Джонатан Уайли - Владычица снов. Книга вторая
— В чем дело? — скривился тот.
— Я ищу Уолдо, — сообщил Гален, помахав документом. — У меня тут…
— Казначейство дальше по коридору. Поверни налево, а там за второй дверью — направо. И третья дверь вдоль по коридору, — пояснил толстяк, после чего вернулся к прерванной работе.
Гален вышел и отправился по коридорам, руководствуясь полученной инструкцией. Замерев от волнения, он легонько постучал в нужную дверь. Та бесшумно открылась, и перед Галеном предстал бледный темноволосый мужчина.
— Уолдо? — робко осведомился Гален.
— Да. Что тебе нужно?
В тихом и тонком голосе прозвучали подозрительность и, может быть, даже страх.
— У меня для вас бумага. — Гален предъявил собственноручно сделанную копию. — Гильгамер забыл передать ее с посыльным.
Уолдо взял бумагу и просмотрел ее.
— А я уж удивлялся, куда она подевалась, — раздраженно пробормотал он. — Этот идиот и одеться с утра забыл бы, не позаботься об этом его слуги. — Снизу вверх он посмотрел на более рослого Галена. — Можешь идти.
— А не подскажете ли, как мне найти Дэвина? — быстро вставил Гален. — Мне и ему нужно кое-что доставить.
Уолдо хмыкнул, получив лишнее доказательство нерадивости третьего постельничего; не произнеся ни слова, он указал на дверь по другую сторону коридора, после чего закрыл собственную. Гален повернулся к указанной ему двери. «Дело пошло», — подумал он. Каждый новый — пусть и совсем небольшой — шаг к цели прибавлял ему уверенности в собственных силах. Смело постучавшись, он зашел внутрь.
Человек, сидевший в этом кабинете за письменным столом, в точности соответствовал описанию Пайка. Он что-то деловито писал, сидя в точно такой же позе, как старый воин в ходе репетиции, устроенной у Алого Папоротника. И хотя эти двое мужчин ничем не были похожи друг на друга, Гален с первого взгляда уловил определенное сходство между Дэвином и Пайком.
Дэвин мельком посмотрел на вошедшего, затем вновь уставился в бумаги.
— Чем могу служить? — холодно спросил он.
— Прошу вас, мне нужна ваша помощь, — стремительно начал Гален. Он столько раз мысленно повторял слова пароля, что сейчас они, казалось, утратили всякий смысл. — Если я не займусь делом моего господина, он наверняка бросит меня на костер, в самое пламя.
Дэвин вновь поднял голову. Но теперь в его зеленых глазах можно было прочесть вовсе не безразличие пополам со скукой.
— Было бы жаль превратить такого славного парня в дым и пепел лишь из-за какой-то незначительной суммы денег, — спокойно ответил он.
Голос у него был громкий и твердый, он казался чересчур громким для этого человечка с острыми чертами красивого лица.
— Значит, я не зря пустился в дорогу? — радостно закончил Гален.
— Надеюсь на это, — мягко ответил Дэвин. — Вы мне что-нибудь принесли?
— Да. Расписку.
Дэвин взял поданный ему документ, просмотрел его и убрал в ящик письменного стола. Достал чистый лист бумаги и быстро написал письмо. Гален стоя дожидался, пока он не закончит. Писец аккуратно сложил письмо и запечатал его. Адресовал какому-то купцу в Катовере и передал Галену.
— Вам известно, куда его передать?
Гален кивнул и надежно спрятал письмо за пазухой.
— Вот и прекрасно.
Дэвин вернулся к своим трудам.
Гален растерялся, столкнувшись со столь явным пренебрежением к собственной персоне. «И это все?» — подумал он. Дэвин вновь поглядел на него, приподняв брови в безмолвном вопросе.
— Может быть, что-нибудь еще? — неуверенно спросил Гален.
Он был разочарован. Все оказалось слишком просто. Дэвин нахмурился.
— Ваш хозяин будет доволен вашей работой, — тихо, с некоторым неудовольствием, пояснил он. — Но, в соответствии с вашим положением, вам следует знать только то, что мне будет угодно сообщить вам. — Зеленые глаза пристально смотрели на Галена, что он истолковал как приказ не докучать хозяину кабинета и уже повернулся было, чтобы уйти. — Вам следовало бы понимать, что любое сказанное слово имеет, как правило, несколько истолкований, — добавил Дэвин, и тут Гален наконец понял: слова пароля, которым его снабдили, означали, что ему доверено передать письмо, но и только, а к более щекотливым делам доступа у него нет. Слова писца прозвучали как объяснение — или, если угодно, как извинение, — но рассчитывать на большее доверие с его стороны Галену не приходилось.
Кивнув, он вновь повернулся к двери — и тут его задержали во второй раз.
— Мальчик! За твои хлопоты!
Дэвин произнес это нарочито громким голосом, после чего бросил Галену мелкую медную монету. Гален поймал ее на лету и спрятал в карман.
— Благодарю вас, мой господин, — пробормотал он и вышел, чувствуя себя все же несколько обиженным.
Выбравшись во двор, Гален задумался, что же ему делать дальше. Было ясно, что временная служба у третьего постельничего не затянется надолго, но ему наверняка удастся найти какой-нибудь другой предлог, чтобы задержаться в замке. Это было для него единственной возможностью узнать что-нибудь по-настоящему интересное, к тому же он не сомневался в том, что археологи задержатся в Риано еще несколько дней. С другой стороны, он уже выполнил задание, порученное ему Пайком, и, оставаясь в замке, мог поставить под угрозу не только собственную безопасность, но и покой Дэвина. Предостережение писца прозвучало достаточно однозначно. И опять-таки, на конюшне было чертовски хорошо, а главное привычно спать. Чувство долга боролось в его душе с желанием отличиться; в конце концов он решил провести здесь еще одну ночь, а уж на свежую голову решать, как быть дальше.
Поздним вечером, проболтав пару часов в привычном и приятном окружении кухонного люда, Гален пересек двор и уже собрался было скользнуть на конюшню. Но прежде чем он успел подойти к воротам, его путь пересекли двое мужчин в плащах с капюшонами, причем один из них вел на поводу лошадь. Вид у них был самый зловещий, и Гален инстинктивно отпрянул во тьму.
Парочка прошла совсем рядом с ним, правда, лиц под капюшонами было не разглядеть. Они говорили тихими голосами, не столько шепотом, сколько шипением, из-за чего у Галена невольно застучали зубы. До его слуха донеслись лишь обрывки их беседы, да и те немногие слова и выражения, которые ему удалось разобрать, не имели вроде бы никакого смысла. «Полуостров…» «Наш час близок…» «Око Ночи…»
Ночь стояла теплая — и все же Галена бросило в дрожь. Он несказанно обрадовался, когда эти двое прошли мимо. Один из них вскочил на лошадь и исчез в створе главных ворот, тогда как другой вернулся в замок. Задержавшись под фонарем, висевшим над дверью, он огляделся по сторонам и, как показалось юноше, посмотрел прямо на него. В этот миг Гален и увидел лицо, больше всего похожее на череп давным-давно умершего человека, ослепительный взгляд бесцветных глаз, казалось, дышал смертельной угрозой. Даже стоя во тьме, Гален почувствовал себя обнаженным и беззащитным и страшно перепугался, но монах, не обратив на него никакого внимания, вошёл в дом.
