Роберт Сальваторе - Хрустальный осколок
Бруенор заметил, что парень снова потерял сознание. “Неважно, ” – пробормотал он. “Ты услышишь меня, будь уверен!” Он сделал движение, чтобы бросить его голову на траву, но вместо этого лишь нежно опустил ее.
Свидетели того, как грубый карлик проявляет такую привязанность к варварскому подростку были действительно поражены, но ни один из них не догадывался о значимости события, которое они только, что видели. Бруенор же, несмотря на все его предположения об особенности этого варвара, не мог предвидеть что этот мальчишка, Вулфгар, вырастет в человека, который преобразит этот суровый район тундры.
***Далеко на юге, в широком ущелье среди высоких пиков Хребта Мира, Акар Кессел наслаждался жизнью, которой его обеспечивал Креншинибон. Его рабы – гоблины украли еще одну женщину из торгового каравана для его забав, но сейчас что-то еще потревожило его взгляд. Дым, поднимавшийся высоко в небо со стороны Десяти Городов. “Варвары, ” – заключил Кессел. Он слышал слухи о собрании племен, когда он и маги из Лускана посещали Истхевен. Но это не волновало его, и почему собственно должно было? У него было все что нужно здесь в Кришал-Тирит и больше у него не было никаких желаний.
Никаких желаний которые он испытывал бы по своей воле.
Креншинибон был артефактом который истинно был оживлен магией. И частью его жизни было желание повелевать и завоевывать. Хрустальный осколок не хотел ограничиваться существованием в горной безлюдной местности, где его единственными слугами были смиренные гоблины. Он хотел большего. Он хотел власти. В артефакте проснулся голод, когда Кессел увидел столб дыма над Десятью Городами, и сейчас он использовал свою силу, чтобы влиять на суждения Кессела.
Внезапный образ возник из глубин желаний мага. Он увидел себя сидящим на троне в Брин Шандере, неизмеримо богатого и уважаемого своим окружением. Он представил себе реакцию в Лускане когда маги, особенно Эльдулак и Дендибар, узнают о Акаре Кесселе, Властелине Десяти Городов и Правителе всей Долины Ледяного Ветра! Возможно тогда они предложат ему плащ мага в их жалком ордене?
Несмотря на истинное удовольствие, которым наслаждался Кессел он пришел к выводу, что эта мысль прочно засела в нем. Он позволил своему разуму продолжить фантазировать, исследуя пути, которыми он мог бы пойти, чтобы воплотить столь честолюбивые планы.
Он исключил попытку доминировать над людьми как он проделал это с гоблинами, несмотря на их слабый интеллект. Если любой из гоблинов отходил достаточно далеко от башни, то он выходил из-под контроля и убегал в горы. Нет, этот номер с людьми не пройдет.
Кессел думал использовать энергию которая пульсировала в Кришал-Тирит, разрушительная сила которой лежала за пределами того, о чем он когда-либо слышал, даже в Хосттауэре. Она могла помочь, но ее явно было недостаточно. Даже силы Креншинибона были ограничены, который должен был через определенные промежутки времени получать новую энергию от солнца вместо использованной. К тому же в Десяти Городах жили слишком разные люди, чтобы их можно было подчинить единой волей. Гоблины были удобны, но маг хотел, чтобы у него были люди которые бы склонились перед ним, подобные тем, что подвергали его гонениям всю его жизнь.
Всю его жизнь до того как у него появился хрустальный осколок.
Все его размышления всегда приводили к одному и тому же выводу. Ему была нужна армия.
Он рассмотрел гоблинов, которые были под его началом. Они были фанатично преданы его воле и с радостью пошли бы на смерть ради него. Но они были слишком малочисленны, чтобы захватить такой большой регион.
И снова желание осколка появилось из глубин разума мага. “Как много пещер и нор, ” – внезапно воскликнул Кессел, –“в этой широкой и труднопроходимой горной гряде? И как много гоблинов, огров, даже троллей и великанов обитают в них ?” Он уже видел себя во главе огромной армии, пересекающей равнины, непобедимой и неодолимой.
Как он тряхнет этих людишек!
Он сел назад на мягкую подушку и позвал новую девушку из гарема. Но тем не менее маг решил, что когда-нибудь он рассмотрит возможность завоевания Десяти Городов, которая открылась перед ним. Но сейчас не было нужды торопиться; у него еще будет время. Гоблины с радостью найдут ему новую игрушку.
Креншинибон, тоже казалось, успокоился. Он поместил семя в разум Кессела, семя, которое как он знал вскоре вырастет в план завоевания. Но, как и Кессел, артефакт никуда не торопился.
Хрустальный осколок ждал десять тысяч лет чтобы вернуться к жизни и снова испытать блеск власти. Он мог подождать немного еще.
Книга 2
Вулфгар
9
Больше Не Мальчик
Регис лениво потянулся у подножия своего любимого дерева, наслаждаясь лучами солнца пробивавшимися сквозь густую крону. Его удочка стояла рядом с ним, несмотря на то, что на ее крючке как всегда не было наживки. Регису редко удавалось поймать хоть одну рыбку, однако он всегда гордился тем, что за время рыбалки он тратил лишь одного червя.
Он приходил сюда каждый день с тех пор как вернулся в Лонеливуд. Эту зиму он провел в Брин Шандере, наслаждаясь обществом своего хорошего друга Кассиуса. Город на холме нельзя было сравнить с Калимпортом, но дворец советника был самой большой роскошью во всей Долине Ледяного Ветра. Регис был достаточно хитер, чтобы уговорить Кассиуса пригласить его проводить тут все зимние сезоны.
Прохладный бриз донесся с Маер Дуалдон, вызвав удовлетворенный вздох халфлинга. Несмотря на то, что была середина июня, это был первый действительно жаркий день короткого летнего сезона. И Регис хотел насладиться им сполна. Впервые за весь год он смог освободиться от дел до полудня, и планировал проваляться на берегу до самого вечера, сняв одежду, и позволяя солнечным лучам докрасна нагреть каждый дюйм своего тела.
Сердитый крик донесшийся с озера привлек его внимание. Он поднял свою голову и наполовину приоткрыл одно веко. Первая вещь которую он отметил, с полным удовлетворением, было то, что его живот значительно увеличился в размерах за зиму, и с этого ракурса, лежа на спине, он мог видеть только кончики своих пальцев.
На воде, четыре лодки, две из Термалаина и две из Таргоса, боролись за место, быстро перемещаясь по озеру, их моряки сыпали проклятья и плевались на лодки несущие флаг другого города. За последние четыре с половиной года, прошедших после битвы у Брин Шандер, два города практически находились в состоянии войны. Хотя их сражения чаще происходили на словах и кулаках, чем с использованием оружия, за это время не один корабль был затоплен или разбился о камни.
