Василий Кузьмин - Темный маг
Одним шагом на запомненную с вечера скрипучую половицу поднимаю Вэй на ноги. Несколько коротких фраз — и она, тут же уяснив размеры возможной катастрофы, на ходу перекидываясь, опускается на корточки и уверенно взяв след ведет меня прочь из селения — в сторону восточных холмов… Туда, откуда во сне пришел светлый отряд…
Мы нашли его на гребне самого высокого из холмов — выбранного специально, видимо, чтобы ничто не закрыло обзор в критический момент. Вэй, даже не вспотевшая стремительно взбегает наверх, я же выдохшийся после пятнадцатиминутной пробежки по пересеченной местности, с трудом поднимаюсь по довольно крутому склону. А заодно с удивлением наблюдая за застывшей в неестественной позе оборотнем, ярко выделяющемся на фоне утренней зари.
Впрочем, через секунду я и сам застываю. Всего-то в двух шагах от устало сидящего на небольшом валуне Даньки. Я ожидал огня и яда, обожженных трупов или кучек выбеленных костей, но такого…
Все сорок три светлых — и воины и маги, спешившись, застыли посередь равнины, взявшись за руки и повернувшись лицом на восток — к восходящему солнцу. Благодаря тому, что мы находились чуть южнее их, я все же мог разглядеть лица, вследствие чего и замер на месте — на каждом от надменного лица высокородного волшебника, до усатой рожи капитана была одна и та же улыбка абсолютного счастья. Я еще долю секунды боролся с собой, отрицая увиденный бред, пока первые лучи солнца не заиграли на капельках слез, стекавших по щекам жестоких воителей… Этого оказалось достаточно, чтобы замкнувшиеся в мозгу цепи, наконец, отпустило и я, сраженный неконтролируемым приступом хохота рухнул на траву, рядом с Данькой. Через секунду рядом опустилась и Вэй по-прежнему, впрочем, пытающаяся размерами глаз тягаться с мельничными колесами.
— Хозяин… Это сон, да… Что с ними, учитель!? Какого эльфа, они… они радуются, свет побери!!!
— Пха… Это ты… Пхаха! Это ты у этого мага недоделанного спроси… Пхэ! Надо же было так искорежить… Не могу…
Я чувствую, что еще секунду — и сон станет вещим, ибо я умру лютой смертью, задохнувшись от хохота! Даньку — убить мало за такую выходку… Мысль о нем, впрочем тут же сбивает приступ истерического смеха. Посох… Он ведь так и сидит, прислонив его к валуну. О, Тьма…
— Даниил… Ты…
— Я, я, правда не хотел брать чужое… Так вышло — я испугался, что сон сбудется… а я опять вас подведу…
— Сон… ты тоже его видел? Но ты же справился, Даниил — это моя ошибка была, что…
— Нет! Нет, дядя Горислав! Это моя вина… Я же не смог. Не сумел…
Кажется, сны шли в разных комплектах — для детей младше семи и магов старше семидесяти укороченный вариант. Во всяком случае, в моем сне Данька сделал все что мог и если бы я так не…
— Что не сумел, Данька?
Беру его за плечи и встряхиваю несколько раз, пока из глаз не уходит некий налет отрешенности — обычное явления для первой попытки творить волшбу.
— Отомстить… Не смог я, не справился… Хоть они и мать убили, и вас… и всех остальных, и Вэй… Не сумел… Отец у меня таким же ведь был… Солдатом — жестоким, безжалостным, но все-таки человеком… Вот я и подумал, может и у них где-то дети есть, да жены… А так я ведь уже и посох ваш взял… да команду отдать не сумел — решил пусть лучше и меня прибьют, да зато кончится все это наконец. Вообще кончится… Ну, а потом проснулся…
— И?
