Томас Барнс - Око Владыки
Девушки закончили свой разговор. Лиа-Лла внезапно протянула вперед обе руки, обращенные ладонями вверх, и попросила.
Нет, она скорее твердо потребовала с едва заметной улыбкой:
— Хрипун должен вернуть малыша людям-птицам! Это детеныш птиц!
В первое мгновение Кийт дрогнул и даже сделал движение, чтобы распахнуть жилет и достать птенца. Но тут же память откликнулась недавним воспоминанием о том, как он взобрался по сосне и заглянул в гнездо.
Таких мгновений было не так и много в его жизни!
Неоднократно он проникал мысленным лучом в сознание зверей, птиц или даже насекомых. Это проходило почти всегда успешно, но каждый раз он отчетливо понимал, что между его сознанием и сознанием животного существует некая ментальная преграда. Он не мог бы похвастать, что каждый раз получал в ответ на свой ментальный импульс такой искренний и чистый отклик-рикошет, как это было у гнезда на одинокой сосне.
Поэтому Кийт отрицательно покачал головой и твердо сказал:
— Не отдам птенца. Теперь он мой.
Улыбка сползла с лица Лиа-Лла и разгладились нежные ямочки на щеках, которые так нравились Кийту.
Она отрывисто свистнула. Вдруг Тийгра-Та и Чии-Чайгра мягко, пружинисто отскочили на пару шагов назад. Каждая из них неуловимо быстрым движением руки достала трубку из-за спины и вставила туда боевой шип с оперением.
Через мгновение они уже приставили оружие к губам и целились в лицо Кийта. Он увидел, как с двух сторон на него смотрят темные зрачки девушек, готовых в любой момент выстрелить.
— Приятель, ты в своем уме? — горячо прошептал Джиро, стоявший за его плечом. — Из-за какого-то полудохлого заморыша ты сейчас будешь очень плохо видеть! Забыл, как глубоко входят эти шипы в глаза? Отдай им этого лягушонка!
— Спокойно, спокойно… — не поворачиваясь, отозвался Кийт.
— Девушки, не горячитесь, — решил взять на себя инициативу его друг. — Сейчас Хрипун отдаст вам птенца!
— Отойди в сторону, медвежья морда, — яростно прошипел Кийт. — Сейчас я все улажу!
Сначала Кийт приветливо улыбнулся в сторону Тийгра-Та, потом так же лучезарно посмотрел на Чии-Чайгра.
Ближе к ему стояла рослая Тийгра-Та. Обрезанные почти до плеч рукава открывали на редкость крепкие, литые, рельефные мускулы, хотя, как ни удивительно, это не придавало ей сходства с мужчиной.
Кийт послал умиротворяющий импульс в сознание каждой девушки. Мысленный луч надежно блокировал агрессивные центры их мозга, чтобы никто не смог совершить необдуманный, внезапный поступок.
Остальные девушки стояли немного в стороне, но по их напряженным взглядам было видно, что в любое мгновение каждая из них может выхватить оружие и вступить в бой.
Не совсем понятно, почему смуглянки с такой враждебностью отнеслись к словам Кийта, и он хотел во всем разобраться.
Через мгновение все прояснилось.
— Хрипун хочет съесть малыша? — спросила Лиа-Лла с тихим бешенством, едва сдерживая себя.
— Это пища для Хрипуна и его большого черного друга?
Если бы Кийт утвердительно ответил на этот вопрос, через мгновение вместо его зрачков чернели бы две иглы.
— Мы не будем есть малыша! — медленно и очень дружелюбно отозвался он. — Мы не змеи и не питаемся птенцами!
Нетерпеливо тряхнув густыми волосами, она не отставала:
— Зачем тогда нужен Хрипуну соколенок? Скажи, зачем!
— Я буду его воспитывать! Он будет жить со мной и станет частью моего сознания!
Зеленые глаза девушки гневно полыхнули, и она вскричала:
— Лиа-Лла не верит Хрипуну!
Тийгра-Та и Чии-Чайгра ничего не понимали из разговора и только переглядывались друг с другом.
Девушки ориентировались только на интонацию своей подруги. Сейчас она повысила голос, и сестры поняли это по-своему. Обменявшись напряженными взглядами, они набрали воздух в легкие и привели свои боевые трубки в полную готовность.
— Ты с ума сошел? — отчаянно прошептал Джиро. — Прах меня побери! Еще секунда, и они выстрелят!
— Закрой пасть, медвежья морда… — спокойно улыбнулся Кийт.
Невозмутимо посмотрев в раструбы, направленные на него, он сперва скользнул мысленным лучом, в сознание Тийгра-Та, а чуть позже сосредоточился на Чии-Чайгра.
Хотя сестры и не владели искусством мысленной связи, они были вполне восприимчивы к влиянию и внутренне не смогли бы теперь решиться на убийство…
Посмотрев в упор на Лиа-Лла, Кийт тихо, но решительно повторил:
— Мне нужен соколенок, и я оставлю его себе, чтобы воспитать.
Он нисколько не преувеличивал.
Действительно, как только он встретился взглядом с птенцом и почувствовал ментальную общность с этим существом, в его голове созрел прекрасный план. Он давно хотел провести эксперимент по тесному соединению своего сознания с сознанием какого-нибудь животного.
Это открывало огромные возможности. В случае с соколенком он прежде всего думал о дальновидении.
Раньше для дальновидения всегда помогал магический кристалл, позволявший использовать для этой цели зрение животных, — сидевших на вершинах деревьев белок или передвигавшихся по прериям баферов. Самыми зоркими «глазами» являлись, конечно, парившие в небесах птицы, лучше всего соколы и ястребы. Хотя их глаза по своему строению совсем не походили на человеческие и имели свои особенности, но для тренированного человека не составляло труда получать всю необходимую информацию.
Однако было много неудобств. Для использования кристалла нужно было входить в особое состояние, в глубокий транс. Только тогда ясная глубина кристалла затуманивалась, мутнела и наполнилась призрачной дымкой, из которой уже и рождались зрительные образы. В таком состоянии опасно было находиться слишком долго. К тому же никогда нельзя было полностью держать случайно попавшуюся птицу или белку под своим телепатическим контролем, это было трудное, почти безнадежное занятие.
Нет, он хотел иметь такого друга среди животных, с которым мог бы наладить контакт в любое мгновение. Чтобы такая телепатическая связь была абсолютной, животное должно было полностью доверять человеку.
Соколенок был очень важен для него. Кийт не собирался его отдавать.
Только девушки были иного мнения.
— Хрипун не может воспитывать птенца! Хрипун человек! — жестко сказала Лиа-Лла. — Хрипун родился в своем племени?
— Родился в своем племени, действительно, — пожал плечами Кийт. — В этом нет ничего удивительного.
— Лиа-Лла и сестры родились в своем племени! Лиа-Лла, Тийгра-Та, Чии-Чайгра и все остальные сестры — люди-птицы! И это детеныш из рода птиц!
