Феликс Крес - Королева войны
— Врешь.
Тереза улыбнулась и посмотрела на нее.
— Я никогда не была такой худой, как ты. Но в последнее время немножко прибавила в весе, — сказала она. — Могло быть и еще хуже, но у моих солдат есть тут разный хлам для силовых упражнений, и порой со скуки я вместе с ними ползаю на корточках с балкой на плечах или катаю каменные шары по плацу. Позор один! Мне нужна какая-нибудь война. Еще немного, и я тут сдохну.
— Ну, что касается войны… не буди лихо, пока спит тихо, — неожиданно серьезно заметила подсотница.
Тереза подняла брови.
— Вот именно, — сказала она. — Сейчас сюда придет наместник трибунала… Хочешь мне что-нибудь сказать, пока мы одни?
— Много чего. Но можно и подождать, если у тебя найдется для меня время позже, ночью. Для всяких сплетен. — Агатра улыбнулась.
Тереза заметила, что ее бывшая подчиненная изъясняется практически безупречно — явно чувствовалось долгое пребывание в рядах офицеров.
— Это все личное. А по службе?
— По службе — наместник сможет рассказать тебе куда больше, чем я.
— Я тоже так думала. А о чем вообще речь?
— О Буковой пуще.
— А! — сказала комендант.
— Ты что-то об этом знаешь, ваше благородие?
— Шутишь? Ведь это рядом. И я начинаю понимать, зачем я могла понадобиться. Но каким чудом тебе доверили миссию в Дартане? Ты ведь идешь в пущу? Язык хотя бы знаешь?
— Несколько лет назад я вышла замуж за дартанца, — с явным армектанским акцентом, но без единой ошибки сказала по-дартански Агатра. — С детьми мы разговариваем на двух языках.
— А! — во второй раз сказала Тереза, прекрасно знакомая с дартанским на слух, но владевшая этим языком едва-едва. — Погоди, это интереснее, чем пуща… Ты вышла замуж? У тебя дети?
— Ну да.
— И как тебе?
— Сама не знаю.
Тереза улыбнулась — доброжелательно, но с некоторым превосходством и вместе с тем с завистью.
— А твой муж?
— Ну… Что муж? Он не солдат и не входит в состав моего отряда, — сказала Агатра. — Он остался в Кирлане, с детьми.
— Гм… Вернемся к пуще. Значит, язык ты знаешь.
— Ваше благородие, — привычка обращаться к командиру по титулу все же была у Агатры достаточно сильна, — тут нет никаких случайностей. Я знаю язык, — она подняла палец, после чего начала отгибать остальные, — командую пешими лучниками, а не, скажем, кониками, я знаю тебя, а ты знаешь меня, ну и, ко всему прочему, я из низкорожденных. Так же, как новая госпожа Сей Айе. И я тоже женщина. В Кирлане пришли к выводу, что лучше послать в пущу женщину, поскольку ей легче будет понять другую и предвидеть ее поступки. Кроме того, женщина останется скорее безразличной к женской красоте, не даст заморочить себе голову… ну и так далее. Тут нет никаких случайностей, — подчеркнула она еще раз.
В дверях появился пожилой мужчина с двумя тяжелыми блюдами. На нем не было мундира; по армектанской традиции те, кто выполнял в войске вспомогательные функции, не были — и не имели права быть — солдатами. Повар поставил блюда на стол. Запахло вареной говядиной и фасолью. Тут же подошел помощник повара, неся вино и пиво.
— Не слишком изысканно, — заметила Тереза. — У тебя что, не было никаких особых пожеланий?
— Были. Это и есть мои особые пожелания.
— А. Ну ладно.
На этот раз в дверях появился солдат.
— Его высокоблагородие Т. Л. Ваделар, наместник…
— Пусть войдет, — прервала Тереза.
Внешность тридцатипятилетнего наместника судьи трибунала совершенно не соответствовала занимаемому им посту. Он был высок и крепко сложен — вероятно, вполне мог бы выигрывать борцовские поединки на дартанских аренах. Под стать остальному было и лицо — очень мужественное и по-мужски суровое, но вместе с тем довольно привлекательное. Он носил коротко подстриженную бороду, желая, видимо, как-то компенсировать преждевременно появившуюся лысину… Однако тело и лицо этого человека являлись всего лишь маской. В глазах коменданта пограничья его высокоблагородие Ваделар был скользким человеком. Урядник трибунала, прекрасно знавший свое дело. Тереза его терпеть не могла. Причем взаимно.
— Прошу, ваше высокоблагородие, — сказала она, удовлетворенно показывая на жесткую скамью; именно эта комната была выбрана для встречи отнюдь не случайно.
Наместник едва заметно поморщился, но занял предложенное ему место. Он почти остолбенел при виде простой солдатской еды; что уж говорить о том, когда он почувствовал запах фасоли с луком, от которого перехватывало дыхание. В глазах урядника это была какая-то… жратва. Тереза и Агатра тайком переглянулись. Комендант Акалии оценила наблюдательность женщины-гвардейца.
— Угощайтесь, ваше благородие, — сказала она с набитым ртом, не сомневаясь, что урядник откажется. — И прошу подробно мне рассказать о том, что общего у Тройного пограничья с армектанской гвардией, у гвардии — с Буковой пущей, а у пущи — с Имперским трибуналом. Ну, побыстрее.
В отношениях с имперскими урядниками тысячница с удовольствием изображала неотесанную крестьянку. Ваделар об этом знал и никогда не давал себя втянуть ни в какие штучки. Именование лишь «благородием» высокопоставленного чиновника было обычной наглостью, но он ничего не мог с этим поделать. Известная во всем Армекте комендант Тереза была орешком, о который он легко мог сломать себе зубы. Впрочем, она была не только знаменита, но и неглупа, решительна и порой сумасбродна. Одним словом — опасна.
— Ваше благородие, как я понимаю, тебе уже известно, о чем мы будем говорить. — Голос его звучал спокойно и глубоко. — Хорошо, что мне не придется рассказывать все с самого начала.
— Госпожой Буковой пущи стала невольница, — подытожила Тереза. — Будет суд, и ее всего лишат. Вот и все.
— Нет, не все. В Сей Айе у нас есть свои люди. Ценность их невелика, они слишком далеки от особы княгини. Но вместе с тем достаточно близки, чтобы сообщить нам кое-какие сведения. Эта женщина… необычная персона. Во всяком случае, для невольницы.
Наступила тишина.
— Ну и?.. Ваше высокоблагородие? — поторопила Тереза.
Она незаметно рыгнула в кулак. Ваделар на мгновение задумался, когда ее благородие комендант начнет пускать ветры. Однако не сказал ничего по поводу ее поведения. Она его попросту не любила, и все.
— На этой поляне держат настоящую армию, — напомнил он. — Ты знаешь об этом, ваше благородие, не хуже меня. Никого не волновало, с какой целью князь К. Б. И. Левин содержал столь многочисленное войско — то ли из прихоти, то ли чтобы покрасоваться. Человек, ведущий свое происхождение из подобного рода, носящий старокняжескую дартанскую корону, имеет право на причуды. Сильное личное войско существует там уже много лет, собственно, существовало, похоже, всегда. Суть в том, что незадолго до смерти его высочество князь Левин по крайней мере втрое увеличил силы войска, потратив на это такие средства, каких даже император не расходует на свою гвардию. Вскоре после этого он женился на армектанской невольнице, и никому не известно, что он ей наговорил. Ходят слухи, что его высочество, возможно… был не вполне в своем уме. Это тоже следует принять во внимание.
