Мэл Одом - Черная Дорога
– Мне нужно знать твое имя, – сказал Райтен.
– Лекс, – прошептал ребенок. – Меня зовут Лекс.
– И ты племянник короля?
– Да.
Райтен выдернул клинок и поймал лезвием луч фонаря, расщепив его.
– Сколько сыновей у твоего отца?
– Пятеро. Считая меня.
– Он ощутит потерю одного из них?
Лекс снова сглотнул комок:
– Да.
– Отлично. – Райтен поднял фонарь, убирая его от глаз мальчишки и давая ему увидеть улыбку на своем лице. – Тебе не причинят вреда, мальчик. Но я намерен получить информацию, за которой пришел сюда.
– Я ничего не знаю.
– Посмотрим. – Райтен встал. – Подними его, Бык. Я буду говорить с ним в карцере.
Нагнувшись, Бык ухватил паренька за рубаху и без видимых усилий вздернул его в воздух и отнес, куда было сказано. С подчеркнутой вежливостью пират опустил мальчика у дальней стенки и застыл рядом с ним.
– Ты можешь идти, Бык, – сказал Райтен.
– Кэп, – запротестовал тот, – может, ты еще не понял, на что способен этот сопляк.
– Я в силах справиться с маленьким мальчиком.
Райтен повесил фонарь на забитый в стену крюк. Он взял у Быка ключ и отослал пирата. Одной рукой Райтен затворил дверь. В замкнутом пространстве металл громко лязгнул о металл.
Лекс заворочался, начав подниматься.
– Не вставай, – предупредил Райтен. – Хотя, конечно, если ты настаиваешь на вертикальном положении, я вот этим кинжалом приколю твою руку к стене.
Остановившись на полпути, Лекс посмотрел на Райтена. Взгляд был полон детского простодушия и недетской отваги; мальчик пытался определить, действительно ли пиратский капитан способен проделать это.
Глаза Райтена остались ледяными – он-то знал, что выполнит угрозу.
Очевидно, и Лекс пришел к такому же выводу. Скорчив рожицу, мальчик сел, но сделал это с чрезвычайно независимым видом, подтянув коленки к груди и удобно прислонившись спиной к стене.
– Ты, должно быть, полагаешь, что что-то представляешь, – огрызнулся Лекс. – Как же, запугал ребенка. Чем ты занимаешься до завтрака? Пинаешь щенков?
– На самом деле, – ответил Райтен, – я тут отрубил одному голову и приказал приготовить тебе отбивные. Мне сказали, тебе их подали на полдник под видом жареного цыпленка.
В глазах Лекса мелькнул ужас. Он продолжал молчать, глядя на Райтена.
– Где ты набрался всего этого, мальчик? – спросил капитан пиратов.
– Мои родители вечно поносят друг дружку, – ответил Лекс. – Думаю, я научился от них обоих.
– Ты думаешь, что выберешься отсюда живым?
– В любом случае, – заявил мальчик, – я не уйду отсюда испуганным. Боялся, да перебоялся. Короче, от страха я избавился в первые три дня.
– Ты очень необычный ребенок. Хотел бы я узнать тебя получше и побыстрее.
– Ищешь друзей? – серьезно поинтересовался Лекс, – Я спрашиваю просто потому, что знаю, что твои пираты боятся тебя. Они тут не потому, что ты им нравишься.
– Страх для командира куда лучший инструмент, чем дружба, – парировал Райтен. – Страх силен, ему повинуются мгновенно и без вопросов.
– Я бы предпочел таких, как я.
Райтен улыбнулся:
– Смею сказать, Быку ты не понравился.
– Кое без кого я могу и обойтись.
– Умный парень. – Райтен замолчал, почувствовав, как мягко качнулось судно на речной волне.
Мальчик автоматически качнулся вместе с кораблем, совсем как бывалый моряк.
– Сколько времени ты провел в море, Лекс? – спросил Райтен.
Мальчик пожал плечами;
– С тех пор как отплыли из Лат Голейна, так все в море и в море.
– Ты оттуда?
– Корабль вышел оттуда. – Лекс прищурился и взглянул на Райтена так, словно ему в голову пришла какая-то мысль. – Если ты этого не знал, как ты нашел нас?
Райтен проигнорировал вопрос. Информацию он получал от шпионов Баярда Чолика в Западных Пределах.
– Что ты делал в Лат Голейне?
Лекс не ответил.
– Не шути со мной, – предостерег пират. – Я от этого прихожу в очень дурное настроение.
– Учился, – буркнул Лекс.
Звучит многообещающе, решил Райтен.
– Учился?
– Мой отец намеревался дать мне хорошее образование. Его, как младшего брата короля, отсылали за границу учиться у мудрецов Лат Голейна. Того же он хотел и для меня.
– Как долго ты пробыл там?
– Четыре года, – ответил мальчик, – С тех пор, как мне исполнилось восемь.
– Так что же ты изучал?
– Все. Поэзию. Литературу. Торговлю. Прогнозирование прибыли, хотя от этой мороки проку не больше, чем от обычных догадок.
– А как насчет истории? – поинтересовался Райтен. – Ты изучал историю?
– Ну конечно. Что же это за образование без истории?
Райтен полез в карман за данной ему Крохом бумажкой.
– Я хочу, чтобы ты взглянул сюда. Скажи мне, что это означает.
В глазах мальчишки блеснул интерес.
– Мне отсюда не видно.
Помедлив, Райтен неохотно снял фонарь со стены.
– Если ты попытаешься выкинуть что-нибудь, я тебя искалечу. И если твой папаша убедит короля выкупить твою задницу, надежды на то, что лекари исправят мою работу, у тебя не будет, станешь ковылять по жизни цирковым уродцем.
– Я ничего не сделаю, – заверил Лекс. – Дай бумагу. А то я тут целыми днями глазел на стены.
Глазел, глазел, а потом отодрал стойку кровати и напал на Быка,- подумал Райтен. Он шагнул вперед, уважая мастерство и ловкость мальчишки. Большинство ребят возраста Лекса давно бы уже распустили нюни. А королевский племянничек вместо этого строит планы побега, запасается энергией и ест, чтобы оставаться здоровым и крепким.
Лекс взял протянутую Райтеном бумагу, быстрые глаза паренька пробежали по ней. Затем он нерешительно очертил пальцем загадочный узор.
– Откуда ты это взял? – тихо спросил мальчик.
Парусник снова качнулся, вода плеснула о борт, гулкое эхо повторило звук. Райтен не обратил никакого внимания на привычный толчок.
– Это не важно. Ты знаешь, что это такое?
– Да, – ответил Лекс. – Это один из демонических шрифтов, что-то вроде подписи. Символ принадлежит Кабраксису, демону, предположительно создавшему Черную Дорогу.
Райтен с усмешкой отступил:
– Демонов не бывает, малыш.
– Наставники учили меня ко всему относиться без предубеждений. Возможно, сейчас демонов здесь и нет, но это не означает, что их не было никогда.
Райтен взглянул на рисунок, пытаясь разобраться в нем:
– Ты можешь прочесть?
Лекс невежливо фыркнул:
– Ты знаешь кого-нибудь, кто умеет читать тексты демонов?
– Нет, – сказал Райтен. – Но я знаю людей, продающих пергаменты, которые называют картами сокровищ, ведущими к дьявольским кладовым.
Он и сам купил и продал несколько таких «документов» – в соответствии с ростом и падением своей веры в подобных существ.
