Мэтью Гэбори - Темные тропы
Черный Лучник моргнул. Он насчитал около двадцати человек. Трое носили облачение храма Грифонов.
– Это здесь, я уверен, – подтвердил он приглушенно.
– По-моему, проход к лиге открывается в вершине свода.
– Отсюда ничего не видно.
– Я очень надеюсь на то, что мы найдем способ открыть проход снаружи, – прошептала она со зловещей гримасой.
– Да, я тоже надеюсь, – сквозь зубы процедил Черный Лучник.
Он положил на землю лук и колчан.
– Сейчас я подберусь поближе, – сказал он. – Надо взглянуть, на что это похоже.
– Но как?
– Течение поможет мне приблизиться к ним.
– Будь осторожен, – шепнула она ему вслед, когда он уже погружался в ледяную воду.
– Если меня заметят, удирай без промедления.
– Ладно.
Войдя в воду по самую шею, Черный Лучник тихо заскользил по направлению к ротонде вдоль края стока. Менее чем в тридцати локтях он замер на границе освещенного круга, где оранжевый свет прочесывал поверхность канала. Прислушавшись, он начал отчетливо различать голоса солдат. Некоторые отпускали шутки, другие обсуждали темные сделки. В стороне молча стояли священнослужители, устремив взгляд к потолку зала, где, как только что обнаружил Чан, был виден металлический диск диаметром в один локоть. Скорее всего это был люк, ведущий в Башню.
Этого Чану было достаточно. Он вернулся назад, остерегаясь вызвать малейший подозрительный всплеск, и нашел Шенду за штабелями бочек.
– Ну и как? – осведомилась она.
– Опасно, моя голубка. Чудовищный риск. Минимум четверо с арбалетами. Все в кольчугах.
– Ветераны?
– Да. У них такие же седые бороды.
– А священнослужители?
– Молоды. С виду какое-то представительство. Я полагаю, что они представляют Храм. Эти меня не слишком беспокоят.
– Ты что-нибудь придумал?
– Ничего, – признался он.
– Можно дождаться баржи, поднырнуть под нее и попробовать застать их врасплох?
– Ни малейшего шанса. Ты ранена, а их слишком много.
Он наклонился подобрать свой колчан и провел ладонью по оперению стрел.
– Тринадцать стрел… – процедил он, взглянув в направлении ротонды. Он поиграл своей кистью, сжимая и разжимая кулак, как если бы хотел лишний раз убедиться, что она больше не подведет. – С этого расстояния я могу пожертвовать этими тринадцатью стрелами.
– Пожертвовать ими?
– Каждый выстрел принесет смерть. По одной стреле на каждого солдата.
– Ты смеешься? – нервно вспыхнула драконийка. – Ты думаешь, тебе хватит времени?
– Я уже подумал, – холодно ответил он.
Шенда согласилась с мнением старшего. Она помнила время, когда тело и дух лучника вибрировали в унисон, и ей хотелось верить, что он способен на подобный подвиг.
– Их останется семь… – уточнила она одними губами.
– Остается уповать на их испуг.
– А не на меня?
Чан впился взглядом в ее глаза:
– Нет, не в этот раз, Шенда. Я пришел спасти тебя. Не может быть и речи о том, чтобы ты рисковала собой.
– И о том, чтобы ты решал за меня.
– Не начинай, прошу тебя.
– Но и ты не надейся, что я, как пай-девочка, буду тебя дожидаться здесь. Я в самом деле чувствую себя слабой, мечтаю о горячей ванне, о чистых простынях и о том, чтобы проспать семь дней подряд. Мои шрамы жгут тело, и, разумеется, мне будет трудно слишком долго удерживать этот меч. Но все это не важно, старый змей. Я с тобой.
– Превосходно. – Он задумался на какой-то момент и наконец указал пальцем в направлении светового круга: – Они, безусловно, сразу кинутся за подмогой. Неплохо бы тебе оказаться с другой стороны, чтобы остановить тех, кто попытается убежать и поднять тревогу.
– А почему бы и нет? Допустим, я возвращаюсь назад и разыскиваю проход, огибающий ротонду.
– Нет, это может отнять слишком много времени. Ты проплывешь по самой середине.
Она бросила на него недоверчивый взгляд:
– Ты хочешь, чтобы я плыла под водой?
– Других возможностей нет. Если ты вернешься назад, чтобы искать другой проход, ты рискуешь не только заблудиться, но, главным образом, столкнуться со сторожевым постом или конвоем. Причем на этот раз ты будешь одна. Нет, ты попытаешься проплыть под водой. Если они тебя заметят, я вмешаюсь.
– А дальше мы импровизируем, не так ли?
– Как обычно.
Они молча прижались друг к другу.
– Будь осторожен, – шепнула она.
– Оставайся под водой до последнего момента, – проворчал он в ответ.
Мысль о том, что они, быть может, попрощались навсегда, была для него непереносима. Слова застряли у него в горле, когда она в свою очередь скользнула в грязную воду.
– До скорого, старый змей, – прошептала она. Чан, чьи нервы были на пределе, дождался, пока она скроется в темноте, и поднял одной рукой свой лук, одновременно другой пробуя его на прочность. Ликорнийцы одной из провинций Единорогов научили его когда-то из переплетенных и особым образом пропитанных человеческих волос изготовить тетиву для лука. Он пожертвовал для этого своей шевелюрой и беспокоился теперь, не могла ли вода как-то повлиять на упругость лука. В пустыне сырость очень редко принималась в расчет.
На ощупь он определил, что тетива уже не выдержит шестидесятифунтового натяжения. Это вынуждало его подойти еще ближе, чтобы его стрелы могли наверняка пробить кольчуги противника. Он покосился в сторону ветеранов, надеясь убедиться, что никто не заметил драконнику.
Никакого подозрительного движения. Отложив оружие, он сделал несколько упражнений, чтобы размять мускулы. Он предполагал, что предстоящее испытание подтвердит открытие, сделанное им в крепости Льва. Если кисть будет действовать, он получит право начать новую страницу своей жизни. В противном случае он погибнет в бою. Он не мог допустить еще раз утратить власть над телом. Поднеся руку к лицу, он пошевелил запястьем и прошептал, как молитву: – Будь моей…
Он наставил первую стрелу, вышел из-за бочек и упругими шагами двинулся по мостовой.
На расстоянии менее десяти локтей от границы, очерченной светом факелов, он встал на колено. Прислонив колчан к стене, он расположил внутри стрелы таким образом, чтобы ему легко было их быстро выхватывать, не зацепляя одну за другую. Исход сражения решится раньше, чем он успеет несколько раз мигнуть, он знал это по опыту. Но достаточно оперению двух стрел сцепиться в колчане, и драгоценные мгновения будут потеряны.
Он поднял палец к груди и провел им по засохшему следу магического знака Аспидов. Ощущение талисмана ободрило его. Хорошо освещенные ветераны представляли собой удобные мишени. Острый конец стрелы мгновение поколебался и замер на фигуре солдата, сидящего на мостовой по правую сторону стока Он хотел на какое-то время внушить противнику, что его враг находится именно с этой стороны канала.
