Глеб Янышев - Разделённые вихрем судьбы
— Рианон! — в два голоса окликнули ее девушки.
— А уходить отсюда и правда, наверное, придется раньше, чем на то рассчитывали, — заметила Марни. — Но не сразу. Надо все хорошо обдумать.
— Да что тут обдумывать? — возмутилась Рианон. — У нас вещей-то — только оружие и вот эти небольшие заплечные мешки. Взяли и ушли, попрощавшись.
— А как же обещание Шебы? — напомнила Лаура. — Мы же договорились ждать ее здесь.
— Лаура, ты веришь в то, что весь год просидишь в этой таверне, или сколько еще может отсутствовать Шеба… Я думаю, что и через неделю это будет нам уже невмоготу, — заметила Марни.
— Да знаю я, — вздохнула Лаура. — Только тогда мы имеем риск вообще не встретиться с ней больше. Вот если с кем договориться…
— С кем же? С тавернщиком, который, похоже, отлично умеет читать мысли чужих?
— О еде… — добавила Марни.
— Или же скажешь самому Дрейку?
— Нет… Но есть еще этот колдун, которого мы встретили на дороге. К нему надо присмотреться, он тут, как я поняла, не в первый раз и отлично знает Дрейка. Возможно, удастся с ним поговорить об этом.
— Нет, нет и нет! Колдуну я не доверяю еще больше, чем остальным, — запротестовала Рианон. — В мире есть только два человека, которые пользуются магией, и которым я доверяю.
— И оба сейчас очень далеко, — сказала Марни.
Рианон грустно опустила взгляд. От Баэро до сих пор ни весточки, к тому же теперь она волновалась еще и за Шебу, хотя понимала, что в их компании всегда именно они нуждались в ее поддержке, а не наоборот.
— Я не хочу рисковать. Завтра мы уходим отсюда, с рассветом, — сказала Рианон.
— Ну и уходите, а я останусь! — крикнула Лаура и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
— Может быть, слишком скоро мы решили? — спросила Марни. — Наверное, не надо было так резко об этом…
* * *Спускаясь по лестнице, Лаура мысленно не переставала ругать сестер. Уже не первый раз у них возникал подобный конфликт. И всегда по одной и той же причине.
Лауре не нравилось, что они постоянно бегут, как только кто-то проявит чуть больше интереса, чем любой прохожий. Потому-то за два года у них и не появилось ни одного хорошего знакомого. Скрываться, бояться, что погоня из Твердыни Заката достанет их. Сколько же так можно!? Нет, она не собиралась всю жизнь провести в полном одиночестве и страхе. Мэтр не всесилен, и люди его тоже не боги. Они не станут искать под каждым камнем, в каждом доме по всему континенту, а в такие страны, как Оронское герцогство, вообще не сунутся. Там не любят скрытных и странных людей, а за голову любого лазутчика Империи Заката назначена такая цена, что даже самый бедный и обиженный жизнью человек первым делом сообщит страже обо всем подозрительном.
Стоило начать доверительнее относиться к людям. Это ведь не сложно, не труднее, чем в каждом видеть врага, угрозу, опасность. Она больше так не могла.
Лаура осмотрела зал — все самые хорошие столики оказались заняты. И откуда только набежало столько посетителей!
— Ну и ладно, — фыркнула она, постепенно приходя в себя.
Облокотившись о стойку, Лаура подумала, что неплохо было бы выпить сейчас чего-нибудь покрепче. Однако вслух сказала тавернщику совершенно другое:
— Самое спелое яблоко.
— Могу предложить Вам наисвежайший сидр. Он, правда, получился слишком крепким, крепче вина. Вас устроит? — услужливо спросил толстяк.
— А ты ведь угадываешь то, что думает человек, а не то, что говорит, так ведь, да? — спросила Лаура, может быть, чуть громче, чем следовало. В зале некоторые обернулись и удивленно посмотрели в ее сторону. Девушка, как бы извиняясь, тихо добавила:
— Да, устроит. Налей, пожалуйста.
Тавернщик шустро налил пенящийся прозрачный напиток в изящный хрустальный бокал, ответив на изумленный взгляд Лауры:
— По вкусу как вино, так почему его нужно наливать в простую деревянную кружку? И да, я делаю все, чтобы наши посетители были довольны. Истинную правду не скрыть искусством ложных слов.
Лаура отметила, что если спокойно относиться к некоторым странностям, то здесь довольно милое местечко. К тому же, где, как не в таверне у нее с сестрами будет возможность подыскать себе работу. Ежедневно через этот зал проходят десятки посетителей. Наверняка кому-нибудь из заглянувших сюда потребуются услуги наемников.
Лаура пригубила напиток. Он оказался, и правда, крепче вина и даже немного обжигал. Но Лауре сейчас это и было нужно — хоть немного забыться, отвернуться хоть на несколько часов от своей кошмарной жизни, превращающейся постепенно в существование.
— Скажи, а ты можешь угадывать только предпочтения в еде? Или ты узнаешь абсолютно все, о чем сейчас думают посетители?
Тавернщик, казалось бы, задумался, но лишь на пару секунд:
— Вообще-то, скорее не я определяю предпочтения посетителей в еде и напитках, это делает другая часть — наш повар. Я лишь озвучиваю его и, немного смягчаю выражения для Вашего удовольствия. Лично я могу определить, какую комнату желает посетитель, во сколько его лучше всего разбудить, что требуется ему в дорогу после того, как он нас покидает, ну и, наконец, сколько уважаемый посетитель может у нас оставаться и платить за постой.
Последнее время часть, отвечающая за лошадей наших уважаемых посетителей, плохо справляется, поэтому мне приходится брать это тоже на себя. На большее мы не способны. Личные мысли для нас не имеют значения, так как не влияют на тот уровень удобства, что мы предоставляем.
Говор тавернщика был странным, и это немного насторожило девушку. Она никогда не оставляла даже мельчайшие подробности без внимания, несмотря на то, что могла себя вести совершенно свободно и даже вызывающе. Все-таки усвоенное наемницей правило «все новое не торопись принимать таким, каким кажется» брало верх.
Припоминая, что денежных средств у нее сейчас не столь много, сколько хотелось бы, Лаура полюбопытствовала:
— И сколько же могу оставаться на постой я?
Толстяк, только начавший протирать очередную кружку, замер, внимательно посмотрел на девушку, улыбнулся и уже было открыл рот, чтобы ответить, как его лицо исказила гримаса, будто рябь на воде. Взгляд тавернщика остекленел и он совершенно другим, грубым и хрипящим голосом ответил:
— До самого конца, пока существует это место. От вечности нет освобождения!
Затем его лицо разгладилось и он продолжил уже обычным голосом, будто бы ничего и не случилось:
— Вы можете находиться здесь неограниченное количество времени. Хозяин готов предоставить лично вам займ на столько, на сколько Вы пожелаете.
