Владимир Наумов - Души потемки
— Я подарила ему себя.
Комбат свернул газету, посетовал на прогноз погоды, выпил чашку кофе и застрелился. Все это я узнал от самой Люси, когда мы заперлись в однокомнатной офицерской квартире, напившись вдрызг после похорон. Как-то само собой вышло, что мы оказались в постели. Я накинулся на нее не в силах совладать с «животными» желаниями. На утро я страшно раскаивался и клял себя последними словами. На лестничном пролете, не прячась от любопытных соседок, она поцеловала меня в щеку и просила заглядывать почаще. Для меня же эта ночь заключалась в одной единственной фразе: «Свою грудь я тебе больше не дам». Оказывается, я искусал ее чуть не до крови. Прости меня, мой комбат! Больше я туда не ходил. Не стоила она того, лучше бы ты лег поспал.
Царг вскинулся и напряженно прислушался. По укоренившейся привычке мне было этого достаточно, чтобы прислушаться.
— Нужно разбудить его, — донесся голос лешачка.
— Погоди! Сами разберемся!
«Кажется, Клайв, а может, Клиф, черт, до чего похожи голоса».
— Вам не безопасно здесь оставаться.
«О, вот это новость. Нас посетила Кара».
— Граница, которую установил Повелитель, исчезла, и бхуту огромной толпой идут сюда.
— Ну и что?
— Преты выбрали нового предводителя и грозят отомстить вам за смерть Карлоса.
— Лесовик, иди, буди его.
Я распахнул дверь и столкнулся с лешачком.
— Что за шум, а драки нет?
— Будет тебе сейчас драка.
Клиф неторопливо складывал провиант в мешок.
— Хозяйка знает потайной ход. Нужно бежать, — затрещал Дрень-Брень.
Кара, закутанная в дорожный плащ с капюшоном, кивала в такт его словам.
— Странник!
— Зови меня Велес!
Кара отмахнулась:
— Сейчас не время для знакомств, бежать нужно.
Одной рукой я обнял ее за плечи, а другой похлопал по нагрудному кармашку. Не волнуйся, мол, крошка, я с тобой. Кара побледнела, догадываясь, что у меня там скрыто.
«Быстро соображаешь, умничка!»
— Бхуту не повинуются Перстню Мрака. Только Карлос мог держать их в повиновении.
Ничего, у меня в запасе есть еще козырной туз. Я сосредоточился… Ничего. Если и скрывался внутри меня зверь, то, видимо, в данный момент он взял отгул.
— Ну, если вы настаиваете. Хватай мешки — вокзал отходит.
Уж что-что, а убегать мы за последнее время научились. Можно сказать, приобрели в этом деле немалый опыт. Следуя за нашей проводницей, мы часа два плутали по лабиринту, пока не проникли в сырой душный тоннель.
— Куда он ведет?
— В Мертвый Лес.
Мне это ни о чем не говорило.
— Час от часу не легче.
Дрень-Брень аж застонал от досады. Клиф запасся факелами, и я вполне сносно видел, куда наступаю, а если учесть, что я дважды наткнулся на какую-то гадость оказавшуюся живой, то мне было не до разговоров. Царг висел у меня на груди, безропотно терпя ошметки грязи, вылетающие из-под ног Клайва.
— Дрень-Брень.
— Да, Велес.
Последнее слово далось ему с трудом.
— Что же будет с духом?
К своему стыду я только сейчас о нем вспомнил. Кара удивленно оглянулась.
— У вас еще дух есть?
— Был. Приобрели по случаю.
Лешачок недовольно покачал головой.
«Нет, все же я свинья — ведь они так сдружились».
— Он встретит нас на выходе.
Пришла моя очередь открыть рот. И как им удается общаться?
— Передохнуть бы, командир. Мы оторвались от них.
— Нет, они идут по верху — по болоту.
— Бхуту знают о тоннеле? Тогда нас ждет в конце неприятный сюрприз.
— Нет, Велес, они просто чуют нас и идут следом.
— Вот настырные заразы!
Я взмок, как шлюха, запах гниения вызывал позывы рвоты. Настроение паршивое, и, вдобавок, весь в грязи. Присутствие молодой симпатичной женщины, стойко переносящей трудности нашего, так сказать, отступления — вот единственное, что удерживало меня от желания закатить истерику и плюхнуться прямо в грязь мордой. Мужское самолюбие позволило мне продержаться еще час. Не знаю, что было бы дальше, но Кара смилостивилась и объявила привал. Выбирать не приходилось, и я присел на корточки прямо в луже отвратительной бледно-зеленой жижи. Клиф с Клайвом устроились также, с одной разницей — спиной к спине. Потеки клейкой слизи по стенам напоминали абстрактную картину сумасшедшего художника-авангардиста. Кара, закутанная в плащ, стояла в свете факела, как некая святая. Та ли это женщина, что предлагала мне себя несколько дней назад. Не было времени подумать, что она взялась спасать нас. И сейчас я не нашел ни одного приемлемого объяснения. Одно слово — женщина! Непредсказуемое существо.
— Они приближаются.
Кара закрутила головой, ища глазами опасность. Лешачок взял ее за руку.
— Улла советует не терять времени даром.
— Ваш дух?
— Да.
Тронулись. Кара, следом Клиф, я и Дрень-Брень, замыкающим шел Клайв.
— Кара, сколько еще осталось?
Гнетущее молчание в купе с хлюпаньем грязи действовало мне на нервы не лучшим образом.
— Немного.
— Расскажи мне, что это за место — Мертвый Лес?
— Лучше не спрашивай.
Обстоятельная беседа получилась. Дрень-Брень в конец выдохся и прикладывал немало усилий, чтобы не отставать.
— И все же мне хочется знать, куда мы идем, — заявил я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Ужасное место — Страж-лес, — бросил Клайв.
— Точно, — поддержал Клиф. — Отец предупреждал нас.
— С каждой секундой все веселей.
Кара резко затормозила и, гневно взглянув мне в глаза, прошипела:
— Дай волю своему воображению.
Я скорчил недовольную мину.
— Пронеси и помилуй.
Дрень-Брень шмыгнул носом.
— Оттуда еще никому не удалось вернуться, — горестно вздохнув, он поспешил вперед.
«Удивительно, не хочется умирать, когда тебе восемнадцать лет, — сказал Овод. Мне побольше, но умирать все равно не хочется».
Клайв слегка подтолкнул меня, и мы поспешили догнать остальных. Темп движения все ускорялся и к выходу мы просто бежали. Ночная прохлада приятно остужала разгоряченное лицо. Легкий ветерок игриво нырнул за ворот куртки.
— Улла! — радостно встретил нас призрак.
Царг, освобожденный от упряжи, носился кругом, помечая без разбору все деревья подряд. Дрень-Брень перекинулся парой слов с духом и сообщил, что мы имеем в запасе около трех часов. Клиф сбросил мешок и, покопавшись, деловито расстелил скатерть. Спер наверняка. Клайв к этому времени управился с костром. Я стоял без дела и наблюдал за Карой. Она задумчиво ломала хворостинку, пристроившись на пеньке в стороне от всех. Лешачок несколько раз пробежал мимо, не решился с ней заговорить. Понимал — ей нужно побыть одной. Царг проскочил по кустам и вернулся недовольным. Я понял, что ему не удалось отыскать даже лягушки, поскольку на призыв перекусить он откликнулся самый первый. Кара не шелохнулась. Я подошел к ней, испытывая страшную робость.
