Рожков Андреевич - Дьявольский Quest
Тут уже дерево от удивления расширило глаза, даже поозиралось по сторонам, словно ища поддержку у кого-то.
– Внемли смертный, ибо с тобой разговаривает хозяин леса – Пан, – наконец вымолвил, оказывается ''хозяин''.
Я оглянулся на своих попутчиков: Беовульф сидит, замерев, словно окаменел, даже лицо осунулось, растеряв всю кровь в одно мгновение. Свея тоже мало, чем отличалась от статуи, только лицо у нее наоборот покраснело, а тело мелко подрагивало – в остальном ее можно упаковать и выставлять в музее. Даже трепещущий огонь, казалось, расплескивал свои лепестки, как-то замедленно и осторожно, будто боясь привлечь к себе внимание.
– ''Пан'', говоришь? – прищурился я. – Что-то ты на козла не очень похож, – вынес вердикт, осмотрев дерево сверху вниз, и в обратном направлении.
По-моему он смутился: вон и глазки прикрыл, и землю чуть ли не корнем-ногой ковыряет. Еще чуть-чуть и заложив ветви-руки за спину, понуро опустит голову, как нашкодивший ученик. Все же взгляд его стал твердым, красным блеснули глаза, по всему лесу волной прокатился рев, вой, рычание, невидимых слуг Пана… пока невидимых.
– Ты с кем так разговариваешь, смертный? – громко проскрипел он и заходил ходуном, переваливаясь с корня на корень, словно переминаясь с ноги на ногу. – Я властитель этих лесов, хозяин всего живого, что обитает под моим неустанным взором и слушается меня. А ты тот, кто заплатит кровавую дань, за то чтобы пройти через мой лес.
– О, как, – отпрянул я удивленно. – Нет, я, конечно, заплачу – проблем нет, – только поймать надо какую-нибудь зверюшку… Кролика там, лису, бурундучка – кто попадется. Ты подождешь?
– Нет! – взревел Пан, оглушая меня скрипом несмазанных петель. – Жертвой будет один из вас… Выбирай, кто.
Я оглянулся на своих… честно признаюсь, невольных спутников. Сам дурак, что позволил пойти за собой и с собой; вместо того чтобы сказать твердое ''нет'', легкомысленно разрешил и не отговорил…
– А вот этого не хочешь, – зло ткнул я горящей палкой в морду Пана.
Нет, он не отшатнулся, не дернулся, не зарычал, не вскрикнул или попытался как-то закрыться от огня. Лесной хозяин спокойно! поплевал и ''пальцами'' затушил огонь. Потухшая ветка невольно выскользнула из рук, потому что ТАКОЕ нельзя представить даже будучи, обладая отличной фантазией.
– Я не боюсь огня, – рассмеялся Пан. – Меня нельзя поджечь, я ведь бог, – заходился он от смеха.
Ах огнем нельзя… Ну ничего. На даче я частенько махал топором, заготавливая дрова. Тут конечно не колун, но и не топор.
Сжав посильнее рукоять меча, размахнулся и… Сначала онемели руки, потом плечи, а дальше нарастающим звоном в мозг проникло последствие неудачного удара – словно врезали по колоколу. Меч не только не застрял в ''хозяине'', он даже не поцарапал его, а у меня такое ощущение, что ударил не по дереву, а по скале.
– Эх, – скорбно выдохнул Пан и без замаха ударил ''рукой''.
Было несколько больно – хотя плечо, рука и шея заимели внушительные следы, что начали набухать, превращаясь из тоненьких линий, в толстые полосы – сколько обидно. Вскочил я довольно резво и попытался вновь настругать дровишек для костра… Во второй раз, все-таки было больнее, нежели обидно. Третья попытка… Четвертая… Руки после каждого удара немели, а в голове стоял непрекращающийся звон, который и не давал понять, сообразить, догадаться, в конце концов, что мои удары Пану, не приносят никакого вреда. Скорее даже веселят.
Раза после пятого, удачно вписываясь во все загибы, окружности и углы, поляны я был не менее ''красив'' чем Пан: веточки, листочки из всех щелей, травой покрыт как маскировочной краской. Наконец мне удалось совершить посадку рядом со Свеей и Беовульфом. Они сидели рядышком, чуть ли не обнявшись, и поглядывали то на меня, то на Пана, то на меня, то на… Пана.
– Ну и с каким счетом я веду? – загнано поинтересовался, наблюдая как, покачиваясь ''хозяин'' приближается к нам.
– Вик, какой к Ящеру счет? – взвизгнула Свея. – Он же убьет тебя.
– Да-да-да-да, – яростными кивками поддержал ее Вульф.
– Ничего… – с трудом удалось подняться… распрямиться – в теле громко хрустнуло, – сейчас я из него Буратину буду делать.
Сплюнув в траву кровью, вновь попытался замахнуться мечом. Плечо и рука взвыли, но лезвие оторвалось от земли и устремилось вверх.
Пан подошел совсем близко, вот ногу только протяни и пни. Он остановился, поскрипел деревянными суставами, а потом взмыл ''руки'' кверху и прогремел:
– Лес принял кровавую жертву смертного. Лес испил и доволен, – уже негромко закончил он, опуская ветви вниз.
– Что и все? – не поверил я, бессильно роняя меч на землю.
– Да, – так просто ответил Пан, словно я у него спрашиваю дорогу.
– А что, раньше не мог сказать, что достаточно нескольких капель? – взъелся я на него. – Чего было устраивать представление и страшным голос увещевать о ''кровавой жертве''?
– Жертва принесена, – спокойно проскрипело дерево, разворачиваясь ко мне спиной.
– Не, так дело не пойдет, – попытался развернуть я его. – Тогда что это за полеты ты мне тут устраивал? – допекал его вопросами.
– Я защищался, смертный. Ты ведь первым напал.
– А… – возразить было нечего, прав, зараза – я первым напал.
– Лишь только истинная опасность откроет, кто ты есть на самом деле, – философски изрек хозяин леса, прежде чем шагнуть в темноту.
В следующую секунду красные глаза, что окружали нас все это время, готовые, я так думаю, броситься на нас по первому приказу Пана, исчезли. Лес снова зашумел ночной жизнью, словно ничего и не было.
– Издеваешься? – вопросительно посмотрел Дьявол. – Что это такое?
– Что? – не менее удивленно посмотрел на него Бог.
– Смотри, что твой охальник творит. Разве это честно? – недоумевала Тьма.
– Мы же договорились не вмешиваться, – напомнил Свет. – Он идет своей дорогой, которую сам выбрал. Твой ведь тоже особо не напрягается, – указал светлый на темную пешку. – Прошел испытание как нечего делать.
– Ты моего-то не трогай. Ему тоже досталось, даже больше чем твоему.
– Ну-ну… Ладно, лес еще не кончился. Завтра новый день, – примирительно произнес Бог.
– 14 -
Хотя понимал, что нас никто не тронет, но все равно вздрагивал от любого шороха. Костер тихо потрескивал, поедая очередную порцию веток и освещая небольшую полянку с примятой, а кое-где и вырванной травой. Свея о чем-то разговаривала сама с собой, особо не обращая на нас внимания. Беовульф, покопавшись у себя в сумке, прикладывал на меня какие-то травы, тело после них не так сильно болело. Смывать зеленую окраску пришлось в ручейке. Луна светила где-то высоко верху, подмигивая желтым глазом, сквозь наплывающие облака.
