Джоэл Розенберг - Путь к Эвенору
Грязная работа, но всего через несколько минут то, с чем ты имеешь дело, перестает быть похожим на корову и превращается в части туши. Куски мяса, внутренности, язык. И в сторонке — дожидающаяся обработки шкура.
Здесь нам осталось еще меньше. Примерно полкоровы сожрали волки. Они съели или утащили заднюю половину, а переднюю скорее обкусали, чем объели.
Бессмыслица. Слишком изощренно. Кое-где мясо было прокушено до кости — но и все. Волк так, конечно, сможет, хоть ему и придется очень постараться, чтобы вышло настолько аккуратно. И зачем ему это? Кто научил бы волка превращать еду в баловство?
Но это были именно волки: на мягкой земле следы их отпечатались во множестве. Стая ушла на северо-восток, в лес.
Ахира и Андреа оставили лошадей у повозки; теперь они стояли с Тэннети над кровавыми останками — вся троица дружно разгоняла мух.
Гном нахмурился.
— Похоже, переднюю половину просто скусили. И унесли.
Андреа приподняла бровь.
— Ты хочешь сказать — как сделал бы Эллегон?
Ахира не ответил.
В хижине снова зашевелились. Тэннети прошагала туда и врезала по двери прикладом дробовика.
— Выходите. Все. Ну? Быстро! Разговор есть, — распорядилась она.
В чем, в чем, а в тонкости обхождения Тэннети не откажешь.
Я мог бы поклясться, что в мазанке больше чем двоим не поместиться, но не прошло и минуты, а перед ней уже тревожно переминалось с ноги на ногу семейство из семи человек, у матери на руках младенец, младшая дочь прижимает к себе вырывающуюся курицу.
Тэннети нырнула внутрь. Ей бы стоило посоветоваться, прежде чем это делать — в таких местечках бывают смертельные ловушки.
Но все обошлось — она выбралась из хижины, хохоча во все горло. Не улыбаясь, не посмеиваясь, а хохоча.
У них... — выговорила она сквозь смех, — у них там корова... и коза... и... — она зашлась от смеха, — и, по-моему, куры... в подполе...
Ахира и Андреа старались успокоить семью. Ясное дело: куча чужаков с ружьями шастает вокруг — разволнуешься! Непривычно, да и опасно — кто их знает, чего от них ждать.
С другой стороны, улыбка Андреа очарует и самого отпетого мизантропа.
— Здравствуйте, — сказала она. — Мы приехали разобраться, что тут у вас с волками. Нас прислал барон.
— Старый или новый? — с подозрением спросила женщина.
Непонятно, мы у нее вызвали подозрение или сама идея, что знатные люди занимаются нападением хищников.
— Новый, — ответила Энди. — Барон Куллинан. Мы работаем на него. Тэннети, Даэррин, Ворелт и Лотана.
Она по очереди указала на всех нас.
Этот миг стоил мне нескольких седых волос. Андреа имела привычку быть честной, а нашу четверку в Эрене знали — даже слишком хорошо. Порой это было удобно, но чаще создавало проблемы. Немало нашлось бы идиотов, желающих проверить, что они получат, захватив бывшую императрицу Холтунбима. (Надеюсь, ничего, кроме смерти, они не получат. Но они этого скорее всего не знают. И, разумеется, им плевать на мое мнение.) И еще больше тех, кто хотел бы выяснить, не лучше ли они владеют мечом, чем Тэннети Одноглазая, не бросают ли ножи быстрее, чем Уолтер Словотский. (Да, мы здесь оба; но, как вы понимаете, я предпочел бы это скрыть.)
На сей раз интуиция не подвела Энди: она дала вымышленные имена троим из нас, но не Тэннети. Тэннети была очень известна: воительниц вообще-то немного, к тому же одноглазых — так что называть ее вымышленным именем значило заставить подозревать, что и у нас имена ненастоящие.
Мужчина открыл рот.
— Прошу прощения, но...
Жена быстро затрясла головой:
— Молчи!
— Я их видел! — уперся муж.
— Сколько их?
— С полдюжины, может, больше. Волки, да, но...
— Но что?
— С ними было еще что-то. Непонятное, — выдавил он.
Ласковая улыбка Энди стала еще нежнее. Думаю, она старалась всех успокоить, но видно было, что она ужасно довольна.
— И что же «это» такое было?
Фермер пошевелил в воздухе пальцами.
— Оно было похоже на волка, ну совсем как волк, только...
Он частил и запинался.
— Я видел; я знаю. Это не волк.
— Не волк. Оно больше, и двигается... этак чудно — нет, не волк это, только похоже.
— Как это не волк, только похоже? — попытался уточнить я.
Крестьянин в отчаянии заломил пальцы.
— Двигалось оно... неправильно. Сгибалось не там.
— Волк, который гнется не там, — хмыкнула Тэннети. — По мне — так невелика проблема.
Она жестом отпустила крестьян; они нырнули в хижину, но мы чувствовали на себе их взгляды.
— Это было полтора дня назад, — негромко сказал Ахира.
За это время волки могут уйти далеко. Если захотят.
Я пожалел, что не изучал зоологию. Как передвигается стая волков? У них своя территория или...
Андреа опустилась на колени рядом с кучей помета и принялась рыться в своем мешке мага.
— Подожди, — раздраженно сказал я. — Я не...
— Если ты не найдешь лучшего способа отыскать их, Уолтер, чем Определяющее заклятие, — отозвалась она, — так не мешай мне работать.
— Я хороший следопыт, — напомнил я ей.
Защита крестьян, будь то от набегов бандитов или от нападения бродячих волков, традиционно лежит на местном дворянстве. Мы не были местным дворянством — на самом деле, — но действовали вместо него.
— Недостаточно хороший. — Тэннети покачала головой. Ты смог бы найти их за несколько дней — если бы они залегли в берлогу. Пока ты будешь искать, они будут отжираться на местном скоте, а нам придется спать в дневную жару и охотиться ночью.
С другой стороны, Андреа нужно бы поменьше творить магии. Это ей не на пользу...
— Тебе не на пользу пойдет, если не прекратишь говорить обо мне в третьем лице.
Улыбка Андреа была широкой, но не сказать, чтобы очень приятной.
Ахира поднял руку.
— Мы устали. Но все же давайте подумаем. — Он принялся загибать толстые пальцы. — С волками не бывает проблем, пока они помнят, что от людей надо держаться подальше. Эти про это забыли. — Он загнул еще один палец. — Они охотятся за скотом не потому, что вокруг нет другой добычи: ее полно. Но им нравится именно говядина, а людей они не боятся. Так что они придут. В лесу прохладно — так давайте уйдем с дороги, растянем полог, немного отдохнем, а потом поедим чего-нибудь горячего. А после этого — ближе к вечеру — поохотимся. — Он нахмурился и добавил: — С помощью Определяющего заклятия.
Больше откладывать смысла не было. Кони оседланы, пистолеты заряжены и засунуты по местам. Мой лук — тетива надета только с одной стороны — висел у меня на груди, две дюжины охотничьих широкожальных стрел убраны в колчан на спине. Фляжка с целительным бальзамом привязана к икре (мои ножны то и дело стукались об нее).
