Анатолий Нейтак - Камень и Ветра 5. Путь наверх
А без команды я едва могла дышать. И совершенно не могла думать.
***
- Средние Печати вполне действенны, высокий паладин!
- Вижу. Странно, странно. Это что на демонах – одежда? И какое-то примитивное оружие?
- Видимо, так. Приказать им ответить?
- Не спеши, молодой мастер. Чтобы они могли отвечать, придётся частично ослабить Печати, а я чувствую в этом смутную угрозу.
- Какого рода угрозу? Физическую? Магическую?
- Ни то, ни другое. Духовную.
- Высокий паладин, ваши слова смущают меня!
- Они смущают и меня самого. Но таково предчувствие. Эти демоны слишком слабы, чтобы являть обычную, зримую опасность. И всё же они сумели пройти Вратами Хаоса. Эта загадка может быть достойной Принятия. Решено! Я удаляюсь в место Высокой Чистоты; если меня станут спрашивать посланцы Средоточия, ты знаешь, что передать им.
- Несомненно, высокий паладин.
***
Мороз отступил. Совсем немного: его дыхание по-прежнему опаляло лицо и стискивало череп, как винтовая гаррота. Но теперь, по крайней мере, стало возможно пошевелить глазами, губами, языком… а ещё в плюс к этому – смотреть, видеть, слышать и запоминать.
Огонь! Огонь повсюду! Но не жаркий, а замороженный. Почти неподвижный. Пол подобен остывающей чёрно-багряной лаве. Стены вздымаются геометрически совершенным куполом, свитым из рдяных – карминовых – ярко-алых опаловых нитей: чем выше, тем насыщеннее блеск – и смыкаются где-то над головой в точке максимальной яркости.
Кстати, судя по ощущениям, эта точка, да и весь купол, располагаются в явной зависимости от пространственного положения створа Портала.
Впереди появляется престранная, словно сплющенная в горизонтальной плоскости, асимметричная морда. Выдвинутая вперёд средняя часть морды заканчивается венчиком непрерывно шевелящихся щупалец. Левый глаз велик, выпучен и подёрнут жемчужной мутью; меж голыми кожистыми веками бежевого цвета не различить ни белков, ни радужек. Правый глаз… правого глаза просто нет. Вместо него на морде красуется нечто вроде громадной огненной линзы, переходящей в огненную "шапку". Сквозь линзу в разум ввинчивается незримая ледяная иголка. Ворочается, раня и грубо тыкаясь наугад. Вмерзает.
"Кто ты?"
Не ответить невозможно. Солгать… для этого надо помнить, что такое ложь.
"Устэр Шимгере из Дэргина".
Иголка вспыхивает, щетинясь множеством острейших кристалликов. Боль омывает онемевший разум, возвращая движение и жизнь.
"Кто ты?!"
"Устэр Шимгере из Дэргина. Воин, изгнанник, муж Эйрас сур Тральгим. Маг… человек".
"Человек – это название демонов вашего вида?"
"Человек – это обозначение наиболее многочисленной разумной расы Больших Равнин".
"Что есть Большие Равнины?"
"Мир, где я родился".
"Изгнанник… ты был наказан, потому что нарушил законы демонов?"
"Я был наказан, потому что имел связь с младшим княжичем правящего дома, каковой княжич плёл интриги с недостаточным искусством. Княжича изгнали, меня – вместе с ним".
"Значит, у тебя сейчас нет ни хозяина, ни властелина, ни божества?"
"У меня есть учитель".
"Кто твой учитель?"
"Эйрас сур Тральгим, некромант и воин".
Иголка, пронзившая разум, вспыхивает впятеро ярче прежнего. Боль так сильна, что на миг вырывает разум из навязанного полусна.
"Я буду снова и снова наказывать тебя, если ты не будешь отвечать яснее. Ты ученик названной Эйрас-как-то-там, или ты её муж?"
"И то, и другое".
"Чудовищно! Впрочем, вы же демоны. Вы способны только путать и путаться".
"Если мы – демоны, то кто вы?"
Иголка вспыхивает и пылает, не угасая, невероятно долго. Сознание корчится на оси боли, истекает болью, тонет в ней и всплывает, чтобы утонуть снова. Когда иголка гаснет, Устэр отчаянным усилием цепляется за сполохи навязанной муки…
…и вспоминает себя. Пока – только себя: воина, изгнанника, мужа, мага. Слова перестают быть набором звуков, наполняются смыслом.
Боль уходит. Гнев остаётся.
Забвение тает в топке этого пламени, и воля восстаёт, как цветы на пепле.
"Не смей спрашивать меня ни о чём, демон! Это запрещено! Ты понял мой приказ? Ты последуешь ему?"
"Я не спрошу: что ты делаешь? – даже если увижу, как ты шагаешь в пропасть".
"Вот и хорошо… то есть ничего хорошего… ты пытаешься запутать меня, демон?!"
"Я прямо и честно отвечаю на вопросы".
"Продолжай, и ты не будешь наказан. Где находится Эйрас… твой учитель?"
"Рядом. Мы путешествовали вдвоём".
"Ещё одна вопиющая глупость! Воистину несчастны вы, лишённые божественной благодати и божественной ясности… но это и к лучшему… для меня. Ответь кратко и ясно: ты должен повиноваться своему… своей… тьфу! своему учителю?"
"Всякий ученик повинуется наставлениям учителя".
"Но теперь твой учитель находится в моей власти. Будешь ли ты повиноваться мне, как повиновался Эйрас? Кратко! Да или нет?"
"Да".
"Очень хорошо. Теперь я освобожу тебя, демон-человек Устэр. Но помни: отныне твой учитель, знающий твоё имя, и источник приказов, исполняемых тобою – я, и только я!"
"Я запомню. Как мне обращаться к вам?"
"Можешь называть меня Мастером Печатей".
"Я внимаю вам, Мастер".
***
- Что вижу я, молодой глупец! Ты освободил демона?
- Власть моя над ним крепка, как если бы Средняя Печать оставалась на нём. Демон! Склонись перед высоким паладином самого Победителя и передо мной! Ниже! Вот так. Можешь выпрямиться. А теперь призови искажённый огонь вон в том направлении, вполсилы!
Руки демона поднимаются, исполняя неторопливый жест. Рождённая из сути демона струя огня (действительно, явное искажение: чистое пламя не бывает чёрным!) неторопливо раздвигает слои воздуха и истаивает, вонзившись в "стену", зримо воплощающую Великую Печать.
- Почему этот демон, будучи свободен, повинуется тебе?
- В это трудно поверить, высокий паладин, но я расскажу вам всё. Помните, однако, что всё сказанное относится к демонам, и не удивляйтесь их великим странностям.
- Постараюсь. Итак, молодой мастер, говори.
- Повинуюсь! Когда вы удалились для Принятия, я расспросил того из пойманных демонов, в котором больше косной материи. Оказалось, что второй демон, что менее обилен презренной плотью и тем самым более силён, является самкой того же вида искажённых существ.
- Противоестественно.
- Это же демоны, высокий паладин! У них самки мельче самцов. Но мало того, что освобождённый мною демон и эта самка являются семейной парой; она – ещё и его учитель!
- Втройне противоестественно! А это точно? Ты не ошибся?
- Демон был под властью Печати, сверх того я испытал его болью. Ошибки нет. Повторюсь: это демоны, искажение во плоти… жалкие, в сущности, существа!
