Маргарет Уэйс - Седьмые Врата
– Ну конечно, – мягко сказал джентльмен, вздохнул и отошел прочь.
А Мейрит внутри себя услышала отзвук его вздоха, напоминающего ей эхо, которым отражались голоса пойманных душ живых мертвецов Абарраха.
ГЛАВА 8. НЕКРОПОЛИС. АБАРРАХ
Абаррах – мир огня, мир камня. Мир мертвых, обитель смерти.
В темницах Некрополиса, мертвого города мертвого мира, лежал умирающий Эпло.
Он лежал на каменном ложе, его голова покоилась на камне. Было неудобно, но у Эпло не было потребности в комфорте. Он испытывал ужасную боль, несмотря на то, что большая часть ее ушла. Он ничего не чувствовал, кроме горящего напряжения каждого прерывистого вздоха, каждый вздох давался намного тяжелее предыдущего. Он немного боялся, что это последний вздох, последний глоток воздуха, который не поддержит в нем жизнь, последний хрип. Он представил себе, что это похоже на то, когда он был на Челестре, думая, что тонет.
Тогда в его легкие попала вода, но она оказалась живительна. Теперь он ни в чем не тонул. Он боролся за то, чтобы держаться подальше от темноты, боролся отчаянно, но милосердно недолго.
И его Повелитель был рядом с ним. Эпло не был один.
– Это не легко для меня, сын мой, – сказал Ксар.
Его тон не был саркастическим или ироническим. Он действительно был опечален. Он сидел около жесткого ложа Эпло, его плечи и голова были опущены. Он выглядел гораздо старше своего и так почтенного возраста. Его глаза, наблюдающие за умирающим Эпло, были полны слез.
Ксар мог уничтожить Эпло, но не делал этого.
Ксар мог сохранить жизнь Эпло, но не делал это также.
– Ты должен умереть, сын мой, – сказал Ксар. – Я не осмелюсь оставить тебя в живых. Я не могу доверять тебе. Ты больше ценен для меня мертвый, чем живой. И поэтому я должен позволить тебе умереть. Но я не могу убить тебя. Я дал тебе жизнь. Да, я думаю, что это дает мне право забрать ее. Но я не могу. Ты был один из лучших. И я любил тебя. Я все еще люблю тебя. Я бы спас тебя, если бы только… если бы только…
Ксар не закончил.
Эпло ничего не сказал, не привел никаких фактов и не просил о жизни. Он знал, какую боль это вызовет у его Повелителя, и, что если бы был какой-то иной выбор, Ксар сберег бы его. Но его не было. Ксар был прав. Повелитель Нексуса больше не мог доверять своему «сыну». Эпло боролся бы с ним и продолжал бы бороться до тех пор, пока, как и сейчас, не остался бы без сил.
Ксар был бы глупцом, если бы вернул Эпло эти силы. Как только Эпло умрет, его труп, лишенный разума и души, будет в повиновении у Ксара. Эпло – живой, дышащий и мыслящий Эпло, – не будет.
– Другого пути нет, – сказал Ксар, он думал также как и Эпло, также как это было раньше. – Я должен позволить тебе умереть. Ты понимаешь, сын мой. Я знаю, что понимаешь. Ты будешь служить мне после смерти, как делал это при жизни. Только лучше. Только лучше.
Владыка Нексуса вздохнул:
– Но это все еще не легко для меня. Вы это тоже понимаете, не так ли, сын мой?
– Да, – прошептал Эпло. – Я понимаю.
И двое остались вместе в темноте подземелья. Было тихо, очень, очень тихо. Ксар приказал, чтобы все другие патрины оставили их одних.
Единственными звуками были дрожащие вздохи Эпло, случайные вопросы Ксара и шепот ответов Эпло.
– Ты не возражаешь против разговора? – спросил Ксар. – Если это причиняет тебе боль, я не тебя не заставляю.
– Нет, Повелитель. Я не чувствую никакой боли. Уже не чувствую.
– Сделай глоток воды, это ослабит сухость.
– Да, Повелитель. Спасибо.
Прикосновение Ксара было прохладным. Его рука убрала с горящего лба Эпло взмокшие от пота волосы. Он приподнял голову Эпло, поднеся чашку с водой к губам умирающего человека. Аккуратно Повелитель положил Эпло обратно на камень.
– Этот город, в котором я нашел тебя, город Абри. Город в Лабиринте. И я никогда не знал, что он там был. Не удивительно конечно, он же в центре Лабиринта. Абри был там очень давно, как я понимаю, судя по его размерам.
Эпло кивнул. Он был очень утомлен, но было приятно слышать голос Повелителя.
У Эпло появилось тусклое воспоминание, как мальчиком он катается на отцовской спине. Маленькие руки, обнимающие мускулистые плечи, маленькая голова свисает. Он слышал голос его отца и чувствовал, что он отражается в его груди. Он слышал голос Повелителя и испытывал в то же время странное чувство, что он доходит до него через холодный тяжелый камень.
– Наши люди – не градостроители, – прокомментировал Ксар.
– Сартаны, – прошептал Эпло.
– Да, так я и думал. Сартаны, которые очень давно проигнорировали Самаха и Совет Семи. Они были наказаны за их вызов, посланы в Лабиринт с их врагами. И мы не повернулись и не убили их. Я нахожу, что это странно.
– Нет, не странно, – сказал Эпло, думая об Альфреде.
Только не тогда, когда двое людей должны бороться, чтобы выжить в ужасной земле которая пытается уничтожить их обоих. Он и Альфред выжили только благодаря взаимопомощи. Теперь Альфред был в Лабиринте, в Абри, возможно, помогая людям Эпло выжить.
– Этот Вазу, правитель Абри, – сартан, не так ли? – продолжал Ксар. – По крайней мере частично. Да, я так думал. Я не встретил его, но я видел его краем сознания. Очень мощный, очень способный. Хороший лидер. Но честолюбивый, конечно. Особенно теперь, когда он знает, что мир не ограничен стенами Абри. Боюсь, что он захочет владеть им. Возможно все. Это – сартан в нем. Я не могу позволить этого. Он должен быть уничтожен. И могут быть другие, как он. Все те из наших людей, чья кровь была заражена сартанами. Я боюсь, что они будут стремиться свергнуть мое правление.
Я боюсь…
«Вы не правы, Повелитель», – подумал Эпло. – «Вазу заботится только о своих людях, не о силе. Он не боится. Он такой, каким были Вы, Повелитель. Он не станет тем, кого Вы боитесь. Вы избавите себя от Вазу, потому что Вы боитесь его. Потом Вы уничтожите всех тех патринов, которые в родстве с сартанами. Потом Вы уничтожите патринов, которые дружили с теми, которые уничтожены. И в конце, не останется никого кроме Вас, – человека, которого Вы боитесь больше всего».
– И в конце было начало, – пробормотал Эпло.
– Что? – Ксар наклонился вперед, заинтересовавшись. – Что ты сказал, сын мой?
Эпло ничего не помнил. Он был на Челестре, мире Воды, дрейфуя в морской воде, погружаясь вниз по волнам, как это уже было однажды. Но теперь он больше не боялся. Он был только немного грустен, немного опечален, оставив недоделанные дела, нерешенные проблемы.
Но остались другие, чтобы сделать то, что он был вынужден оставить. Альфред, такой неуклюжий… золотой взлетающий дракон. Мейрит, любимая, сильная. Их ребенок… неизвестный. Нет, это не совсем правда. Он знал ее. Он видел ее лицо… Лица всех его детей… в Лабиринте. Всех их… дрейфующих на волнах.