Лишь магическая модуляция, да многолетнее искусство самоконтроля не дают моему голосу предательски дрогнуть… Все не так, совсем не так — может еще…
— И решил… сначала решил вас разбудить, да потом подумал, что коли им Темный нужен — пусть его и получают, они ведь вас только по посоху-то узнать и смогут, да? Ну, я и взял посох, да наружу через окошко выскользнул — не впервой ведь. А там — на восток шел, пока сюда не притопал, да их не встретил…
— Просто так взял посох?! Говори уж все Данька, не томи…
Ну, вот — сейчас он все и скажет… Даже гадать не надо — слово-то защитное я и сам угадал — "Ради возмездия". Скажи два слова и мсти на здоровье — за потери, за утраты, за травлю безвинных… Кроши светлых в капусту, выигрывай битвы, главное помни, что живешь одною местью и не допускай других чувств. А коли допустишь — не обессудь, что скоро посох поменяет хозяина… Да, не такой судьбы желал бы я тебе Даниил, не такой…
— Ну, как руку положил, дядя Горислав, так меня холодом и обдало — а в голове, словно голос чужой, дескать для чего берешь спрашивает… Ну, а перед глазами огни бегают и тело, как чужое, не слушается вообще… А потом я ответил…
— Что ответил?..
Слова падают каплями расплавленного металла, с шипением рассекая воздух…
— Что беру не для злого умысла, а чтобы друзей и мать спасти, да от врагов лютых уберечь… И тут-то словно ледяным душем меня окатило, а голос этот и говорит, мол раз так — бери на здоровье, да потом не жалуйся — уже поздно, дескать… И схлынуло все- только вот легкость какая-то осталась!
Невероятно… Знал ведь, старый пень, знал, что не одно слово заветное есть, не одно… Мастер-то посох гораздо раньше сделал — за годы до того случая, а значит и систему защиты настраивал не раз… А может и потом перенастроил, чтобы среди достойных одного найти — того, у кого сердце от боли не окаменеет. И про сны я сам дойти должен был — видел ведь уже, в ночь перед тем, как посох принять… То небось волшба древняя, да сильная. Мастер, говорят, ворожить умел немножко — смерть предугадывать, да предотвращать мог… Однако, ай да Даниил, ай да "деревенщина". Вот, правду не знаешь, где найдешь, где потеряешь… Хотя это еще вопрос, кто и нас нашел, а кто потерял…
— Ну, успокоил Данька, ну, обрадовал! Ты, коли волнуешься, что я за посох ругаться буду — не бойся, буду, конечно, но ты еще сам себя ругать страшнее прочих будешь. Лучше скажи, что с этими… "просветленными" учинил?
— Да не хотел я так… Я волшбу вашу вспомнил — что вы на меня после стычки с Брагом кинули. Я же тогда спокойный стал — спокойнее только мертвые… И на душе хорошо и весь мир таким прекрасным кажется… Вот я посох и попросил тоже самое на них наложить — вдруг сработает, да они и успокоятся, и на людей похожи станут, а не на зверье лесное, до крови жадное. Ну, а потом… Да вы и сами видите…
Теперь доходит и до Вэй — и уже она, скрученная титаническим приступом смеха, катается по земле, клацая зубами в попытках ухватить несуществующий кончик хвоста.
— Ну… Мелкий… Целительной магией — да по врагу… Это же… Яууу…
Докаталась — нашла таки часть склона покруче и на животе уехала прямиком к светлым… Тем, кстати, уже надоело наблюдать восход, видимо потому что он закончился, и теперь они с выражением причастности к высшей мудрости следят за нашей беседой… Вот она — сила сознания, лишенного негативных эмоций… Данька он, конечно, — как ребенок, но вышло в результате гениально! От целебной магии из принципа никто оберегов не носит!! Ну, кто же подумает, что магией успокоения можно вред причинить! Ну, так Даниил и не причинил: он просто их до того успокоил, что вся ненависть к врагу и страх перед темными силами — все напрочь исчезло! И вот результат — мирные, счастливые люди, которые способны плакать от счастья при виде красоты восходящего солнца и, которые, кстати говоря, не могут найти не одной разумной причины, чтобы пытаться нанести мне или кому другому непоправимые, а тем более несовместимые с жизнью, телесные повреждения! Идиллия, да и только…
