Гуль Замон - Талисман
— Добрый день, господин. Я осмелился нарушить ваш покой, чтобы сообщить, что его светлость падишах Абдулла призывает вас на совет, который назначен на три часа дня.
Бахтиер говорил и одновременно пытался рассмотреть, кто же еще находится в кабинете визиря. Но никого вокруг не было.
«Странно, — подумал он. — Я ведь точно слышал второй голос».
— Я приду, — кивнул Хамид. — Собрание очень кстати. Мне как раз есть, что сказать совету.
— С радостью готов предложить вам свою помощь, мой господин, — мудрец поклонился.
— Спасибо за преданность, Бахтиер, — продолжал визирь Хамид с несвойственной для него теплотой в голосе. — Помощь может понадобиться, но не сейчас. Позже. Я дам тебе знать, когда. Кстати, ты слышал что-нибудь о Книге джаннидов? — внезапно спросил он.
— Ничего, мой господин, — после минутного раздумья ответил мудрец. — Вам она нужна? Может быть, отдать приказ, чтобы ее разыскали?
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о том, что я ищу эту книгу. Но если вдруг что-нибудь узнаешь, немедленно доложи мне об этом. Слышишь, немедленно. А сейчас оставь меня.
Бахтиер еще раз поклонился и вышел. Он был удивлен и озадачен тем тоном, которым с ним беседовал визирь, и его словами. Но не успел он как следует об этом задуматься, как на него, едва не сбив с ног, налетел один из молодых помощников.
— Уважаемый Бахтиер, — начал он запыхавшимся голосом, — я вас разыскиваю по всему дворцу. Двое подростков у входа говорят, что прибыли с поручением к падишаху Абдулле или к мудрецу Бахтиеру. Я решил, что не стоит беспокоить падишаха по пустякам, и подумал, что нужно сообщить вам об этом.
— Какие могут быть серьезные поручения у детей, — сказал раздраженно Бахтиер. — Я занят, мне некогда. Надо подготовиться к совету у падишаха.
— Они очень настаивали, что дело большой важности. Что их прислал кто-то вроде муллы Кадыра, я точно не запомнил имя.
При упоминании имени муллы Бахтиер вскинул брови. Он был хорошо знаком с муллой и знал его как человека образованного, мудрого и достаточно влиятельного.
— Скажи, чтобы их впустили. Я встречусь с ними после совета. Пусть пока где-нибудь посидят или погуляют во внутреннем дворе, в саду.
— Боюсь, что они не согласятся погулять. Они очень настаивали на срочной встрече с вами, — помощник был в отчаянии. Ему не хотелось настаивать и вызывать недовольство, но он также понимал, что это его работа, а к ней он относился очень ответственно.
— Хорошо, — вздохнул Бахтиер. — Скажи, чтобы их впустили в приемную для гостей. Я скоро подойду к ним.
— Будет исполнено, господин, — и помощник, радуясь, что удалось договориться и найти компромисс между сторонами, быстро удалился.
«С каких это пор мулла Кадыр посылает детей? Путь из Хамрабада неблизкий. Что за важность? Что за срочность?» Вопросы возникали в голове Бахтиера один за другим, пока он шел из северо-западной части дворца в юго-восточный блок, где находились специальные помещения для приема гостей и посетителей и парадный вход. Он сразу заметил двух ребят в тени одной из пальм в саду, нетерпеливо и с любопытством посматривающих по сторонам. При виде идущего к ним солидного человека они вытянулись во весь рост и замерли.
— Добрый день, — обратился он сразу к обоим ученикам и улыбнулся. — Я мудрец Бахтиер. Это вы прибыли с поручением от муллы Кадыра?
— Здравствуйте, господин, — сделал шаг вперед Кахрамон. — Да, это мы. Мулла Кадыр просил кое-что передать лично падишаху Абдулле. Или же мудрецу Бахтиеру, то есть вам.
— Падишах сейчас занят. У нас скоро начинается важный совет. Но вы можете оставить все мне, я ему передам.
— Сардор, достань, пожалуйста, сверток и письмо, — обратился Кахрамон к другу.
Тот неторопливо вынул из сумки сверток с книгой и запечатанный конверт с письмом. Почему-то после стольких часов, проведенных в дороге, когда он почти не выпускал из рук ценную посылку, ему вдруг стало жалко с ней расставаться. Тем не менее, он передал послание муллы и книгу мудрецу.
Однако набрался смелости и сказал:
— Наш учитель очень хорошо о вас отзывался, как о своем близком друге. Я уверен, что теперь наш ценный груз находится в надежных руках, — от волнения у Сардора начали гореть уши.
— Не беспокойтесь, дорогие мои, — ласковым и вкрадчивым голосом заговорил мудрец Бахтиер. — Спасибо вам за то, что все довезли. Я сейчас же распоряжусь, чтобы вашу посылку забрал под личную ответственность начальник охраны и отнес в хранилище. А письмо я, не вскрывая, передам падишаху Абдулле. Я также попрошу кого-нибудь из помощников, чтобы вас накормили и провели по дворцу и саду. Уверен, вам будет очень интересно на все посмотреть.
— Спасибо, с удовольствием, — ответили друзья, и мудрец Бахтиер быстрым шагом удалился в направлении широкой лестницы, ведущей на другой этаж дворца.
Он торопился на совет, который должен был начаться через полчаса, но любопытство остановило его на половине пути. Он достал конверт и повернул его к свету. Через слой плотной бумаги почти ничего нельзя было разглядеть. Он посмотрел на печать и подумал, что если он ее сломает, то вызовет недовольство падишаха, так как письмо было адресовано лично ему. Но, с другой стороны, он может сказать, что уже получил письмо со сломанной печатью и скинуть всю ответственность на учеников медресе, доставивших конверт и сверток.
«Кстати, что там, в свертке», — подумал мудрец и, спрятав конверт, развернул мягкую темную ткань, в которой оказалась книга. При виде толстого кожаного переплета и незнакомых букв, выжженных на страницах, сплошь покрытых паутиной серебристых линий, его охватил непонятный трепет.
«Какая странная книга…» — Бахтиер вдруг вспомнил слова визиря Хамида о Книге джаннидов, которую тот искал и которая ему зачем-то была нужна.
«Еще есть время до начала совета, — подумал мудрец. — Нужно, чтобы визирь первым увидел и оценил эту загадочную находку».
Повернувшись на сто восемьдесят градусов, он почти побежал в том же направлении, откуда недавно прибыл. Бесконечные лестницы и залы, снова лестницы и длинные переходы мелькали слева и справа, не успевая задержать на себе взгляд. Бахтиер слегка запыхался, когда подошел к кабинету визиря, быстро постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, открыл ее. То, что мудрец увидел, заставило его вскрикнуть и выпустить из рук свою ношу. Раздался приглушенный лязг, когда металлические кольца замков книги соприкоснулись с мраморными плитами, покрывающими пол кабинета. Но Бахтиер этого даже не заметил. Его потрясло другое. Его потрясло то, что рядом с визирем, почти подпирая головой высокий потолок, стояло нечто абсолютно черного цвета, имеющее очертания человеческого существа, но постоянно меняющейся зыбкой формы. Неизменными оставались лишь глаза, горевшие каким-то неземным огнем.
