметил Джарлакс.
— Дартиир, — сказал Браэлин, используя слово дроу обозначающее их ненавистных наземных эльфийских собратьев, и усмешка спала с лица Джарлакса. — Мать Дартиир До'Урден — эльфийка, — разъяснил Браэлин, сделал паузу и посмотрел прямо в глаза Джарлаксу, прежде чем продолжить: — Эльфийка по имени Далия.
Немного вещей могли лишить Джарлакса дара речи. Он был довольно стар, и пережил столько, сколько большинство семей дроу не узнает и за несколько поколений.
Сейчас, однако, он тихо сполз в кресло за письменным столом; его голова закружилась, когда он попытался разобраться в последствиях всего этого. Он посмотрел на Киммуриэля более чем один раз, но стоический псионик ничего не предлагал.
После долгого неловкого молчания, во время которого Джарлакс — у которого была история с Далией — так и не смог решить, что это могло бы означать для него, лидер наемников снова повернулся к Киммуриэлю. Разве не Киммуриэль и Бениаго только что сказали ему, что Далия погибла? Столько вопросов крутилось в мыслях Джарлакса в этот затруднительный момент, но одно понятие перевесило их все.
— Я должен быть подальше от этого места, — решил он.
— Как будто мой день мог стать еще хуже, — простонал Джарлакс немного погодя, когда в Дом До'Урден ворвались Тиаго Бэнр и Сарибель.
— О, так и будет! — уверил его дерзкий молодой воин.
— Могу я спросить, что это могло бы означать? Или ты просто в дурном настроении, потому что Громф вытащил тебя с поля битвы, где ты мог бы произвести на себя впечатление, убивая слабаков?
Тиаго потребовалось мгновение, чтобы осмыслить это замечание, но когда до него дошло, то его зрачки сузились и рука легла на рукоять невероятного оружия. Он даже немного дернулся в сторону Джарлакса, пытаясь заставить лидера наемников отступить.
Джарлакс подавил зевок.
— Ты даже не понимаешь, что твое время прошло, не так ли? — заносчиво спросил Тиаго. — Новая эра наступает на Ториле, и новое поколение великих дроу поднимется во главе со мной!
— И все же, ты здесь властью старейшего дроу в городе и по приказу Верховной Матери, — заметил Джарлакс. — Оружейник Дома, который едва вошел в Правящий Совет. Твое заявление о величии звенит пустотой.
Тиаго нахмурился, сжал челюсти, и Джарлакс догадался, что жестокий выскочка мечтал об его убийстве.
— Но не бойся, — провоцировал его Джарлакс. — В тот день, когда Дом До'Урден падет я, возможно, найду для тебя местечко в моей банде. Или же нет.
Он повернулся, чтобы уйти, но Тиаго издал странный звук, который заставил главаря наемников обернуться и увидеть, как лицо молодого воина переходит через диапазон эмоций от гнева до растерянности и ужаса.
Джарлакс отлично понимал, что сейчас в воображении Тиаго разыгрывается поединок с ним. И в этот момент бедный Тиаго видит свою смерть от его рук.
Затем в комнату вошел Громф Бэнр и Тиаго, вздрогнув, вернулся к реальности. Архимаг мельком глянул на нахального молодого оружейника, отметив его расфокусированный взгляд, затем осуждающе посмотрел на Джарлакса, который невинно развел руками.
— Сколько времени я должен быть в заточении здесь? — возмутился Тиаго.
— Странный выбор слов для оружейника благородного Дома, — ответил Громф.
— «Оружейника»? — недоверчиво повторил Тиаго. — Я должен привести армии в Серебряных Пределах к великолепной победе. И только тогда, увенчанный славой, я должен занять свое законное место как оружейник Дома Бэнр!
— Как кажется, Мать Квентл предпочитает видеть Aндзрела на этой должности в Доме Бэнр, — язвительно заметил Джарлакс ни по какой другой причине, кроме как возмутить Тиаго.
— Я не должен был приходить сюда, — настаивал Тиаго. К его чести, он даже не взглянул в сторону наемника.
— Я не дал тебе выбора, — сказал Громф.
Теперь настала очередь Громфа получить угрожающий тяжелый взгляд от наглого щенка. Джарлакс наслаждался этим, особенно видом того, как Тиаго вскоре отпрянул назад.
Сухая улыбка прорезала лицо Громфа, как трещина в леднике, перед тем как груда холодной смерти накроет беспомощного свидетеля.
Тиаго с трудом сглотнул.
— Та война моя, и я должен победить, — объявил он.
